— Служба безопасности, расследуя это дело, нашла несколько записей голограмм, — продолжил капитан, занимая свое место, — которые косвенно указали на убийцу. Но прежде, чем его успели задержать, он раскрыл себя сам новым преступлением. Не волнуйтесь. К счастью для всех, его попытка провалилась: наш доктор оказался проворнее этого пройдохи.
Ра встрепенулся.
— Он снова пытался ее убить? — воскликнул он, перемешивая слова с резким птичьим выкриком.
— Спокойно, Хорахте, твоей пациентке этот стресс пошел только на пользу. Кажется, она даже пришла в себя.
— В себя? Значит, она может…
— Да, да. Она может рассказать, но Имхехтеп считает, что пока она не окрепнет, ненужные волнения от воспоминаний повредят ей.
— Мне разрешат ее увидеть? — голос Ра, казалось, дрожал.
— Не стоит, — неожиданно отрезал капитан. — Имхехтеп позаботится о ней. Я полагаю, тебе интересно узнать, кто так усердно пытался выставить тебя убийцей, и выяснить почему. Его сейчас приведут.
Ждать пришлось не долго, но появление преступника на капитанском мостике заставило удивиться не только Ра. Маат прикрыла руками рот и медленно осела в кресло, будто ее покинули все силы. Кровь прилила к ее лицу, и щеки ярко вспыхнули. Ра крепко сжал ей плечи.
— Все уже позади, — прошептал он, не отрывая взгляда от вошедших. Успокаивая Маат, он пытался успокоиться сам. Сейчас он с трудом контролировал эмоции и мог легко сорваться и накинуться на мерзкого подонка.
Капитан тоже, казалось, потерял дар речи, в то время как для Шу и Сешет все встало на свои места.
— Апоп… — качая головой, с трудом прошептала Маат. — Ты никогда не был благородным, но… я не думала, что ты можешь опуститься так низко… Но почему? Наши отношения с самого начала не были сколько-нибудь серьезными…
— Вероятно, причина здесь в другом, — перебила ее Сешет. — Не думаю, что это ревность. Настоящие чувства не толкают людей на преступления. А здесь… скорее всего просто алчность. Тебе, наверняка, стало досадно потерять высокопоставленную любовницу, и ты хотел вернуть ее во что бы то ни стало. Ведь я права, не так ли?
Капитан, еще не в курсе последних новостей, удивленно смотрел то на супругу, то на свою помощницу.
— Что вы хотите этим сказать? Вы больше не вместе, Маат?
Та отрицательно покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.
— Что ж, по-крайней мере, тогда это не бросает тень на командный состав…
— Да, разумеется, «командный состав», со всеми привилегиями и почестями! Как же можно очернить столь высоких особ?! — презрительно воскликнул Апоп. — А то, что эти высокоблагородные ублюдки не гнушаются ничеьй задницей, в этом ничего такого нет. Конечно, им можно иметь всех и все…
— Что ты несешь, Апоп? — воскликнула Маат. Ее голос дрожал от возмущения. Она чувствовала себя виновной в том, что произошло, хотя еще несколько минут назад не имела об этом ни малейшего понятия.
— А, наша безотказная высокопоставленная резвушка, — надменно рассмеялся Апоп, — я тебя и не заметил за твоим птицеголовым извращенцем. Слышал, и ты стала посещать его знаменитое заведение. Жаль, я тебя не узнал! А то бы мы с тобой вспомнили прошлые проказы. Но только в этот раз я бы взял еще парочку товарищей, а то тебе одного, оказывается, мало…
Тут охранник бесцеремонно ударил Апопа в бок.
— Заткнись! Говори только когда тебя спрашивают, и только о том, о чем спрашивают, — грозно рявкнул он. — Иначе будешь иметь дело со мной. Но уже в другом месте!
Капитан удивленно взглянул на Маат, даже не заметив движения охраны.
— Не слушайте его, капитан, — сказала она. — Это месть. Наши отношения с Апопом с самого начала не были искренними и невинными. У каждого из нас имелись свои причины для встреч, которые очень далеки от серьезных отношений. Но все пошло кувырком из-за Хорахте. Я думаю, его появление на Сфинксе стало роковым. По крайней мере, для меня. Неожиданно для себя я безумно влюбилась в этого надменного получеловека полуптицу. Мне было тяжело признаться в этом даже себе самой, поэтому я и не хотела огласки. Я надеялась, что чувства равно или поздно угаснут, но все оказалось намного сложнее…
— Ты полюбила фалконца?! — ошарашено переспросил капитан, желая удостовериться, что он все правильно понял.
— Да, — твердо сказала Маат и подошла к Хорахте. — Теперь это уже глупо скрывать. Больше того, я пообещала с ним остаться, если у нас появятся дети.
Из горла Ра вырвалось довольное воркование.
— А ты Хорахте, что ты скажешь? Зачем тебе Маат? Только не надо про любовь… Фалконцы на это просто не способны.
— Я тоже раньше так думал… — Ра тяжело вздохнул. — У нее даже не голубая кровь! Но я не могу ничего с собой поделать. На Фалконе любовь не в почете, потому что это чувство слишком сильное. Оно связывает нас навсегда, и мы уже не в состоянии жить без своей половины. Поэтому наша раса столь цинична. Каждый выживает, как может!
Капитан лишь покачал головой.
— Что-то подсказывает мне: этот рейс я запомню надолго. Теперь ты, Апоп. Ты совершил тягчайшие преступления. Ты убил не только людей, ты убил дух Сфинкса, а я, видишь ли, весьма суеверный человек. И я очень зол. Очень!!! Ты заслуживаешь смерти, и лишь только веская причина сможет разубедить меня исполнить этот приговор. Что ж, я даю тебе шанс рассказать свою историю. Но если ты опять закатишь истерические вопли, и примешься оскорблять моих подчиненных, наш разговор сразу же закончится!
С этими словами белое лицо Апопа стало еще бледнее. В его глазах отразился страх. Страх смерти.
— Если я расскажу все без утайки — вы пощадите меня?
— Я не обещаю, но подумаю. Возможно, я передам тебя имперским правоохранителям. Но это еще нужно заслужить. Мы тебя слушаем, что толкнуло тебя на преступления?
Глаза Апопа моментально забегали.
— Это она! Это она во всем виновата! — отрывисто заговорил он. — Из-за нее я потерял рассудок. Я не помню, что со мной было после того, как грязный фалконец занял мое место. Я любил ее. Я любил ее больше жизни…
— Если ты продолжишь в этом духе мы закончим разговор, — грозно прервал его Тот. — Я жду рассказ о твоих преступлениях. Начни с первой жертвы.
Апоп рассмеялся не разжимая губ. При воспоминании о той рыжеволосой девке, имя которой он даже не запомнил, его глаза метались туда-сюда, а рот скривился в усмешке.
— Это он убил ее, — злобно протянул Апоп, кивая в сторону Ра. — Он заставил меня привести ее на свое ложе и причинить ей боль. Я не хотел, но он пригрозил, что расскажет Маат, что я слабак. Он обещал вернуть ее мне, если я докажу, что достоин этого! И я сделал все, как он сказал… а потом он убил ее. Задушил собственными руками. Она хрипела и отбивалась. Она царапала его… Откуда тогда под ее ногтями кожа этого мутанта?
Все вдруг взглянули на Ра.
— Нет, нет, нет! — встрепенулась Маат. — Он был со мной в тот вечер. Кажется у Апопа не все в порядке с головой. Да и на Ра нет ни одной царапины!
— Но ведь именно частички фалконской кожи нашли под ногтями обеих жертв, — возразил капитан. — Что-то здесь не сходится.
— Да, это никто не отрицает, — вмешалась Сешет. — Но это не кожа Ра. Это было легко проверить. У нас на корабле есть еще кто-то, возможно и не один, у кого в крови течет кровь фалконцев, хоть мы этого и не замечаем.
— Вполне возможно, — подтвердил Ра. — Генетическая совместимость не зависит от внешнего вида рас. А при определенном медицинском вмешательстве ее вероятность «магически» возрастает. Ваша ошибка была в том, что вы искали доказательства моей вины и не заметили очевидного.
Апоп злобно блеснул глазами.
— Если бы ты не влез в кровать этой извращенки, которая спит с полуживотным, все остались бы живы, — сквозь зубы процедил он и побагровел от злости и бессилия.
— Кажется, наш разговор окончен, — резко сказал капитан, вставая с места. — Я не желаю слушать бредни этого сумасшедшего. Отправьте его в космос.
— Нет, нет, — падая на колени, раболепно завизжал Апоп. — Я буду говорить только правду. Пощадите… я не хочу умирать…
— Дай ему последний шанс, дорогой, — мягко сказала Сешет. — А если он снова вздумает поливать кого бы то ни было грязью, я сама попрошу тебя выставить его за борт.
Капитан поднял бровь и усмехнулся.
