решил не идти на встречу следователям и просто сел на пол находясь в подобной проекции. Просидел он там лет двадцать, терпеливо ожидая пока следователи отступят и отпустят его. Но он просчитался. Лет двадцать для него равнялось нескольким миллисекундам снаружи. Уже сходя с ума от одиночества, он ворвался в глубь дома, где детально воспроизводилась сцена убийства. Да, следователи могли сами покрутить ползунки, перемотать воспоминания туда-сюда, но как не помучить такого зверя?
Так что Наоми не стала ждать и двинулась внутрь дома. От нее все равно так просто не отстанут, да и самой хотелось разобраться во всем этом. В зале стояли ее родители в красивых вечерних одеяниях с бокалами вина и обсуждали детей. Звук их голосов шел не изо рта, а как будто со всех сторон. Конечно, тогда они не были так разодеты, но она запомнила их именно такими импозантными, гордыми, всегда одетыми с иголочки. Маленькая она замерла за углом, думая, что ее не заметили. Это рассмешила ее взрослую версию. Спрятаться от двух сильнейших псиоников за углом? Ну-ну.
— Как тебе успехи Клауса? — прозвучал голос отца.
— Восхитительно. Если бы он не дурачился, то я готова даже была его усыновить, — ответила мать.
— Хах, не забывай, что ему всего одиннадцать. Еще года три, и он станет осознанным членом кластера.
— 412%64564?№;№?:**№»##@1 — из рта матери начали вырываться несвязная тарабарщина.
Отец отвечал ей тем же. Они смеялись, пили вино, после чего мама пошла в сторону, где пряталась маленькая Наоми и все стало искажаться и разваливаться на глазах. Ее младшая версия стала растворятся и дымом умчалась прочь. После каждого движения матери за ней оставался ее клон, оставляя след своего движения. Квартира стала разрушаться на кусочки, и только отец как константа застыл с бокалом в руке и какой-то хищной улыбкой.
— Они изменили мне память… заблокировали кусок… — прошептала Наоми.
Она прикоснулась к лицу отца и напряглась, пытаясь нащупать что-то внутри. Кусочки квартиры начали возвращаться в прежнее положение. Мать как на перемотке назад пошла спиной вперед. Но это происходило чертовски медленно. Казалось, проходили годы, а картинка отмоталась назад на считаные секунды. Это жутко выматывало. Наоми часто выдыхалась, бродила по этой сюрреалистичной картине, играя с осколками дома. Спала на диване в соседней, «нормальной» комнате и продолжала. Когда она наконец прикоснулась к маме второй рукой (не отпуская отца), то начала получать огромное количество информации. Она как хакер прорывалась сквозь защиту в собственном мозге и ломала одну стену родителей за другой. Было не легко, ведь она противостояла двум сильнейшим псионикам, но она была их дочерью и с детства воспитывалась как будущий мозголом. Дело продвигалось лучше и быстрее, но по ее ощущениям она была здесь слишком долго.
Она бродила внутри огромного лабиринта постоянно упираясь в тупики. Ей приходилось по долгу исследовать каждую стену на наличие каких-то изъянов № 2авп542жд-, чтобы понять что она не настоящая. Этакая визуализация внутренней борьбы. Вместо кода, она летала по уголкам своего сознания пытаясь разрушить по факту несуществующие блоки.
С каждой сломанной стеной она слышала голоса родителей. Мать ругала ее, отец сухо защищал. Откуда все это? Они всегда были довольны ей. Мама всегда одобрительно говорила про нее… ведь так?
— Ах, поскорее бы она выросла. Я так устала от этих детей, — снова прозвучал голос матери.
Наоми снова стояла в комнате с ее родителями. Наконец она смогла. Жалко не было экзоскелета с приседаниями, она хотя б посчитала сколько тут находилась, хотя снаружи прошло всего несколько секунд.
— Ну-ну. Она все же твоя дочь, — ответил отец, — да и она слышит нас.
— Когда нам это мешало? Мы столько раз стирали ей память…
— Ты слишком часто говоришь, что она тебе не нужна. Это может потом сказаться на ее мозге. Слишком много блоков вредно. Вдруг мы сломаем ее?
— Если она сломается, то она не наша дочь! Она сильная девочка. Видишь, я хвалю ее. Так и вижу лицо псионика который будет пробиваться через эти бесконечные стены… Он проведет «в ней» целую вечность. Ах, Говард, если бы не эта чертова программа, у нас не было бы детей.
— Может тогда не было бы и нас… ну вот она убегает.
— Это бесполезно, — только и ответила мать делая шаг в сторону маленькой Наоми.
И это был только маленький клочок из скрытых там, за стенами в ее памяти. Пока она бродила, то за стенами встречала застывшие фрагменты и обрывки голосов. Сколько же всего тайн содержится там? Это угнетало и сильно давило на нее. И она решила вернуться в лабиринт…
Она снова смотрела на голограмму. Мужчина что-то усердно высматривал на листке, хотя было понятно, что это просто имитация.
— Спасибо, что открыли нам двери 1401… Наоми… У нас бы это заняло чуть больше времени.
— Чуть? Не льстите себе, — усмехнулась девушка. Она не была надменной, но понимала, что такое блоки родителей. Чувства после еще нескольких лет одиночества притупились.
— Мы проанализировали информацию, пока вы отдыхали. Для вас это был бесшовный переход, но после вашего возвращения из… гм… вашего мозга, вы проспали несколько дней.
— Бесшовный? Я провела там несколько лет по собственным ощущениям.
— Что ж, вы знаете о программе «Луна»?
— Нет.
— Странно, что вас не уведомили о ней… Программа началась еще до ваших родителей. Брались сильные псионики и сводились вместе.
— Что вы имеете ввиду под сводились?
— Либо как партнеры для секса с последующим зачатием, либо им постепенно внушалась влюбленность к второй половине, дабы у тех в итоге все же родился потомственный псионик.
— Искусственная селекция.
— Именно. Ваши родители были те, кто добровольно согласились зачать ребенка, так как все же входили в структуру организации.
— Вашей организации. Я помню, что они работали в «Заслоне».
— У нашей организации много отделов и структур, направлений, так что я не удивлен. Но я тоже не был в курсе до сегодняшнего дня.
— То есть моя семья… фикция?
— Этого мы не знаем. Но они точно захотели, чтобы вы по любви
