Логан ненамеренно подверг Сета опасности — Логан никогда не поступил бы так с ней. Когда она соглашалась на миссию, это всегда был ее выбор, и для ее брата все было так же. Правда была в том, что Сет любил риск даже больше чем Алек или Зак.
Теперь Макс поняла, почему Логан врал. Это был его промах, а не злой умысел…
Если эта ситуация выйдет из-под контроля, а это может случиться в любой момент, будет очень сложно объяснить Логану, как она могла допустить, чтобы он потерял своего дяду, последнего родственника на планете, которому Логан был небезразличен…
Босток повысил голос:
— Вы двое — на колени. Руки на затылок.
Она почувствовала, что Алек и Джошуа смотрят на нее, повернулась к ним и кивнула. Они подчинились и опустились на колени, как будто собирались помолиться, сцепили руки на затылке.
— Выглядит так, будто ты куда-то собираешься, — заметила Макс.
Босток кивнул:
— Для начала подальше отсюда.
— Неужели? — Макс скрестила руки на груди. — Ты действительно думаешь, что мы тебя выпустим? Или ты собираешься поднять Лаймана с постели, оторвать от него все эти трубки и использовать как заложника? Я бы на это посмотрела.
Босток повернулся и направил пистолет на Макс.
— Мисс Гевера, вы моя заложница. И я думаю, что вы согласитесь сопровождать меня, учитывая, что это ваш последний шанс спасти Логана Кейла.
— Почему это?
— Потому что я отведу вас туда, где его держат.
Макс замерла.
— Значит ты знаешь, что задумал Вайт. Ты — часть его плана.
— Семьянам присуща… семейственность. Мы делимся друг с другом многими вещами, в конце концов мы братья, — ответил Босток.
— Ага, как Каин и Авель, — она встряхнула головой. — Если ты знаешь о планах Вайта заставить меня вернуть Рэя, то почему помешал ему? Почему убил мальчика?
Глаза Бостока вспыхнули:
— И позволить Вайту усилить свое вляние на Конклав? Я так не думаю.
У Макс голова шла кругом.
— Как ребенок может усилить влияние Вайта?
Босток вздохнул, как будто бы разговаривал с ребенком.
— У Эймса Вайта были большие надежды и мечты, связанные с его сыном — и была малочисленная, но могущественная фракция внутри Конклава, которая относилась к потенциалу мальчика серьезно. Другие из нас считали, что мальчик слаб — его мать была обычным человеком и предала нас, а отец неудачник. Вся их семья оказывала негативное воздействие на наши замыслы… Так что можно сказать, что я устранил небольшую проблему.
Макс горько усмехнулась.
— Получается, что со всем вашим позерством, ты и этот Конклав ничем не лучше чем обычные люди.
Босток выглядел сбитым с толку и оскорбленным.
— Мелочная ревность, — произнесла она. — Мелочная ревность стоила мальчику жизни.
— Мелочная? — это слово будто вырвалось из Бостока. Внезапно этот спокойный бюрократ превратился в разгневанного демона. — Это семья Вайта обременила Конклав вами, трансгенами! Отец Вайта, этот Сендмен, ведь его же вы все считаете своим создателем, Сендмен потерял контроль над собой и теперь нам нужно иметь дело с толпой мутантов. Эта семейка должна была заплатить за все!
Макс нахмурилась.
— Почему Конклав одержим Сендманом и трансгенами? Какую угрозу мы представляем вашим целям?
Босток моментально превратился обратно в спокойного бюрократа.
— Ты не знаешь, — он казался удивленным. — Ты действительно не знаешь?
Макс положила руки на бедра.
— Чего я не знаю?
Босток надул верхнюю губу, слова презрительно капали из его рта:
— Ничего… ты… не знаешь… ничего.
— Я в замешательстве, Франклин, — сказала Макс. — Я и не думала, что ты обо мне такого высокого мнения.
Босток тряхнул головой, все еще направляя пистолет на Макс.
— Ты даже понятия не имеешь, насколько ты важна…
— Я важна? — … и ты сама пришла ко мне как подарок на Рождество. Но ты опасна. Возможно даже слишком опасна, чтобы брать тебя в заложники…
Он прищурил глаза и нацелил пистолет на голову Макс.
Алек и Джошуа начали подниматься, но она дала им знак оставаться на месте.
— Я так ценна, так важна, — начала она, делая крохотный шаг вперед, — зачем меня убивать?
— Твоя смерть неизбежна, вопрос только в том, где и когда… думаю, что это может случиться скоро.
— Я должна умереть… скоро.
— Да. Знаешь, твоя смерть принесет победу, Макс. Могу я называть тебя «Макс»? «Мисс Гевера» слишком формально для нас теперь, ты так не думаешь? Твоя смерть означает нашу победу.
— Ты знаешь, я всегда считала, что ваши змеиные ребята сильно не дружат с головой, — она преодолела еще несколько дюймов. — Но может ты объяснишь, как смерть простого мутанта вроде меня может быть настолько важной для движения, которое возникло тысячи лет назад?
В его смехе отчетливо слышались истеричные нотки.
— Ты даже не догадываешься? И Сендмен тебе не рассказывал?
— Никогда с ним не встречалась. Он был непутевым папашей, и я с этим смирилась.
С каждой репликой Макс сокращала расстояние между ними.
— Жаль, — сказал Босток. — Он мог бы дать тебе пару отцовских наставлений. Он мог бы посоветовать тебе быть более осторожной.
Она сощурила глаза.
— О чем мы вообще говорим? Я не поспеваю за ходом твоих мыслей, Франклин.
Его рука выпрямилась и дуло пистолета направилось на ее лоб.
— Ты умрешь, это факт… Но учитывая, все неприятности, которые ты нам принесла, думаю, ты заслуживаешь знать, как сильно ты просчиталась.
Она сделала еще полшага.
— Достаточно, — сказал он, подтверждая приговор движением пистолета.
— Где я просчиталась? — не отступала Макс.
Он улыбнулся с какой-то нежностью.
— Макс, макс… ты была единственной… единственной!
— Единственной.
— Избранной, новым мессией!
— Я Иисус.
— Да. И как это печально умереть незадолго до рождения избранного.
Парень бредил, даже для члена культа змеи Босток был на последней стадии безумия. Макс не знала, сколько еще сможет сдерживаться…
— Тогда может после того как ты убьешь меня, — предположила она, — я вернусь через семь дней.
— Я так не думаю. Это Рождественская сказка, Макс… не Пасхальная. Вот тебе подарочек: твой «отец» и настоящий отец Вайта, известный как Сэндмен, перевел секретную Мантикору под юрисдикцию правительства.
— Это я знаю.
Босток будто бы ее и не слышал.
— Но перед тем как уйти, до того, как появились полковник Лайдекер и другие, он создал одного особенного ребенка. Тебя, Макс.
— Отлично. Может папочка любил меня.
— Я уверен, что по-своему любил. Он сделал для тебя кое-что особенное, Макс, — он наделил тебя совершенной ДНК… Ты единственная в своем роде среди обычных людей, трансгенов и даже Семьян. Даже все уроды из Манткоры, типа этого красивого мальчика или человека-собаки… у них поврежденное ДНК. Но не у тебя.
— И как это делает из меня мессию?
Босток нахмурился, как будто разговаривал с имбецилом.
— Ты до сих пор не видишь все картины? Видимо Сэндмен не положил в ту пробирку достаточно мозгов.
Она просто смотрела на него. Что она может сказать этому Рождественскому пирогу?
Босток спросил пониженным тоном:
— Ты знаешь о Пришествии?
Ууу…
— Пришествии? — переспросила Макс. — Знаешь, учитывая то, что я мессия, ты думаешь, что я… но почему ты мне не рассказал.
Босток вытаращил глаза.
— Пришествие — это конец для большинства… но начало для наших людей. Тысячи лет мы готовились к тому, чтобы выжить после Пришествия.
— Ты мне так и не сказал, что это за Пришествие.
Босток вздернул подбородок, глаза его горели диким огнем.
— Когда придет комета, это будет знаком конца всего старого… начала нового мира.
Слова Вайта эхом отдались у нее в голове: Я хочу, чтобы Рэй проснулся рождественским утром в новом мире.
— Эта комета, — начала Макс, — когда…
Босток указал на потолок… на небо… свободной рукой.
— Она видна раз в 2021 год — то есть в этом году. В прошлый раз…
— Вифлиемская звезда, — внезапно вмешался в разговор Алек.
Босток еле заметно поклонился:
— Очень хорошо, молодой человек.
Макс сглотнула.
— И… как именно я стану новым мессией пока комета проходит мимо планеты… через две тысячи лет после рождения предыдущего мессии?
Он продолжал направлять пистолет на нее, но взгляд его был безумным.
— Трудно поверить, что ты даже не подозревала… что Сэндмен не нашел способа рассказать тебе.
Надписи!
Весь прошлый год на ее коже сами собой проявлялись странные руны — нежеланные татуировки, украшавшие ее тело, которые Логан безуспешно пытался перевести.
Босток ошибался — Сэндмен нашел способ сообщить ей! Просто она не подозревала до этого момента…
