В отчаянии кланы решили пустить в ход тяжелую артиллерию. Они скинулись, приобрели на «ибэй» две очень дорогие и очень мощные бомбы из антиматерии и рванули их у Гробницы одну за другой. Первый взрыв уничтожил внешнее поле, а второй закончил дело. Ни один аватар при этом не пострадал — Людус по-прежнему оставался зоной без PvP. Поэтому как только исчезло внутреннее поле, тысячи пасхантеров хлынули в Гробницу, толкаясь локтями в подземных коридорах. Сбившись в Тронном зале как селедки в бочке, они предстали перед тысячами копий Асерерака — по одной на каждого из пасхантеров и «шестерок». Девяносто пять процентов пасхантеров не смогли выиграть в Toust и потеряли своих аватаров в сражении с королем-личом, но некоторым улыбнулась удача и в самом низу Доски почета, ниже Великолепной пятерки и десятков безличных номеров, стали появляться новые имена. Через несколько дней Доска почета насчитывала уже более ста строк.
«Шестерки» так и не смогли восстановить силовые поля — вокруг холма собрались толпы пасхантеров, которые безжалостно громили их корабли и оборудование.
Так что корпорация IOI отказалась от попыток заграбастать холм в свое личное пользование и лишь продолжала каждый день отправлять в Гробницу новых и новых «шестерок». Этому помешать никто не мог.
Взрыв в штабелях удостоился единственного упоминания на одном из местных новостных каналов. Показали добровольцев, которые пытались извлечь из груды металлолома останки погибших. То, что они нашли, невозможно было опознать.
Судя по всему, кроме самой бомбы «шестерки» подложили в наш штабель и вокруг него химическое оборудование и реактивы. Уловка сработала. Копы пришли к выводу, что взорвалась метамфетаминовая лаборатория, и закрыли дело. Штабеля вокруг места взрыва стояли так плотно, что опасно было орудовать там строительным краном. Поэтому обломки так и бросили потихоньку ржаветь на месте.
Как только я получил первый платеж за использование своего ника в рекламе, я купил билет до Коламбуса в Огайо. В один конец. Автобус уходил на следующий день в восемь утра. Я решил не скупиться и взял место в первом классе — с более удобным креслом и с разъемом для высокоскоростного доступа в OASIS. Всю долгую дорогу на восток я собирался провести в сети.
Организовав себе транспорт, я осмотрел свои пожитки и собрал в старый рюкзак все самое необходимое — школьную консоль, визор и перчатки, зачитанную до дыр распечатку «Альманаха Анорака», дневник Грааля, ноутбук и кое-какую одежду. Все остальное я бросил.
Когда стемнело, я вылез из фургона, запер его и бросил ключи в груду металлолома. Потом закинул на спину рюкзак и не оглядываясь зашагал прочь из штабелей.
Я выбирал освещенные многолюдные улицы, ухитрившись по пути к терминалу не нарваться на грабителей.
Видавший виды сервисный автомат просканировал мою сетчатку и выплюнул билет. Я уселся в зале ожидания и читал «Альманах», пока не услышал объявление о начале посадки.
Автобус был двухэтажный, бронированный, с пуленепробиваемыми окнами и солнечными батареями на крыше. Настоящая крепость на колесах. Я занял место у окна в двух рядах от водителя, сидящего в прозрачной коробке из укрепленного плексигласа. На втором этаже находились шесть вооруженных охранников — для защиты автобуса и пассажиров от нападений. А такое развитие событий было весьма вероятно — на пустынных дорогах вдали от больших городов хозяйничали банды отморозков.
Когда посадка закончилась, в автобусе не осталось ни одного свободного места. Большинство пассажиров нацепили визоры, едва опустившись в кресла. Но я торопиться не стал. За окном проплывал город, в котором я родился. Вскоре он исчез за горизонтом в море окружающих его ветряных турбин.
Электрический мотор автобуса мог выжать максимум сорок миль в час. Но из-за ужасного состояния давно не ремонтированной дороги и бесчисленных остановок на заправочных станциях путь до Коламбуса занял несколько дней. Почти все это время я провел в OASISe, организовывая себе новую жизнь.
В первую очередь следовало обзавестись другой личностью. При наличии денег это было несложно. В OASISe любой желающий мог купить любую информацию, если знал, к кому обратиться, и не боялся нарушить закон. В правительстве и крупных корпорациях служило полно отчаянных и ушлых людей, торгующих информацией на черном рынке OASISa. Став всемирно известным пасхантером, я внезапно обрел немалый кредит доверия в OASISном подполье, что позволило мне получить доступ на суперзакрытый информационный аукцион, известный как «Г0дныйВарёзник». Там за смехотворно малую сумму я приобрел набор паролей и алгоритм доступа к базе данных РГСША (то есть Реестра граждан Соединенных Штатов Америки). Войдя в базу, я нашел свою учетную запись, созданную при зачислении в школу, и убрал оттуда свои отпечатки пальцев и сканы сетчатки, поместив на их место отцовские. Свои же отпечатки и сканы я перенес в совершенно новую, только что созданную учетную запись. Нового гражданина США звали Брайс Линч, двадцати двух лет от роду. Я снабдил его новеньким номером социального страхования, безупречной кредитной историей и дипломом бакалавра по компьютерным технологиям. Если бы мне захотелось вернуть себе прежнюю личность, я мог просто стереть учетную запись Брайса Линча и перенести отпечатки пальцев и сканы сетчатки назад, в свой прежний файл.
Обеспечив себе новое имя, я принялся за объявления о сдаче жилья. Нашел сравнительно недорогую комнату в здании старого высотного отеля, уцелевшего с тех времен, когда люди еще путешествовали в реальном пространстве — ездили в отпуска и в командировки. Теперь комнаты этого отеля превратили в малогабаритные квартиры, в самый раз подходящие для пасхантера вроде меня. Невысокая арендная плата, стабильная подача электричества (сколько угодно, только плати), современная служба охраны, а самое главное — от нее был проведен прямой оптоволоконный канал к основному дата-центру OASISa, расположенному на расстоянии всего нескольких миль. Это был самый быстрый и самый безопасный выход в Интернет. А поскольку доступ к нему предоставлялся не корпорацией IOI или кем-то из ее дочерних компаний, я мог не бояться, что меня выследят. Мог почувствовать себя в безопасности.
Я поговорил с риелтором в чат-комнате, посмотрел на виртуальную модель своего нового обиталища, и оно меня полностью устроило. Я снял эту квартиру уже под новым именем и заплатил сразу за полгода вперед, поэтому у риелтора не возникло никаких вопросов.
Иногда поздно ночью, когда автобус, гудя мотором, неспешно катил по разбитому шоссе, я снимал визор и глядел в окно. Я еще ни разу не бывал за пределами Оклахомы, и мне было любопытно посмотреть, на что похожа жизнь в других частях Америки. Но ничего интересного я не увидел — лишь запущенные и перенаселенные города, как две капли воды похожие друг на друга.
Наконец, когда мне уже казалось, что мы ползем по шоссе не один месяц, на горизонте нарисовались очертания Коламбуса. Он сиял как Изумрудный город в конце дороги из желтого кирпича. Мы прибыли туда на закате, и я впервые увидел столько электрических огней. Я читал, что по всему городу расставлены огромные солнечные батареи, а на его окраинах расположены две гелиостатические электростанции. Весь день они аккумулировали солнечную энергию, а с наступлением темноты отдавали ее.
Как только мы подъехали к автобусному терминалу, связь с OASISом отрубилась. Я снял визор и вслед за остальными пассажирами вылез наружу. Меня внезапно накрыло осознание реальности всего происходящего. Я беглец, незаконно взявший себе вымышленное имя. Меня разыскивают влиятельные люди. Люди, которые желают моей смерти.
Неожиданная тяжесть сдавила мне грудь, так что я едва мог дышать. Возможно, это была паническая атака. Я заставил себя через силу сделать несколько глубоких вдохов и попробовать успокоиться. Мне оставалось всего лишь доехать до своей новой квартиры, достать из рюкзака консоль и вернуться в OASIS. И тогда все наладится. Я снова окажусь в привычной обстановке. Я буду в безопасности.
Я поймал автотакси и набрал свой новый адрес на сенсорном экране. Электронный голос бортового компьютера сообщил мне, что путь при текущей ситуации на дорогах займет примерно тридцать две минуты. Я смотрел в окно на темные городские улицы, и от волнения и нервов у меня кружилась голова. Я то и дело поглядывал на счетчик, чтобы понять, далеко ли еще ехать. Наконец такси подъехало к серому монолитному зданию на берегу Сайото — у самой границы гетто «Две реки». На фасаде я заметил выцветший контур надписи — там, где когда-то был логотип «Хилтон».
Я заплатил за проезд, приложив большой палец к экрану, и вылез из такси. Огляделся напоследок, вдохнул свежего воздуха и направился в вестибюль. Когда я проходил через контрольный пост и у меня проверили отпечатки пальцев и сетчатку, на экране высветилось мое новое имя. Загорелся зеленый свет, и дверь открылась, пропуская меня к лифтам.
