Хорошо он все-таки придумал с последней транзакцией! Грог ни за что не додумался бы до такого простого, но гениального хода. Совсем простая операция, и краденые деньги лежат не на далеком швейцарском счету, откуда их так просто не снимешь, и не в виде груды наличных, которые так просто не потратишь. Нет, все двести с лишним тысяч лежат на родной кредитке Джейка и никто - ни налоговая служба, ни, тем более, полиция, никогда не предъявит к нему никаких претензий. Все-таки Джейк в некотором смысле гений.
Размышления гения прервало зрелище, которое он меньше всего ожидал увидеть. Высокий мужчина средних лет в темном костюме, белой рубашке и темных очках неожиданно материализовался прямо перед Джейком и ткнул ему под нос ФБРовский жетон. Джейк сделал глубокий свистящий вдох, у него закололо за грудиной и он обязательно рухнул бы на брусчатку, которой был устлан тротуар перед входом в банк, если бы ФБРовец не поддержал его под руку.
- Вижу, я пришел по адресу, - добродушно произнес ФБРовец. - Вы ведь Джейкоб Чамберс, не так ли?
Джейк растерянно кивнул. Этого не может быть! Этого не может быть никогда! Это несправедливо! Кевин Митник годами бесчинствовал в киберпространстве, а его, Джейка Чамберса, замели после первой же серьезной операции. Что он сделал не так? Все было проделано настолько гениально…
- Я Теренс Бемиш, специальный агент, - представился ФБРовец. - Пройдемте в машину, я хочу задать несколько вопросов.
На негнущихся ногах Джейк дошел до машины Бемиша (это была почти новая БМВ пятой серии) и рухнул на пассажирское сиденье. Бемиш сел за руль.
- Рассказывайте, мистер Чамберс, - доверительно сказал он.
- Я должен связаться с адвокатом, - пробормотал Джейк непослушными губами.
Бемиш состроил обиженную гримасу.
- Ну что же вы все так сразу? - спросил он, надув губы. - Чуть что - сразу адвоката. Неужели вам так хочется сесть в тюрьму?
Джейк отрицательно помотал головой.
- Вот и я так думаю. Ни один нормальный человек в трезвом уме и здравой памяти в тюрьму сесть не хочет. Вот, ознакомьтесь, - он протянул Джейку тонкую пачку листов формата А4, отпечатанных на лазерном принтере.
Джейк ознакомился и немного воспрял духом.
- Обвинения снимаются? - спросил он.
- Снимаются, - подтвердил Бемиш. - Как только вы распишетесь внизу, сразу выяснится, что помощнику хакера Грога удалось ускользнуть. Или что у Грога вообще не было никакого помощника. Это ведь ваше первое дело, не так ли?
Джейк кивнул.
- Я так и думал, - удовлетворенно заявил Бемиш. - Я не вижу смысла ломать вашу жизнь из-за одного-единственного эпизода. Оступиться может каждый. Когда мне было тринадцать лет, мы с другом взломали соседский гараж и украли оттуда канистру с водой. Мы думали, что она с бензином, и хотели устроить большой костер. Правда, идиоты?
Джейк снова кивнул.
- Вот и я теперь так думаю. А тогда нам казалось, что это - замечательное развлечение, а о том, что это нарушает закон, мы даже не задумывались. Каждый человек хотя бы раз в жизни совершает преступление. Если каждого преступника сажать в тюрьму, на свободе не останется никого. Вы со мной согласны? Вот и хорошо. Расписывайтесь.
Джейк расписался.
- Великолепно, - констатировал Бемиш. - Вот моя визитка. Завтра вечером я жду от вас полный отчет обо всем происшедшем в "Ситибанке". В первую очередь меня интересует… да вы и сами, наверное, догадываетесь.
- Грог?
- Вот именно. Загадочный и неуловимый хакер по имени Грог. Нас интересует все - где и как вы познакомились, как он вас завербовал, как было организовано проникновение и, самое важное, любые зацепки, которые позволят нам выйти на реальную личность Грога.
- Вам его не взять, - заявил Джейк.
- Почему?
- Он русский.
- Вот как? Очень ценная информация. Но вы нас недооцениваете, мы уже не раз брали русских хакеров. Я жду от вас полный и подробный отчет. Завтра в 18:00 я вам позвоню, мы договоримся о встрече. Если отчет будет не готов, послезавтра утром к вам придут мои коллеги с ордером и тогда вам обязательно понадобится адвокат. Вопросы?
Джейк отрицательно помотал головой.
- Тогда не смею больше задерживать. И вот еще что… не садитесь сразу за руль. Посидите минут пятнадцать, послушайте музыку, выпейте "Пепси-колы". В таком нервном состоянии, как у вас, вести машину очень рискованно. Будьте осторожны.
- Хорошо.
- Обещаете?
- Обещаю.
- Тогда всего доброго.
- До свиданья.
Миранда ожидала, что Грог, точнее, Ройял… нет пусть лучше будет Грог… короче, что он будет потрясен тем, какой ресторан выбрала Миранда. Чтобы нормально чувствовать себя посреди ослепительной роскоши, надо либо привыкнуть к ней с детства, либо иметь очень крепкие нервы. Похоже, нервы Грога были в порядке.
Грог вполне уверенно управлялся с многочисленными ножами и вилками. Дважды он ошибся, использовав не те приборы, но сделал он это так уверенно и непринужденно, что на мгновение Миранде показалось, что ошиблась как раз она. Вообще, Миранда чувствовала себя очень странно. Она точно знала, что бывала здесь неоднократно, но никак не могла отделаться от ощущения, что пришла сюда в первый раз, а все предыдущие разы были не с ней, а как бы во сне. Что-то с нервами не то творится. Может, она влюбилась?
Они поели и выпили, виртуальное вино подействовало на Миранду расслабляюще и она неожиданно для самой себя поинтересовалась, почему Грог не приглашает ее на танец. В первый раз за вечер ей удалось увидеть смущенного Грога. Пусть чуть-чуть, но все-таки смущенного.
- Я не умею танцевать вальс, - признался Грог.
- Думаешь, они умеют? - Миранда показала рукой на танцующие пары.
Как ни странно, в этом ресторане не было специального программного модуля, исправляющего движения танцоров с целью повышения грациозности. Примерно половина танцующих пар вызывала у Миранды четкие ассоциации с толпой коров на льду.
Грог пригляделся к ним повнимательнее, решительно встал, слегка поклонился и произнес с подчеркнутой вежливостью:
- Позвольте вас пригласить, мадемуазель.
Они потанцевали. Было заметно, что Грог никогда не посещал балетную школу, но танцевал он не так плохо, как можно было ожидать. Он даже ни разу не наступил ей на ногу.
Потом они еще немного поели и выпили, и снова танцевали, и в какой-то момент Миранда обнаружила, что ее лицо находится прямо напротив лица Грога и их губы соприкасаются. Нет, уже не соприкасаются, они слились в яростном поцелуе и Миранде показалось, что ничего вокруг больше не существует, как будто кто-то приглушил нет, не яркость, а как бы это сказать… значимость… да, значимость, и больше вокруг нет ничего значимого, весь смысл не только жизни, но и всего бытия сосредоточен сейчас в них двоих. Миранда и Грог, Грог и Миранда, и больше нет никого и ничего. Только они двое.
Прошло какое-то время, они снова немного выпили, а потом они вдруг оказались в виртуальной квартире Миранды, причем сразу в спальне. А потом наступил сон, яркий цветной сон, настолько прекрасный, что это могло быть только сном, но никак не реальной жизнью. Если говорить по-простому, без поэтических приукрашиваний, Грог оказался великолепным любовником, без сомнения, лучшим среди всех, с кем Миранда раньше встречалась. Она даже не смогла вспомнить никого, кто мог бы сравниться с Грогом в… нет, не в умении, а в искренности и нежности.
- Ты какой-то задумчивый сегодня, - сказала Светка, не отрываясь от телевизора.
Дима проигнорировал эту реплику. Он подумал было, что следует кивнуть, но сообразил, что Светка все равно не смотрит в его сторону, и решил не шевелиться. Шевелиться не хотелось. Хотелось лечь, закрыть глаза и снова оказаться в маленькой темной комнате, где в одно окно светит закат, а в другое светит рассвет, а на гигантской кровати, занимающей почти всю комнату, его ждет Миранда.
Дима никак не ожидал, что Миранда окажется такой страстной и умелой любовницей. Она умела все и, что еще более важно, она любила все. Дима не знал, насколько далеко простирается понятие "все", но ему было достаточно того, что она уже успела продемонстрировать. Никогда, ни с одной из своих многочисленных подруг, Диме не было настолько легко. И дело даже не в постельном мастерстве Миранды, дело тут в том, что с ней хотелось не просто заниматься сексом, но и общаться, разговаривать о том о сем, просто быть рядом.
But I'd like to talk things over with you
I want to hear the things that you say today
В памяти сами собой всплыли бессмертные строки Оззи Осборна. И их продолжение, печальное, но, к сожалению, неизбежное:
Nobody's gonna change my world
It's something too unreal
Nobody will change the way I feel
В этих строках не было ничего, кроме правды. Никто не изменит мир Дмитрия Ромова по той простой причине, что этот мир слишком нереален. Иногда Дима чувствовал, что уже перестал быть единой личностью, он так часто играл разных героев, что они уже подошли к той грани, за которой персонаж начинает жить по-настоящему, собственной жизнью, полнокровной и полноценной. Его коллегам в этом отношении гораздо проще, они создают то, что журналисты называют информационным оружием, а он, Дима Ромов, его применяет, и это правильно - каждый должен делать то, что у него получается лучше всего. Но никому не приходится менять виртуальные маски так часто, как Диме Ромову, им невдомек, как это меняет основную личность. Если только эту личность еще можно называть основной.
