отделанной под розовое дерево двери. К полированному пластику были приклеены – и почти уже отклеились – большие буквы: «ДЖУЛИУС ДИН. ИМПОРТ-ЭКСПОРТ». И если в импровизированной приемной обстановка воспроизводила конец прошлого века, то в самом кабинете она соответствовала его началу.
Из светового пятна, созданного старинной медной лампой с темно-зеленым прямоугольным абажуром, на Кейса смотрело гладкое розовое лицо. Импортер восседал за огромным металлическим письменным столом, с обеих сторон его окружали шкафы из светлого дерева с многочисленными ящичками. Кейс предполагал, что в них, вероятно, раньше хранились какие-то записи. Столешницу заваливали разбросанные кассеты, рулоны пожелтевших распечаток и детали допотопной механической пишущей машинки, до которой у Дина никогда не доходили руки.
– Так чем же обязан честью? – спросил импортер, в руке его появилась тоненькая карамелька в бело-голубом клетчатом фантике. – Попробуй. «Тин-Тин-Дьяхе», самые лучшие.
Кейс отрицательно мотнул головой, сел на гнутый деревянный стул и провел большим пальцем по едва заметному рубчику черных джинсов.
– Жюли, я слышал, что Уэйдж хочет меня убить.
– А-а-а… Ну, тогда… А от кого ты это слышал, позволено будет узнать?
– От людей.
– От людей, – повторил Дин, посасывая имбирную карамельку. – И что же это за люди? Друзья?
Кейс кивнул.
– Не всегда ведь и поймешь, кто твой друг, верно?
– Я немного задолжал Уэйджу. Он ничего тебе не говорил?
– В последнее время я с ним не общался, – вздохнул Дин. – Но и знай я что-нибудь, все равно ничего бы тебе не сказал. Исходя из положения вещей.
– Положения вещей?
– Уэйдж – важное звено, Кейс.
– Он действительно хочет меня убить?
– Этого я не знаю. – Дин равнодушно пожал плечами; сторонний наблюдатель мог бы подумать, что они обсуждают цены на имбирь. – Если слух не подтвердится, возвращайся, сынок, где-нибудь через недельку, я подкину тебе малость сингапурского товару.
– Из отеля «Нан-Хай», что на Бенкулен-стрит?
– Болтай поменьше! – ухмыльнулся Дин.
Металлический стол был под завязку забит оборудованием, исключающим прослушивание.
– Ладно, до встречи, Жюли. Пойду передам привет Уэйджу.
Пальцы Дина поправили идеальный узел светлого шелкового галстука.
* * *
Кейс не прошел и квартала, как внезапно, прямо-таки на клеточном уровне почувствовал, что кто-то плотно сел ему на хвост.
Мания преследования была для Кейса нормальным профессиональным заболеванием, как силикоз для шахтеров; он давно воспринимал эту слабость как нечто само собой разумеющееся. Хитрость состояла в том, чтобы не позволить ей выйти из-под контроля, но порой это было довольно затруднительно из-за большого количества закаченных колес. Кейс справился с приливом адреналина и, придав своему узкому лицу выражение скучающей рассеянности, притворился праздным гулякой. Через некоторое время он увидел затемненную витрину и остановился рядом. Это был хирургический бутик, закрытый на ремонт. Сунув руки в карманы, Кейс разглядывал плоский шмат искусственной плоти, лежащий на резной, поддельного нефрита, подставке. Кожа образца напомнила ему «загар» шлюх Зоуна, на ней тускло, как татуировка, мерцал цифровой дисплей, управляемый подкожным чипом. «Зачем, – подумал Кейс, чувствуя, как пот струится по ребрам, – нужно вживлять микросхему, если ее можно просто носить в кармане?»
Не поворачивая головы, одними глазами он изучал отражение проходящей мимо толпы.
Вот.
За моряками в рубашках хаки с короткими рукавами. Темные волосы, зеркальные очки, темная одежда, стройный…
Исчез.
Низко пригнувшись, петляя между прохожими, Кейс побежал по улице.
* * *
– Одолжи мне ствол.
Шин улыбнулся:
– Через два часа.
Окруженные запахами свежевыловленной морской живности, они стояли в подсобке павильона, торгующего суси на улице Сига.
– Приходи через два часа.
– Мне нужно сейчас. Поищи, может, есть что-нибудь.
Шин пошарил за пустыми двухлитровыми банками из-под тертого хрена и извлек на свет божий продолговатый, завернутый в серую клеенку пакет:
– Тазер. Один час, двадцать нью-иен. Залог тридцать.
– На хрена он мне? Мне нужен пистолет. А то пойду я вот сейчас гулять, и захочется мне кого-нибудь шлепнуть. Ну и куда же я тогда без пистолета?
Официант пожал плечами и водворил тазер на прежнее место:
– Через два часа.
* * *
Кейс вошел в магазин, даже не взглянув на выставку сюрикэнов. Он не метал их ни разу в жизни.
С помощью кредитного чипа Мицубиси-банка на имя Чарльза Дерека Мея он купил две пачки «Ехэюань»; чип этот служил Кейсу вместо паспорта.
Продавщица-японка выглядела на несколько лет старше старины Дина; правда, свои годы она прожила без помощи достижений науки. Кейс вынул из кармана тощую стопку нью-иен:
– Я хочу купить оружие.
Продавщица показала на витрину с ножами.
– Нет, – сказал Кейс, – я не люблю ножи.
Тогда женщина вытащила из-под прилавка продолговатую коробку. На желтом картоне крышки грозно раздувала капюшон аляповатая, свернувшаяся кольцами кобра. Под крышкой лежали восемь одинаковых цилиндров в бумажной упаковке. Кейс молча наблюдал, как коричневые, в желтых старческих пятнах пальцы разворачивают обертку. Женщина показала ему матовую стальную трубочку с кожаной петлей на одном конце и маленькой бронзовой пирамидкой на другом. Она взяла трубку в одну руку, а другой потянула за пирамидку. Наружу вылетели и зафиксировались три промасленных телескопических сегмента туго навитой пружины.
– «Кобра», – сказала продавщица.
* * *
Небо над неоновыми конвульсиями Нинсэй приобрело сероватый оттенок. Сегодня воздух обдирал легкие, словно наждачная бумага; на многих прохожих были фильтрующие маски. Кейс провел в уборной целых десять минут, пытаясь пристроить «кобру» поудобнее, но в конце концов попросту заткнул ее за пояс. Прикрытый штормовкой пирамидальный конец тыкался под ребра. При каждом шаге эта штуковина грозила вывалиться на землю, но все же с ней было как-то спокойнее.
«Тац» не очень-то процветал и в будние вечера привлекал в основном постоянную клиентуру. Зато по пятницам и субботам он выглядел совсем иначе. И хотя в эти дни многие завсегдатаи приходили тоже, они как-то терялись среди массы подвыпивших моряков и профессиональных воришек, охотившихся за их кошельками. Войдя в бар, Кейс поискал глазами Раца, но тот куда-то исчез. Местный сутенер Лонни Зоун остекленевшим взором подвыпившего папаши наблюдал, как одна из его девочек обрабатывает юного моряка. Сводник употреблял балду, которую японцы называют «облачные танцовщицы». Поймав на себе его взгляд, Кейс помахал рукой. Лонни неторопливо подошел, его анемичное продолговатое лицо выражало безмятежное спокойствие.
– Лонни, ты видел сегодня Уэйджа?
Зоун посмотрел на Кейса и медленно покачал головой.
– Зуб даешь?
– А может, и видел. В «Намбане». Часа два назад.
– С ним были ребята? Один такой стройный, с темными волосами, наверное, в черной куртке?
– Нет, – сказал Зоун после длительных раздумий; морщины на его лбу должны были свидетельствовать о мучительных усилиях, необходимых, чтобы вспомнить столь мелкие подробности. – Здоровые такие ребята. С искусственными бицепсами.
Под
