Ознакомительная версия.
– Туда, там подворотня есть. Да не виси ты на мне, шевели ногами-то… – Таманский подпихивал обессилевшего Льва по ходу движения. – Давай-давай…
Лев едва-едва двигался.
– Шевелись ты, слякоть!!! – рявкнул Константин и слегка поддал впавшему чуть ли не в коматозное состояние Льву под зад коленом.
– Ше-е-е-еп!!! – вдруг заорал Лев и ринулся в полутьму.
Дальнейшее спуталось в один гигантский узел. Так бывает, когда несколько событий происходят одновременно. Нормальное течение времени вдруг рвется на несколько фрагментов, каждый из которых имеет свою протяженность и движется со своей скоростью.
В одном фрагменте времени чей-то палец надавил на курок, и крупнокалиберная винтовка зло рявкнула, исторгая из своего железного нутра концентрированную смерть.
В другом фрагменте присевший, как кот на охоте, Костя заорал в удаляющуюся спину Льва: «Назад!!!» И опоздал.
В третьем фрагменте Льва уже не было. Только его тело, изогнувшись дугой, вылетало из полумрака спиной вперед. Нелепо раскинув ноги. Чуть вверх… А затем вниз, в грязь, копоть и кровь… Стукнули каблуки. Странно, я расслышал этот звук даже сквозь приближающийся рев сирен.
Затем все три фрагмента вдруг соединились, переплелись, и время обрело свое обычное течение. Выстрел, крик, смерть… Все, как всегда. Осмысливать что-либо было некогда. Я услышал, как чмокнул трижды метатель Таманского. Из темноты слышались металлические позвякивания и тускло блеснули стволы трех винтовок. Я вскинул свой «стечкин» и, почти не целясь, выпустил две очереди в странные серые силуэты. Из подворотни ответили, а меня кто-то крепко прижал к стене. Пули пронеслись мимо, словно бродячие кошки.
Таманский что-то закричал, и я, как в замедленном кино, увидел, как он, расставив руки, несется на меня. Падая, я заметил, как вперед юрким зверьком выскочил Мартин и что-то швырнул накатом туда, где три неясные тени обретали плотные очертания, приближаясь.
Столб пламени и осколков вынес из подворотни все. Я услышал, как надо мной заорал Таманский, а под боком что-то пискнуло. Мартин? Больше я ничего не слышал.
Слух вернулся, чтобы я услышал, как в наступившей после взрыва тишине потрескивают камушки под сапогами человека, который выходит из-за угла нам навстречу. Чистенький, в красивом деловом костюме. Черные лакированные ботинки вминают мелкие камешки и мусор в асфальт. Черные волосы зачесаны назад. Взгляд раскосых глаз не выражает ничего. Сами японцы называют такие глаза глазами дракона. Низ зрачка скрыт под нижним веком. Встающее солнце.
И изящная рука поднимает огнестрельную дрянь на уровень наших глаз. Я успеваю заметить, что мизинец у убийцы отсутствует по первую фалангу. Свежий срез, а значит, мы – искупление его грехов перед кланом. Мы его билет назад, в мир роскоши и уважения.
Голова у японца вдруг раскололась и брызнула во все стороны красным. Шумно упало тело. С оборванной повязкой, опираясь плечом на стену, из-за противоположного угла выполз Тройка. Лицо его было залито кровью.
– Аякс, миленький… – Я впервые видел его таким. – Уведи меня. Я устал…
Приблизительно через час мы были уже на какой-то точке, адрес которой Тройка буквально выдохнул перед тем, как впал в бессознательное состояние. Это была небольшая квартирка. Сколько таких квартирок по всему городу содержалось у Тройки, я бы сказать не взялся.
Мартин плескался в ванной, мы с Таманским сидели на кухне и пили водку. С маленькими солеными огурчиками.
В соседней комнате с Тройкой возился доктор, которого нашел Костя. Закопченный Таманский сидел напротив меня и массировал шею.
– Ты давно Тройку знаешь? – спросил он вдруг.
– Да так… Достаточно. – Я задумался. – Лет пять уже…
– Мгум… – непонятно ответил Костя. – А давно он на подмосковных работает?
– Без понятия. А он работает? – Тепло, разливающееся по желудку, стало перебираться выше.
– Да… Ты же слышал. Он про дрын сказал…
– А что дрын?
– Поговорка есть такая… Типа предупреждения. Мол, пока русский мужик встанет, почешется и дрын из забора пойдет выдирать, его тридцать раз пристрелить можно. Но если уж он дрын выдрал… – И Костя закатил глаза.
– Ну и?
– Ну и… Ну и вот! – Таманский потянулся и налил еще по стакану. – Это типа визиточки подмосковной группировки. Русская мафия под этим делом работает. Мол, все до поры до времени можно… И рэкетом заниматься, и зоны влияния делить, и морды друг дружке из-за всяких бирюлек электронных бить… Пока русская мафия это позволяет. В частности, подмосковная. Пока она дрын не выдернула. Из забора.
– А потом?
– А потом еще ни разу не было. Точнее, нет… Было один раз. Но странно как-то вышло. В Москве перехлестнулись сразу несколько групп. И кому-то из наших это надоело. В одну ночь пропали топтуны. Была такая группировка из Закавказья. Всех в страхе держали, тогда вообще много этих было… Ну этих… – Костя пощелкал пальцами.
– Кого?
– Ну, с Кавказа, короче. Наши терпели-терпели… Потом… А потом война началась. Сам помнишь… Оккупация Германии Соединенными Штатами, союз с Францией. И неожиданный альянс с Японией. А потом понеслось…
– Ну…
– Ну… Танк переверну… Оккупация североатлантического побережья Америки Японией.
Государственный террор. Мир в шоке. Перевес в ядерном вооружении на стороне России. Послевоенная Япония не в состоянии… Возвращение независимости некоторым штатам, Американская конфедерация, йена как мировой валютный стандарт. Ну и все такое. Забавно, что в процессе атомной рубки что-то там в настройках сбилось, и некоторое количество ракет, несущих водородные боеголовки, улетело в сторону цветущего Закавказья. Раньше курорт был. Кажется. Никто не знает, как эта дрянь с настройки сбилась. Но перед войной кавказцы сильно местных обидели. Это все знают. Вот тебе и дрын.
– Клево.
– Клево… – Костя влил в себя водку и грохнул стаканом об стол. – Ты прикидываешь, что за ставки в игре? Раз даже неповоротливый русский мишка зашевелился.
– Не представляю.
– И я не представляю. Если бы представлял, то из игры бы вышел.
Я опрокинул в себя стакан. Костя тут же налил по новой. Затем полез к себе в карман и достал несколько таблеток.
– Это что?
– А это так… Чтобы не пьянеть, – ответил Костя и уже собрался проглотить таблетки, как я ухватил его за руку.
– Таманский, так нечестно!
– Почему?
– Если пьянеть, так всем.
– А похмелье?
– Это этот… законный итог. Чему быть, того не миновать. Нужно стоически… принимать.
– Да? – он поколебался. – Ну и ладно. Напьюсь как хрюндель.
Следующий стакан мы даже не закусывали. И выпили стоя.
– Слушай, – вдруг сказал Костя. – А тебе они зачем?
– Кто?
– Ну НЕРвы эти, мать их…
– Не знаю. Нет, честно, не знаю. Просто чувствую, что нужны они мне. Может быть, просто подержать в руках, может быть, запустить. Но знать я должен, ради какого хрена вертится эта карусель на крови? Болтун вообще сказал, уничтожить их на фиг…
– Болтун?
– Ну, Ким… Этот, создатель их…
– Да? Так и сказал? Может быть, он и прав.
– А тебе они зачем? – Я посмотрел, как Таманский одним большим глотком влил в себя прозрачную жидкость.
– Мне-то… – Он с сипом вдохнул. – Они мне… нужны. Из-за них человек пропал.
– Куда?
– Если бы я знал куда, я бы там камня на камне не оставил. Знаешь, – он потер глаза и вдруг посмотрел на меня как-то странно, – я ведь ее люблю. Угу… Но ни ты, ни я этого понять не можем… Вот Мартин бы твой понял, а мы нет. Мы тупые на это. Черствые.
– Точно, – ответил я с невероятной уверенностью. – Слушай, а у Мартина брат в натуре кибер?
– Точнее быть не может.
– Вот гад.
– Сам дурак… Среди них тоже люди попадаются…
– Люди среди киберов не попадаются. Это научный факт. Если он «люди», то он не кибер, а если он уже кибер, то он не «люди».
– Ни хрена ты не понимаешь. Люди… это люди. Вот Шепа возьми…
– Не хочу.
– А ты возьми! Хотя хрен ты его возьмешь. Он нас сам всех возьмет и в коробку положит… блин. Но мужик, в смысле как человек, он очень даже клевый.
– Шел бы ты. Клевый чужими руками орехи, в смысле каштаны, не таскает.
– Да? А Тройка?
– Тройка… Чего Тройка? Тройка хотя бы вместе со мной лезет… Сам.
– А Шел что, не лезет?
– Иди ты на фиг… – сказал я, перед глазами все как-то сливалось. – Налей и пошли спать завалимся.
– Надо Тройку проверить.
– Надо.
В соседней комнате врач сказал нам с Костей:
– Глубокое алкогольное опьянение. Две таблетки синтезированного аспирина и спать.
– А он? – спросил Костя, указав на лежащего на кровати Тройку.
– А он получил три пули. Ничего особенно серьезного. Одна вскользь задела голову. Легкая контузия. Вторая – плечо, третья – навылет правую руку. Через два дня сможет встать. Я его коктейлем Мошкина накачал. Заживление полным ходом…
Ознакомительная версия.
