– Больной ублюдок! – помянула недобрым словом карлика Шамс, затравленно озираясь.
«Надеюсь, никто не узнает это тело», – подумала она, отступая в тень подворотни.
Затянувшиеся бунты превратили игровую площадку в поле боя, где нет ни армий, ни враждующих сторон – каждый сам за себя. Шамс увидела, как группа игроков тащит раненого силовика к стене. Он не может стоять, поэтому ему накидывают на шею петлю и подвязывают другой конец веревки к балке над головой. Затем бунтующие отходят и начинают расстреливать бедолагу из арбалетов. «И какой дурак придумал, что мы должны играть за силовиков?» – подумала Шамс, снова недобрым словом вспоминая Думаха.
Пробежавшая под ногами крыса заставила ее вскрикнуть, привлекая внимание линчевателей. Пара арбалетных болтов просвистела где-то совсем рядом с лицом, звякнула, расплющившись о железные перегородки за спиной. Отступать было некуда. Шамс активировала гравитационную дубинку и вышла на свет. Толпа линчевателей начала радостно улюлюкать. Страха не было – скорее раздражение, что придется погибнуть и начинать игру заново. «Надеюсь, они прикончат меня сразу», – подумала Шамс, бросая короткий взгляд в сторону повешенного силовика, который все еще был жив.
– Ну, кто первый? – закричала Шамс, провоцируя толпу. – Может быть, ты, толстяк? – она вытянула руку, указывая гравитационной дубинкой на тучного мужчину, бывшего, судя по тому, как он держался с остальными, лидером в этой своре. – Давай! Попробуй достать меня. Или что, кишка тонка?
Толстяк долго смотрел на нее, склонив набок голову, затем велел двум женщинам, вооруженным арбалетами, прострелить Шамс колени.
«Вот дерьмо!» – успела подумать она, прежде чем выпущенные арбалетные болты устремились к цели. Тело игрового клона напряглось, превратившись в сжатую пружину. Шамс и не думала, что в материальном мире можно так двигаться. Прокачанный до предела клон метнулся в сторону, избегая попадания арбалетных болтов. Перевернувшись в воздухе, Шамс приземлилась на ноги, готовая к новой атаке.
– Впечатляет, – скривился толстяк. – Теперь понятно, как тебе удалось так долго выживать, будучи силовиком.
– Кого-то она мне напоминает, – сказала женщина рядом с ним, перезаряжая арбалет. – Одежда другая, но лицо…
– Так ведь это Ра! – оживился тощий мужчина с неестественно накачанными руками и с огромным, залитым кровью молотом.
– Ра? – подозрительно прищурилась женщина.
– Что за Ра? – насторожился толстяк-предводитель.
– Ра и Зевс! – удивленно уставился на него хиляк с молотом. – Они обрушили «Голод»!
– Те самые Ра и Зевс? – недоверчиво хлопнул глазами толстяк.
– Я ведь дошел с ними до третьего рубежа защиты небожителей! – напомнил мужчина с молотом.
– Разве они не погибли в финальном сражении?
– Там меня уже не было, – хиляк широко улыбнулся. – Многие успели отскочить, когда бунты находились на стадии затишья.
– И ты уверен, что это Ра?
– Похожа как две капли воды, – толстяк завертел головой, пытаясь отыскать кого-то взглядом. – Давайте спросим Алор. Она ведь тоже была с бунтующими, когда их возглавили охотники за наживой.
Дикая свора расступилась, оставляя одетую в кожаный костюм пышногрудую девушку одну. Если бы не уродливый шрам, прорезавший левую щеку, повредив глаз, то ее можно было бы назвать красавицей. Особенно по меркам «Голода», где плоть, в отличие от КвазаРазмерности, снова начинала отвоевывать потерянные позиции.
– Что скажешь? – спросил светловолосую девушку толстяк.
Алор неуверенно подалась вперед, пытаясь лучше рассмотреть единственным глазом Шамс.
– Не знаю, – сказала она. – С одной стороны, сходство налицо, но с другой… – девушка покосилась на хиляка с неестественно накачанными руками.
– Говори, – велел толстяк-предводитель.
– Не знаю, Эбису, не знаю, – протянула она, тяжело вздохнув. – Все говорят, что Зевс и Ра погибли.
– Никто не видел тел, – подал голос кто-то толпы.
– Верно, – согласился толстяк по имени Эбису. – Я слышал, что верхние ярусы все еще затянуты льдом, после того, как небожители, понимая, что проигрывают, перестроили нейронный генератор. Никто не может туда пробраться. Так что и подтвердить, что предводители бунтующих мертвы, невозможно.
– Говорят, некоторые из небожителей спаслись, – осторожно вставил хиляк с молотом.
– Не говори ерунды, Камейн! – отмахнулся толстяк-предводитель.
– Они использовали гидрокостюмы, поэтому смогли уцелеть!
– Брось!
– Он прав, – вступилась Алор за хиляка. – Я тоже что-то слышала о термокостюмах!
– Вот как… – протянул Эбису, задумчиво почесав двойной подбородок.
– Иначе как объяснить, что она увернулась от арбалетных болтов? – спросил кто-то из толпы.
– Никогда не думал, что предводители бунтующих были силовиками, – подал голос татуированный якудза с отрубленной рукой. – Разве система разрешает подобное?
– Сейчас система разрешает все, – осклабился стоявший рядом с ним копальщик.
– Но до того, как «Голод» рухнул, правила были, – возразил якудза. – Думаю, это какая-то фикция, – он обнажил наномеч и вопросительно посмотрел на толстяка-предводителя.
Эбису задумался на мгновение, затем кивнул.
– Если это настоящая Ра, то она разделается с тобой в два счета, – предупредил он смельчака.
– Я готов рискнуть, – сказал якудза. – К тому же в последние дни здесь все равно стало скучно, так что если вылечу из игры – не велика беда.
Он замер, оценивая внушительный оружейный арсенал Шамс, затем зарычал, вскинул над головой извивающийся наномеч и бросился в атаку. Его приближение было таким стремительным, что Шамс опешила. Наномеч рассек воздух. Тело клона, в отличие от управлявшего им сознания, среагировало молниеносно. Мышцы напряглись, уклоняясь от смертельного удара. Якудза ударил Шамс кулаком в живот, но стальные мышцы были готовы и к этому. Незначительная коррекция сознания перед началом игры должна была научить, как обещал Думах, основам использования выбранного персонажа. Шамс провела серию ответных ударов, сама не понимая, когда научилась всем тем приемам, что поставили якудзу в тупик. Наномеч выпал из его рук; отчаянно обороняясь, он отступил. Переведенные в режим перегрузок нейронные модули выходили из строя, выжигая плоть. Запахло горелым мясом. Сладкий запах понравился Шамс.
«А карлик, кажется, постарался на славу», – подумала она, продолжая атаку.
Якудза отступил к ожидавшей за его спиной толпе бунтующих, но ни один из них не решился вступиться за него. Даже Эбису – и тот предусмотрительно поднял жирные руки, показывая Шамс, что не имеет ничего против.
– То-то же, – буркнула она и активировала модуль легенды, собираясь отыскать других ученых.
Никто не решился ее остановить. Карта модуля легенды, установленного чуть выше запястья, показала на голограмме, что ученые собираются недалеко от бывшего центра хронографов – площадь как раз с другой стороны заблокированного здания, возле которого появилась Шамс. «Хорошо, еще сохранился терминал», – подумала она, удивляясь, как ученым Энрофы удается поддерживать работу своих систем после обрушения.
Услышав дикие вопли бегущих по улице игроков, она отступила в тень уцелевших каким-то чудом массивных колонн, рядом с которыми дымились останки некогда принадлежавшего силовикам транспорта. Дыма было мало, но запах стоял такой удушливый, что Шамс пришлось активировать системы автономной подачи воздуха – часть амуниции, о которой она и не знала, пока не возникла необходимость. «Интересно, какие еще сюрпризы приготовил Думах?» – подумала она, понимая, что тонкая настройка фиктивных ядер сознания занимает много времени и особенно надеяться на дополнительные навыки не стоит. К тому же коррекция воспоминаний проводилась на поверхностном уровне, так что фиктивные ядра скоро начнут угасать, а вместе с ними и игровые навыки.
Шамс услышала шорох возле ног, но не обратила внимания, решив, что это крыса. Сильно обожженный клон женщины со сломанными ногами выбрался из-под дымящихся останков транспорта силовиков и набросился на Шамс: воткнул нож в ступню, а затем, вскинув вверх руку, разрядил шокер, попав практически в пах. Шамс тряхнуло так сильно, что скололись несколько зубов игрового клона. Искалеченная женщина тем временем отбросила разряженный шокер, выдернула из ноги Шамс нож и, ухватившись за ее пояс, попыталась вспороть жертве живот.
Все, что успела сделать Шамс, так это схватить нацеленное в брюхо лезвие. Боль обожгла руку. Из порезанной ладони хлынула кровь. Калека зашипела, тщетно пытаясь завершить начатое. Шамс сняла с пояса гравитационную дубинку левой рукой, активировала режим максимального урона и что есть силы приложилась обидчице по голове. Хрустнули кости черепа. Брызнул раздавленный мозг. Клон игрока умер практически мгновенно. Он рухнул вниз, продолжая сжимать нож. Шамс не сообразила отпустить его, и лезвие выскользнуло из сжатых в кулак пальцев, полоснув по костям.
