Приятели валявшегося без сознания храбреца на секунду замешкались, дав мне возможность сменить стойку и отступить к деревьям, сократив круг нападения. Теперь им не удастся зайти мне со спины.
— Ты что творишь, заморыш!
Не помню, кто именно выкрикнул эту фразу, но среагировал я молниеносно. Подхватил стальное оружие и приготовился отразить следующую атаку. «Когда жертва демонстрирует охотникам свою излишнюю живучесть, следующий шаг за лидером», — вспомнилось наставление циклопа. А в таких вещах Луцлаф не ошибался никогда. Нападающий или обороняющийся, сильный либо слабый, охотник или добыча — он всегда четко расставлял приоритеты, заставляя меня запомнить одну простую истину: шансы на победу есть у каждого! Но подобное право всегда нужно заслужить!
Вожак стаи — так я нарек лидера нападавших — стал медленно раскручивать цепь. Безусловно, он не забывал выкрикивать в мой адрес проклятия, тем самым, подбадривая исключительно себя и своих трусливых прихвостней. Меня мало волновали его острые реплики. Первый взмах. Вполне умелый и наполненный азартом схватки. Мне чудом удалось увернуться. На коре дерева остался рваный след, который наверняка станет лучшим напоминанием о нашей скромной битве.
Второй взмах. На этот раз слабее предыдущего. Моего противника явно обескуражил и разозлил провал. Теперь он стал заложником собственной неудачи. Третий и четвертый выпад оказались нечета первому. Они словно лепет ребенка уже не несли в себе никакой опасности. Обычное отчаянье перед неминуемым проигрышем. Злость сковала его разум, заставив вожака забыть о навыках и довериться животным инстинктам.
Пятый… Если бы нападающий питался гневом все пошло бы иначе. Третий, максимум четвертый удар достиг бы своей цели и уже через секунду на меня обрушились бы мощные удары его стаи. Но хвала, Бегущим, вечным повелителям охоты, вожак пошел иным путем. Более легким, но провальным.
И тут он выхватил козырь. Обычно у опытного охотника всегда имеется в запасе заранее припасенный секрет, на случай если хищник окажется слишком изворотливым. Пистоль, возникший из-за пазухи вожака, напомнил мне змею, способную смертельно ужалить любого, даже самого грозного противника. Однако выстрела так и не последовало. Я разгадал хитроумный план наперед и отработанные до автоматизма приемы сработали безукоризненно. Сократив расстояние, я легко выбил из рук оружие и нанес разящий удар в живот. Больше я не стал ждать: тот, кто вечно обороняется, не сможет переступить черту, за которой притаилась победа.
Цепь намоталась на выставленную мной стальную преграду. Резко дернув нападавшего, я вывел его из равновесия. Быстро сблизив расстояние, он практически сам наткнулся на мой кулак. Короткая серия ударов и лидер повержен. Пора было переходить к его испуганным приемникам, которые в свою очередь даже не пытались помочь своему вожаку и молча следили за происходящим что, безусловно, тоже сыграло мне на руку. Стилет полетел в сторону. Второй прут со свистом разрезал воздух, но попав в многострадальное дерево издал глухой звук и упал в траву.
Горе лиходеи бежали сломя голову. Я что-то крикнул им вслед и обернулся. Тисабель смотрела недоверчиво, будто ошиблась и приняла меня совершенно за другого человека. Я не стал ее разубеждать. И пускай со дня нашей последней встречи прошло не так много времени, мы действительно стали другими. Разорвав расстояние между нами, я обхватил ее талию, прижал к себе и поцеловал. Вышло это у меня не умело, но если бы я не поступил подобным образом, то, наверное, никогда не решился на столь отчаянный поступок.
Сначала Ти напряглась и попыталась оттолкнуть меня. Только я был настроен решительно. Спустя всего мгновение мы оказались в плену нахлынувших чувств, и уже ничто не могло помешать нам переступить грань дружбы. Деревья, земля, облака — все осталось за бортом того прекрасного места, где мы очутились.
Лишь два одиноких сердца и никого вокруг.
