Вспышка.
Грохот.
И вновь темнота…
Когда Сайгон пришёл в себя, от дыма першило в горле, дышать было нечем.
Голова раскалывалась так, будто её отделили от шеи, растоптали, а потом, кое-как слепив, вернули на место.
Под потолком светила лишь одна длинная лампа-цилиндр. Уцелела, надо же. Удивительно вообще, что свод не рухнул, всё-таки рвануло по-взрослому. Сайгон, сдвинув с себя лист жести, выбрался из-под обломков «Маруси». Как говорится, аппарат восстановлению не подлежит. Да и не надо, если учесть, как щит собирались использовать.
В паре метров от себя Сайгон обнаружил АК с примотанным к нему фонарём. Пустой автомат ему, конечно, без надобности — разве что в качестве костыля или дубины, — а вот фонарь при таком скверном освещении очень даже пригодится. К тому же Сайгону ещё предстоит путь обратно, а он не умеет видеть в темноте, в отличие от Лектора и покойных Фиделя и Че.
Покойных?.. Тел спасателей видно не было, что неудивительно, учитывая, какой бардак в зале царил после взрыва. Слишком близко к взрывчатке находились команданте и растаман — их, должно быть, разорвало в клочья. Если уж металл так раскидало, что говорить о податливой людской плоти? Фидель и Че мертвы. Сайгон повторил это вслух:
— Они мертвы.
И ещё раз:
— Мертвы.
Он всё ещё не мог поверить, что эти люди, с которыми его столь многое связало, оказались сволочами.
— Их больше нет. Они просто не могли выжить после взрыва. А значит…
Это значит, что Сайгон никогда не узнает, что случилось с его отцом. Тайну губной гармошки Фидель унёс с собой в преисподнюю. Отец, где ты? Что случилось с тобой? Как мог ты отдать любимый инструмент Фиделю, этому лживому подонку?!..
Не о том думаешь, Серёженька. Вспомни слова команданте. А сказал он…
…Альянс вот-вот начнёт штурм Шулявской, а затем и Берестейской. Если уже не начал…
Проходческий комплекс, последняя надежда обитателей метро на светлое будущее, уничтожен. Война может начаться в любой момент. А Сайгон на Днепре прохлаждается! Надо уходить отсюда, надо как можно скорее вернуться домой! Предупредить! Спасти! Подготовиться хотя бы к первому столкновению…
Кого ты обманываешь, Серёженька?
Себя, кого ж ещё. Больше тут никого нет.
А вот и неправда. Есть.
* * *
Сначала это был просто шелест, будто крыса пробежала. Потом — отчётливые шаги.
Сайгон обвёл мутным взглядом пространство вокруг себя — помещение просто кишело мутантами! Белые обезьяны спустились в подземелье, чтобы погреться на горячих после взрыва обломках. Сайгон замер, стараясь не привлекать внимания тварей. Он — кусок металла, обломок проходческого комплекса, он никому тут не интересен. Не человек, не крот — всего лишь кусок металла!..
Уточнение: холодный кусок, очень холодный!
А металл не должен беспокоиться о том, что в пистолете закончились патроны, что нож в рюкзаке и шестерни там же, а где рюкзак — неизвестно, но, наверное, там же, где и колчан с луком и стрелами. Но уж коль Сайгон не побоялся напасть на Фиделя с голыми руками, то с какими-то мутантами он справится одной левой на раз-два-три, верно?
Хотелось бы верить. Только что-то не очень получается.
Обезьяны, ухая и кривляясь, кружили вокруг Сайгона. Щеря слюнявые клыки, постепенно они приближались. Это напоминало церемонию, которую каннибалы собирались провести, прежде чем сожрать святошинца. Как начались его приключения, так и закончатся. Потому что сейчас у Сайгона нет ни единого козыря в рукаве. Финита ля комедия.
Или же всё только начинается?!
— Ну и начадили тут! — Голос был настолько знакомым, что Сайгон отказался верить в его реальность. Откуда здесь?! Быть такого не может! Опять у него галлюцинации?!..
Ведь это был голос не кого-нибудь, а Светланы, дражайшей супруги.
Белые обезьяны засуетились.
Вожак — он отличался от сородичей массивной фигурой — поднялся на задние лапы и коротко, но громко взвизгнул. Обезьяны, как по команде, оскалились и зарычали.
— Привет, милый. Ну и компания у тебя. Нашёл с кем связаться. Неужто на такого красавчика никто больше не позарился? — Голос звучал из-за границы освещённой лампой зоны.
Сайгон направил туда луч фонаря.
— Ты не рад видеть меня, милый?
Светлана, как есть Светлана! И не одна, а с Лектором и Гильзой. И ещё с какими-то двумя красотками, судя по надменным рожам и длинным косам, девицы эти — амазонки не самого последнего разряда. Но как они здесь очутились?!
И даже не это главное. А главное сейчас…
— Светка, беги!!! Беги отсюда, слышишь!!! Тут мутанты!!! Беги!!!
Но вместо того, чтобы взять стройные ножки в ручки, Светлана шагнула к Сайгону:
— Я устала ждать тебя, милый. Из-под земли достану, помнишь?
Сайгон помнил. Новогодняя ночь, он собирается в небольшую увеселительную прогулку по туннелю, ненадолго, на часик-другой…
— …Если до утра не вернёшься, я тебя из-под земли достану.
— Тсс! Андрюшку разбудишь. — Он затворил за собой скрипучую дверь…
Считаные дни назад это было. А не верится.
Вожак белых обезьян ещё раз коротко взвизгнул.
И мутанты атаковали.
* * *
На сей раз они навалились всем скопом. Сообразили-таки, сволочи.
Но вот беда, им пришлось разделиться, чтобы действовать на два фронта. И если Сайгон ничего не мог им противопоставить, кроме своих кулаков, то Светка и её команда ударили по тварям из автоматов. Даже Гильза предпочла АК неизменному ридикюлю.
Бой длился секунд двадцать, не больше. Только слегли под очередями первые мутанты, у остальных сразу пропал интерес к людям, и сколько вожак ни визжал, ему больше не удалось сплотить их ряды. Светлана оборвала его трели пулей в голову.
— Свет… Свет, это ты? Это правда ты?
По щекам потекло горячее. Кровь? Сайгон утерся грязной ладонью, посмотрел на нее тупо. Нет, не кровь. Слезы.
Сколько раз он за последние дни бредил Светкой… Видел ее — и соблазняющую, и гибнущую, и зовущую… И всегда это оказывалось мороком, кошмаром, обманом. Как поверить, что именно сейчас она — настоящая? Вдруг он сейчас лежит под обломками породы, прижатый тысячей тонн камней, и до смерти осталось несколько секунд, а раздавленный мозг милостиво напоследок показывает ему фальшивую картину спасения?..
— Это правда я. — Она улыбается.
— Но как вы прошли через Арсенальную? — строго спрашивает у нее Сайгон.
Нет, не может она быть настоящей. Арсенальную Че и Фидель штурмовали с пулеметами и отступили. Чудовища, которые обитают на ней, не пропустили бы через проклятую станцию выводок баб…
— Там нет чудовищ. Это просто свет… Лампы мерцают так, что почти у всех случаются приступы. Все по науке, — произносит она.
Тогда Сайгон, все еще не веря, медленно подходит к Свете, протягивает к ней руки и осторожно притрагивается к ее щеке. И по ее щеке тоже сбегает быстрая капля.
— Ты живая… — удивленно говорит Сайгон.
— Ты тоже. — Она смеется и плачет одновременно. Сайгон запускает пальцы ей в волосы, гладит затылок, подносит ее губы к своим и впивается в них. Долго не может оторваться…
— Ты — живая! — говорит он наконец уверенно.
* * *
Сайгон взглянул на Лектора, который делал вид, что занят обнаруженной на шароварах дыркой. Гильза изучала свой маникюр. Зато амазонки, с которыми святошинец не был знаком, пялились на семейную парочку с нескрываемым любопытством.
— Как вы узнали об Арсенальной? — Сайгон никак не мог успокоиться.
— Рассказал один умный человек, перевозчик-плотогон с затопленного участка между Нивками и Берестейской. Интересно было с ним поболтать. Особенно после того, как он едва не утопил меня и девчонок.
Мускулистые амазонки заулыбались. Видно было, что они только искали повода, чтобы поговорить с мужчинами о половом равенстве с позиции силы.
— Он обмолвился, что перевозил странную троицу, — сказала одна из них. — Ну а дальше мы живо его разговорили. С перепугу рассказал всё, что знал о жизни в метро. В том числе и об Арсенальной. Было очень познавательно. Но жизнь ему это не спасло.
Что ж, так Харону и надо. Надо было сделать выводы и завязывать с ремеслом.
— А кто вы, прекрасные дамы? — кивнул он амазонкам.
Те сразу приняли гордый и независимый вид.
— Это Маша и Даша, мои тело… хранители. Да, девочки? — Светка озорно подмигнула амазонкам.
Те покраснели и отвели глаза. Складывалось впечатление, что хранение тела осуществлялось не только днем, но и ночью. Ну ничего, об этом Сайгон ее еще попозже расспросит.
— Оказалось, что на Нивках тебя хорошо помнят. Наина — та женщина, что купила у нас франшизу, — очень расстроилась, когда узнала, что тебе пришлось провести какое-то время в тюрьме. А когда я пришла на станцию, она хорошо приняла меня и попросила Дашу и Машу отправиться со мной. Девушки любезно согласились и, надеюсь, не пожалели об этом.
