— Зачем тебе? Этим займутся ваши резиденты, или кто там у вас дипломатией занимается?
— «Армада» не может официально прикрывать вас. Поэтому все сделки будут проходить через меня. Я для тебя «Армада».
— Где-то я уже это слышал, — пробормотал Лекс, когда серб перевёл ему слова старшего. — Хорошо, я подготовлю список.
Глава 27
Плохое настроение
Сингапур, Юго-Восточная Азия
Офисное здание «Империал-плаза», 52‑й этаж, осень 2007 года
— Здравствуйте, сэр. Проходите, пожалуйста, вас ждут.
Невысокий малаец в белом костюме открыл двойные двери из орехового дерева, впуская в кабинет седовласого мужчину лет сорока пяти. Последний был здесь частым и весьма уважаемым гостем, поскольку уверенно прошёл путь от лифта до кабинета, ни на секунду не сбавляя шага.
Хозяин кабинета и всего 55‑этажного небоскреба, до этого момента сидящий в кресле за столом, вскочил и устремился к двери, встречая своего гостя, словно самого близкого родственника.
Впрочем, гость не был ни родственником, ни даже другом хозяина кабинета. Всего лишь деловым партнером, но, наверное, самым важным. Или — самым могущественным.
— Господин Эйзентрегер.
— Господин Мао.
Оба свободно говорили на английском, хотя ни для одного из них этот язык не был родным.
— Какой неожиданный и очень приятный для меня визит. Выпьете что-нибудь?
— Нет.
— Кажется, вы чем-то расстроены, господин Эйзентрегер?
Лотар Эйзентрегер не был расстроен. Он был в бешенстве.
Только что его помощник Макс вернулся со встречи с представителями «Армады», где должен был выяснить, что произошло на метеорологической станции. Представители подтвердили версию, которую услышал Эйзентрегер: наёмники вышли из-под контроля «Армады», расторгнув с ней контракт. Ведутся их поиски, но «Армада» не может себе позволить бросить всё и заниматься поисками беглецов. Есть проблемы в Пакистане, нужны люди в Тора-Бора, недавно несколько отрядов отправились в Сомали, а ресурсы «Армады» не безграничны.
— Советник просил передать, что помнит о всех соглашениях, заключённых «Армадой» с Четвёртым рейхом, и обязуется соблюдать их впредь, — сказал представитель. — Также советник просил напомнить, что «Армада» оказала немало услуг лично господину Эйзентрегеру и многим его друзьям. «Армада» надеется, что это недоразумение в Гренландии не нарушит устоявшихся связей организации с Четвёртым рейхом.
Макс слово в слово передал это чересчур официальное послание Эйзентрегеру.
Эйзентрегеру очень хотелось пойти на конфликт с «Армадой» — этими заносчивыми дельцами, всего лишь поставлявшими наёмников. Но…
Во-первых, «Армада» была самым большим поставщиком наёмников для нужд корпораций, принадлежащих Четвёртому рейху. Корпораций, которыми руководил не только Эйзентрегер, но и другие люди. Все, они, безусловно, служили Четвёртому рейху и его интересам. Своим посланием советник ясно дал понять, что различает интересы Четвёртого рейха и Лотара Эйзентрегера.
Во-вторых, проект с хакерами, который он затеял, был куда менее важным, чем интересы Четвёртого рейха. А интересы требовали сосредоточить все ресурсы в другом месте.
Хакеры испугались, узнав, что люди Лотара убрали нескольких человек из тех, кто отказался сотрудничать с ними. Что ж, тем лучше. Проект давно следовало закрыть. После того как из-за него наемниками Синдиката была уничтожена румынская база, некоторые коллеги Эйзентрегера стали намекать на то, что проект бесперспективный. Дело, конечно, было не в деньгах, а в ресурсах.
Хакеров найдут. Не «Армада», так другие. Убийц у рейха достаточно, и возмездие рано или поздно настигнет всех предателей.
А с «Армадой» сейчас не время ссориться. Тем более что нет никаких доказательств того, что наёмники решили выполнить заказ с разрешения своего руководства.
— У меня всё в порядке. Знаете, господин Мао… я передумал и, пожалуй, составлю вам компанию.
Хозяин кабинета в этот момент стоял у барного столика и наливал в бокал виски стоимостью почти в три тысячи долларов за бутылку. Когда гость указал на столик, он несколько суетливо схватил второй бокал, и это не осталось незамеченным для Эйзентрегера.
Мао нервничает. Это не в первый раз. Можно сказать, это постоянное состояние китайца во время редких встреч его и Эйзентрегера. Человек, чьё состояние оценивается в несколько миллиардов, известный своими связями с китайскими триадами, чьи интересы защищала каждая третья банда в Гонконге и Сингапуре, волнуется из-за внезапного визита своего партнера, словно нашкодивший ученик.
Господин Мао был для Лотара Эйзентрегера тем же, кем до недавнего времени Север. Один решал вопросы по России и бывшим республикам СССР, второй — в Восточной и Юго-Восточной Азии. И в отличие от своего русского коллеги, господин Мао не только сотрудничал с Эйзентрегером гораздо дольше, но и ни разу не давал повода усомниться в своей надёжности. Он был чист как стёклышко, верен своим обязательствам и всё же всякий раз при появлении Эйзентрегера волновался, хотя и старался этого не показывать.
Ещё одно отличие господина Мао от убитого наёмниками русского агента-предателя состояло в легальности. Китаец был полностью, стопроцентно легальным миллиардером, сколотившим своё состояние на недвижимости и не только. Впрочем, в Сингапуре, где в прошлом веке коррупцию почти полностью искоренили, по-другому и быть не могло. Поэтому господин Мао со своими легальными миллиардами был куда полезнее, чем жадный и глупый русский, разменявший свою жизнь на эфемерные бонусы от «Синдиката Д».
Виски у него всегда превосходный. Эйзентрегер сделал глоток, прищурился, чуть поднял бокал, показывая, что пьёт за хозяина кабинета. Господин Мао ответил тем же, направляясь к своему месту за столом.
Пора было переходить к делу.
— Что насчёт Фархада? — спросил Эйзентрегер. — Его слова правдивы?
В апреле этого года в поле зрения Эйзентрегера попало упоминание о некоей террористической организации под названием Братство Небесного Огня. Об этой группировке не было ничего известно, во всяком случае в тех источниках, откуда черпал информацию Эйзентрегер, и всё же удалось найти одного человека, связанного с этой организацией. Его звали Фархад, и в апреле ему, а точнее, его клону, спешно выращенному в лабораториях Четвёртого рейха, пришлось погибнуть в автокатастрофе.
Фархада по просьбе Эйзентрегера захватили доверенные люди Мао. Его очень долго допрашивали, не только прокачивая сыворотками правды, но и применяя некоторые средневековые методы воздействия. Фархад заговорил. Рассказал он немного, но достаточно для того, чтобы Эйзентрегер сразу же обозначил для своего азиатского партнёра приоритеты — найти, проверить, доложить.
— Да, мы сейчас проверяем все его показания, но, несомненно, Братство Небесного Огня действительно существует, — ответил Мао, усаживаясь в своё кресло.
Он наконец успокоился и расслабился, поняв, что визит Эйзентрегера не внесёт смуты в его планы.
— Похоже, это что-то вроде Чёрного интернационала. Свободные художники террора, только действуют с бóльшим размахом, чем их предшественники.
— Кажется, вы упоминали, что Братство причастно к девять один один? — напомнил Эйзентрегер.
— Да, и не только к девять один один. По словам Фархада, тогда, в Нью-Йорке две тысячи первого, Братство выполняло заказ некоей группы американских нефтепромышленников из Техаса. К мажордому Братство никакого отношения не имеет.
Мажордомом ещё на позапрошлой их встрече Эйзентрегер назвал Бен Ладена. Так и сказал с презрением: «Мажордом «Аль-Каиды», не решающий никаких вопросов». Господин Мао запомнил эту фразу, что, несомненно, польстило Эйзентрегеру.
— Надо найти контакты с этим Братством, — сказал Эйзентрегер, делая ещё глоток виски и чувствуя, как его вкус действует успокаивающе. — Как можно быстрее.
— У нас есть кое-какие ниточки, с помощью которых мы распутываем клубок Братства, — витиевато произнёс Мао. — Сегодня вечером я получу досье на человека, который является представителем этой организации. Фактически это единственный контакт Братства.
— Кто он? — спросил Эйзентрегер. — Из ЦРУ?
— О нет, он также находится на нелегальном положении, — сказал Мао. — Пока всё, что мне известно, — он мой соотечественник, и его зовут Чен.
— Чем быстрее вы найдёте этого своего соотечественника, тем лучше. Когда это случится — я хотел бы лично с ним встретиться.
— Конечно, господин Эйзентрегер. — Поколебавшись, Мао спросил: — Могу я задать вам вопрос? Почему Братство вызывает у вас такой интерес?
— Если хотя бы половина из того, что я о них слышал, правда, то они профессионалы самого высшего уровня. Такие люди всегда нужны Четвёртому рейху, — ответил Эйзентрегер.
