куда я ударил с колена. Встав на ноги, он левой рукой нанёс мне удар в живот. Но нанитов пока хватало, и я уклонился. Удар прошёл по касательной, и толчка я совершенно не ощутил.
Парировав второй удар, я почти схватился ладонью за его рожу, но он отбил руку своей левой. Обмениваясь ударами, у него слетел верх, и он более свободно махал кулаками. Он пытался схватить меня в захват, но каждый раз избегал контакт моих рук со своей головой, поэтому у него ничего не выходило. Он явно понял, что у меня что-то есть в ладонях. Значит, точно не дурак, а расчётливый бандит и насильник.
Выставив блок руками, я пропустил удар в живот с ноги. Меня оттолкнуло назад и слегка перехватило дыхание, но на ногах я устоял. У амбала случилась заминка — его комбинезон сполз с талии, и он начал судорожно его натягивать на себя. Пользуясь случаем и активируя все оставшиеся резервы нанитов, я, шлифуя ногами, врезался плечом в него и повалил на пол.
— С-сука, я тебя… — зашипел он, выворачивая и хватая меня за шею в удушающий захват.
Руками я попытался дотянуться до его лба, но он, ослабевая хватку, каждый раз перехватывал руку, пытаясь уже ногами придержать мои руки. Его не по-детски мускулистые руки, почти как у взрослого, не давали и шанса с ним тягаться в живой силе, особенно когда он тоже владел нанитами. Поэтому мы точно не были в равных условиях.
В нашей возне на полу ему удалось заблокировать мою правую руку ногой и со всей силы упереться в захвате за мою шею сзади.
Внимание! Нехватка кислорода!
Внимание! Уменьшен кровоток сонной артерии!
В моих глазах стало темнеть. Я практически потерял сознание, но в последний момент активировал импульс левой рукой, которой пытался освободить свою шею. Он зашипел, ослабляя хватку, а я на последнем издыхании извернулся и, вырвавшись, с рыком схватился за его уши двумя руками!
— СДОХНИ! — заорал я, выпуская два последних мощных импульса прямо ему в голову.
У него носом пошла кровь, и он забился в конвульсиях, но я держал его тупую башку и сливал абсолютно всю энергию на прожарку его мозгов. Отпустил я его голову только спустя секунд тридцать, после того, как его безжизненные налившиеся кровью глаза остекленели и он окончательно затих. Наниты больше не восстановят его мозг, потому как он уничтожился полным распадом. Я был в этом уверен, так как неосознанно сканировал процесс своим зрением. Моя прожарка равносильна отсечению головы от тела…
Руки била ненормальная дрожь, я осознавал, что убил человека, но тряска была не от этого. У меня остался всего один процент активных нанитов. Слабость по всему телу была от перенапряжения.
Встав на ноги, я оглядел пространство вокруг и, найдя глазами их дождевики на кресле, взял один и накрыл им девушку. Развернувшись, я вернулся в полумрак к подельникам урода, что до сих пор находились без сознания. По одному, за шкирку, я перетащил их к свету, нашёл какие-то старинные, но толстые провода и надёжно привязал к трубам.
Собрав раскиданные вещи Златы, я аккуратно сложил их возле неё и устало бухнулся в кресло, оперевшись локтем в подлокотник, схватился за лоб и стал думать. Но мне совершенно ничего в голову не лезло, кроме того, что я стал убийцей. И что самое ужасное — меня совершенно не мучила совесть. Мне больше было страшно за то, что моё ходатайство могут отозвать, и я стану настоящим преступником. Я что, стал таким же, как они? Или даже хуже?
— Митич, я понимаю, что это всё плохо, но у тебя не было выбора. Либо ты и Златовласка, либо они. Ты не уподоблялся им, ты защищал себя и друга, — появилась передо мной Мини и хмуро упёрла руки в бока.
— Ещё не факт, что это они причастны к тем исчезновениям, — сказал я, опустив взгляд.
— Я тоже могу ответить в таком роде: ещё не факт, что Злату хотели изнасиловать. А если и изнасиловали, то точно отпустили бы! Прекращай, админ… Анализатор по условиям задачи выдаёт восьмидесятисемипроцентный шанс их виновности.
— Значит, я могу сейчас вызвать охрану? — спросил я, взглянув на помощницу.
— В твоём положении — нет. Я предлагаю, для начала, хорошо побеседовать вон с теми, — усмехнулась она, показывая большим пальцем себе за спину, на сволочей, что были без сознания.
— Что бы нам это дало… — вздохнул я, косясь на безжизненное тело амбала.
— Как что? Доказательства твоей невиновности! Ты забыл? Кто-то из охраны покрывает их беспредел! Нужно добиться их признания на видео! — сказала Минишка, поднимая палец вверх.
— Здравая идея… Не будем тянуть, — сказал я и хотел уже встать, но помощница меня остановила:
— Не сейчас, Митич! Нас всё равно пару дней никто не хватится! Для начала тебе нужно зарядиться, и преступникам слегка восстановиться.
Немного подумав, я нехотя принял правоту Мини. С ноющим от проблем сердцем я дал команду на сон и провалился в беспамятство.
— Мама! Я вернулся! — крикнул я, вламываясь в кабинет своей матери на нашей базе.
С чувством радости я застал её сидящей за столом, за голографическим экраном компьютера. Рябом стоял мой второй отец, Миша, и тоже сосредоточенно смотрел на экран. Защита от просмотра не была включена, поэтому я увидел, что они смотрели какое-то видео.
Подойдя чуть ближе, я с ужасом стал осознавать, что они смотрят то, как я убиваю человека. Убиваю каким-то ножом, подойдя сзади, а затем следом ещё двоих. При этом я кровожадно улыбаюсь и глазами выискиваю следующих жертв.
— Я не ожидала, что воспитаю убийцу, — сказала мать, с глубочайшим разочарованием взглянула на меня и встала из-за стола.
— Думаю, он не имеет зваться нашим сыном, Оксан, — всегда жизнерадостный отец хмуро и жёстко посмотрел на меня.
— Н-нет… Я этого не делал! — воскликнул я.
— Ты даже девушку свою убил, Альбину… Мне стыдно за тебя… — заплакала мама и уткнулась в грудь отца, который обозлённо выдал, глядя на меня:
— Сгинул отсюда! И чтобы никогда в жизни не попадался нам на глаза!
(Иллюстрация 21.1)
— Альбину?.. Нет… нет-нет-нет! — я в страхе схватился за голову и со слезами на глазах выбежал из кабинета.
Все, кто мне встречались на пути, перешёптывались и тыкали в меня пальцами со словами «Убийца». Мне внушилось, что я правда убил много людей и свою девушку.
Я забежал в какую-то комнату и,
