— Тю! — присвистнул я. — Да это же работа на десятки лет.
— А мы никуда и не торопимся. Организация действует с 32-го года.
Организация? Ну вот, Ерохин, ты делаешь карьеру. Тебя, похоже, приглашают в подполье. Хотя всей-то жизни тебе осталось несколько часов если, конечно, верить Олегу. Верить ли ему, однажды уже обманувшему?
— Да, «Вакцина», — кивнул Олег. — Не дёргайся, никто нас сейчас не слышит. Мы ведь за эти годы многому научились. С Ин-Ра вполне можно играть на его поле, то есть в Сети. Он же сам, бедняжка, не способен писать программы, он пользуется человеческим софтом. А если софт пишут наши люди… Короче, по всей Сети у нас есть закладки, тайные ходы, натасканные вирусы.
«Вакцина»… Название я слышал, но очень давно. Еще в институтские годы. Дескать, была такая наглая банда хакеров, поставившая целью парализовать работу Сети… но доблестный наш Антивирусный Контроль… Плохо работаете, следователь Гришко. Или, наоборот, хорошо — если вы из этих.
Но я-то им зачем?
И, будто подслушав мои мысли, Олег ответил:
— Теперь насчёт вас. Откровенно скажу, вы из тех, кого мне меньше всего хотелось бы втягивать в наши дела. — Он зачем-то перешёл на «вы», и голос его стал заметно суше. Будто переключили некий регистр. — Не того типа человек. Вы слишком привыкли жить, как живёте. Вам многое, конечно, не нравится, но сбрасываете пар… как все. Интеллигенция… Молчите… Я сам был таким… очень давно. А пришлось меняться. Кто-то же должен вытаскивать человечество из этой вонючей тёплой ямы… Ладно, на лирику у нас времени не хватит. Слишком долго блокировать здешнюю защиту я не могу. В общем, так. Вы слышали когда-нибудь про оцифровку личности?
Я замялся. Фантастики-то, конечно, много было всякой, хорошей и разной. Но не об этом же спрашивал Олег.
— Неудивительно. Эта технология существует уже пятнадцать лет, но пока нам удаётся держать её в секрете. Наша разработка, вакцинная. Так вот, всю вашу личность, то есть всю память, всё, что хранится у вас в мозгу, можно перенести на внешний носитель. Принцип, близкий к томографии, а подробности вам знать ни к чему.
— И? — недоумённо спросил я. — Ну, записали это на диск. Вы хотите сказать, что эта болванка и будет моей личностью? Вместит в себя мою бессмертную душу?
— Насчет души — обратитесь к специалистам в рясах, — поморщился Олег. — А по сути вы правы. Набор данных — это просто набор данных. Если выложить его в Сеть, то мёртвым файлом он и останется. Но вот если определённым образом воздействовать на организм… то в момент клинической смерти…
Мне стало зябко. Очень уж легко он это произнёс.
— Так вот, в момент клинической смерти поток эмонии достигает предельной мощности… и если его направить куда надо, он не растворится в инфо-поле, а сольётся с вашей информационной матрицей. Это похоже на то, как ожили Алгоритмы. Так вот, в Сети появится новая личность. Ваша личность, Андрей. В качестве физического тела — та самая оцифровка. Уж память-то человеческая — самая сложная информационная структура, какая только возможна. Куда до неё всяким поделкам вроде «Хозяина нижнего мира»… А к тому же не надо её подпитывать чьими-то эмоциями. Того заряда, что изливается в момент смерти, хватает навсегда. Поверьте, я это знаю очень даже не теоретически.
Так вот, значит, как? Парень в сером комбинезоне, запросто гуляющий по лабиринтам Игры… творящий немыслимые, непредусмотренные разработчиками чудеса…
— Да, я уже пятнадцать лет здесь, — подмигнул мне Олег. — С самого начала. В конце концов, первый опыт надо ставить на себе… Ничего, не так уж тут и страшно… А потом и другие появились. Ещё восемнадцать человек. Вам предлагается стать двадцатым.
— Но зачем я вам?
Тупость, вызванная уколом, проходила, и теперь я варился в едкой смеси страха, тоски и раздражения.
— А ты представь, — он вернулся к изначальному «ты», — сколько может сделать полезного сетевая личность. Изучение Алгоритмов… изнутри. Понимаешь? Вместо многолетнего и опасного хака — можно сразу выловить и структуру, и блокировать их защиты… Один разведчик в ставке врага ценнее сотни дивизий. Если, конечно, он хороший разведчик. Но куда ты денешься? Научишься. Эх, если бы каждого можно было оцифровать! — глаза его азартно блеснули. — Мы бы таких дел натворили, Андрюша! Да никакого Ин-Ра бы уже не было, прибили бы дракона тапочкой… К сожалению, очень мало кто годится для оцифровки. Лишь немногие по биофизике проходят. А остальных мы пока сканировать не научились, сразу возникают наводки, посторонние какие-то поля…
Я постарался взять себя в руки. Очень всё это мне не нравилось. Но разве у меня был выбор?
— И как же это вы поняли, что я гожусь?
Олег улыбнулся безмятежной детской улыбкой, во все свои тридцать два оцифрованных зуба.
— Помнишь, как ты к стоматологам ходил в прошлом году?
Я напряг мозги. Да, действительно, случилась такая неприятность, пришлось съездить в клинику на Савёловской. Пять минут в кресле, мягкий шлем на голове, тихая, убаюкивающая музыка. Никакой боли, естественно — на то и музыкальный транс. Списали с моей кредитки изрядно, так ведь стоматолог — профессия редкая, эксклюзивная. У населения давно уже здоровые зубы.
— Что, тогда и оцифровали? — ухмыльнулся я.
— Да что ты! Просто сняли энцефалограмму… ну и ещё кое-что. У нас много точек — и в больницах, и в косметических салонах, и в парикмахерских… Девяносто девять и девять десятых — пустышка. Но иногда попадаются такие самородки, как мы с тобой. А дальше человека надо изучить, понять, подходит ли он нам по интеллекту, по взглядам, по этическим параметрам… Оцифруешь ещё кого-нибудь, а он по всей Сети начнёт вопить про «Вакцину». Нет, тут с разбором надо. Поставить ряд экспериментов…
У меня перехватило дыхание.
— То есть… Всё это не случайно? И логи эти нелепые, и приговор… И Полигон…
— Ну конечно! — Олег лучился весельем. — Конечно! Это очень хорошая проверочка, Андрюша. Ты почти по всем статьям годишься. Ещё бы и взгляды тебе подрихтовать… А так — умный, порядочный, практичный… На рожон только иногда лезешь… но это можно и как дурость записать, и как смелость. Анатолий, кстати, очень тобой восхищался. Такой задохлик, говорил, и на меня попёр…
— Так значит? — у меня вдруг заболел зуб, тот самый, в прошлом году залеченный. Видимо, от нервов.
— Конечно, — подтвердил Олег. — Наш человек. Задание ему было аккуратно тебя повредить, чтобы не в местных условиях лечили, чтобы в больницу. А ближайшая больница — наша. Степаныч, завотделением, с пятидесятого года в «Вакцине». Там мы и сняли оцифровку. Теперь тебя внуки Касперского казнят, и готово дело, добро пожаловать в Сеть.
Нет, ярости я не почувствовал — наверное, всё во мне уже перегорело. Просто вязкая серая пустота… скучная как сложение дробей.
— Значит, Олег, — протянул я, — ваша банда вот так просто взяла и изгадила мне жизнь? Жил-был человек, а вы его на смерть… или на что-то похуже… У жены отняли мужа, у девочек — отца. Только вот не надо опять про спасение человечества. Историю учи, сколько раз его спасали и чем это кончалось. Я к вам просился? Да какое право…
— Тихо, тихо, Андрей, — голосом доброго психоаналитика заворковал Олег. — Это истерика, это в данном случае естественно. Я понимаю, шок. Понимаю, трудно сразу переварить. Но вот взгляни на это с других позиций. Что такое ты и твоя семья по сравнению с судьбой цивилизации? Тебе, может, своя хата и ближе к телу, а мы иначе подходим. Историю в белых перчатках не варят, понимаешь? Ну нельзя что-то реальное делать и не запачкаться. Да, грязь надо сводить к минимуму, но он ведь ненулевой, этот минимум. Просто прикинь, что было бы иначе. Вот пришли мы к тебе, попросили сложить голову за народное счастье. И куда бы ты нас послал? И кого бы ты на нас навёл? Вся наша борьба и накрылась бы медным тазом. Ну давай я перед тобой извинюсь. Тебе легче? А насчёт семьи — ну да, я всё понимаю. У меня, что ли, никого не было? Думаешь, мне это как с гуся вода?
В глазах его совершенно ничего не читалось. И это было куда убедительнее, чем на ходу спрограммированные озёра тоски и боли.
— Ты что, всерьёз воображаешь, будто я там, в Сети, стану на вас работать? — выдавил я из пересохшего горла.
— А почему нет? — удивился Олег. — Сам прикинь, чем там ещё тебе заниматься? К Ин-Ра каяться ты не побежишь, совесть не пустит. Ты ведь даже полковнику Гришко меня не заложил… хотя все основания были.
— Заложил, — горько усмехнулся я. — С подробностями и картинками.
— Ай, брось! — отмахнулся Олег. — Это ж не ты, это химия. Короче, как в Сети освоишься, так сам всё и поймёшь. Да, и семья. Материальная поддержка — это как плюнуть. Счёт свой разблокируешь, перекинешь на жену… будешь переводить деньги… типа проценты с твоих Игр… никто никогда и не подкопается. Тут без вопросов. А насчёт главного… Ну ты по совести скажи, видишь ведь, что человечество загибается?
