в OASISе. Он будто бы держался из последних сил до тех пор, пока не закончил свою миссию.
– Ог был слишком слаб, чтобы управлять аватаром с помощью обычной системы погружения. Поэтому он велел мне надеть на него гарнитуру ОНИ. Только благодаря ей он смог сразиться с Анораком.
Об этом я догадался и сам, но от подтверждения меня внезапно накрыла волна печали. Горло сдавило, я не мог вздохнуть – а может, не хотел. Еще немного, и началась бы истерика.
– Уэйд, послушай, – продолжила Саманта. – Это еще не все. Ог просил передать тебе послание. Только… он говорил странно… В общем, он сказал, что ошибался. Не ему решать, запереть Киру навсегда или выпустить. Она сама должна решить. Тебе нужно ее вернуть и спросить, чего она хочет. И если она захочет остаться, то верни и его тоже. – Она пожала плечами. – Ты понимаешь, о чем речь?
Осколки! Они по-прежнему лежали в моем инвентаре. Все семь. И ждали своего часа: когда их объединят в Сердце сирены. Я вдруг вспомнил слова Л0энгрин – о том, что она прочитала в папке Киры…
«Игрокам требуется собрать все семь осколков и объединить в Сердце сирены, чтобы воскресить Леукосию. После чего она дает им силу воскрешать и других людей».
Наверняка последняя часть – лишь бурные подростковые фантазии. Или же?..
В голове заметались мысли, я выдернул капельницу, вскочил на ноги и начал спешно одеваться.
– Эй! – воскликнула Эйч. – Куда намылился? Тебе нужно отдыхать!
– Я должен вернуться в сеть, – ответил я. – Надо еще кое-что сделать.
– Ты серьезно? – спросила Саманта. – Ты только что еле выбрался из OASISа и уже умираешь от желания вернуться?
– Прошу! Ты должна кое-что увидеть.
Несколько мгновений она внимательно изучала мое лицо. Затем наконец кивнула и молча вышла. Вслед за ней я покинул клинику и прошел дальше по коридору к отделу с тактильными системами, используемыми для физиотерапии и реабилитации. Саманта встала за одну из них.
– Жди меня у Святилища Леукосии, – сказал я, забираясь в соседнюю.
– Ладно. Только Анорак убил моего аватара, забыл? Мне сперва придется создать новый.
– Не придется. Я выкрал у Анорака свою мантию, забыла? Я могу тебя воскресить! Подожди минутку, прежде чем зайти в систему.
Она кивнула и показала мне большой палец.
Пристегнувшись к тактильной системе, я надел визор и перчатки. Затем вошел в OASIS последний раз, чтобы соединить Семь осколков сердца сирены.
Войдя в систему, я открыл меню суперпользователя и воскресил поверженного аватара АртЗмиды. Затем и Эйч с Сёто. И еще Л0энгрин и других членов Невеликолепной пятерки, которые, видимо, пали смертью храбрых во время поисков Разителя Задротов.
Когда Ло и ее друзья вновь зайдут в систему, то обнаружат, что их аватары воскрешены, а инвентарь вернулся к законным владельцам. Также они увидят в своих почтовых ящиках кучу запросов на экранизацию их истории. Уже к концу недели начнется работа над несколькими фильмами и сериалами по «Квесту Разителя Задротов».
Вернув все аватары к жизни, я отправил друзьям координаты Святилища Леукосии высоко в Зайзерийских горах. После чего телепортировался туда сам.
Вновь появившись на вершине горы, я подошел к каменному алтарю и один за другим выложил на него Семь осколков сердца сирены – не те подделки, с помощью которых ранее обманул Анорака, а настоящие Семь осколков…
Вспыхнул свет, и послышался звук телепортации. Я обернулся и увидел недавно воскресший аватар АртЗмиды, который закончил материализоваться на том же месте, куда прибыл и я.
Она подошла ко мне, и мы оба повернулись к семи многогранным камням, разложенным на алтаре перед нами; каждый светился своим собственным внутренним голубым сиянием.
– «Сыщи семь осколков сердца сирены, – продекламировал я. – В семи мирах, где сирена выходила на сцену».
– «За каждый осколок наследник заплатит высокую цену, – продолжила АртЗмида. – Дабы вновь сделать сирену цельной».
Наши глаза встретились, и мы кивнули, молча соглашаясь друг с другом, после чего одновременно вытянули руки и собрали Семь осколков вместе…
Я чувствовал, как они сами по себе поворачиваются и соединяются, словно мощные магниты: каждый кусочек встал на свое место. Затем нас ослепила яркая белая вспышка, и неведомая сила отбросила наши с АртЗмидой руки, словно осколки испускали силовое поле. Когда к нам вернулось зрение, мы увидели, что Семь осколков слились в один сверкающий голубой алмаз, который теперь вращался в воздухе перед нами.
Вдруг он начал расти и трансформироваться, пока не приобрел очертания знакомого нам человека – красивой девушки лет двадцати пяти, Киры Андервуд. На ней была сине-белая мантия Леукосии, на рукавах серебряной нитью был вышит витиеватый символ в форме буквы «Л».
Кира открыла глаза и потрясенно оглядела себя. Затем приложила ладони к щекам, ощупывая собственное лицо, обняла себя и громко рассмеялась. После чего она опустила руки и медленно повернулась, оглядывая окрестности, пока ее глаза не остановились на нас с АртЗмидой. На ее радостном лице мелькнуло разочарование от того, что ее оживил не любимый муж.
– Меня зовут Парсифаль, – представился я. – А это Артемида.
– Приятно с вами познакомиться, – ответила она голосом Киры. – Меня зовут Леукосия. Спасибо за то, что вернули меня к жизни. Я думала, этого никогда не произойдет.
– Вы копия сознания Киры Морроу, – сказал я уверенно. – Копия, которую Холлидэй сделал без ее ведома, во время ее визита в Лабораторию. Я пережил этот флешбэк, когда добыл последний осколок.
Леукосия кивнула.
– Должно быть, у вас много вопросов. Но сперва позвольте мне задать один. Где мой муж? Он еще жив?
Я покосился на АртЗмиду, ища поддержку, затем вновь взглянул на Леукосию и покачал головой. Глубоко вздохнув, я поведал ей обо всем произошедшем, начиная с ультиматума Анорака и заканчивая финальным подвигом Ога. Рассказ получился скомканный, прерываемый всхлипами, а под конец я совсем разрыдался, и АртЗмиде пришлось закончить за меня, отчего и она сразу заплакала.
Дослушав, Леукосия кивнула, а затем, к нашему удивлению, подошла и по очереди нас обняла.
– Спасибо, что все рассказали. Когда вы меня пробудили, мне, как и другим аватарам, открылся доступ в интернет. В новостях уже появились сообщения о смерти Ога, но информация не подтверждена, и нет подробностей произошедшего. – Она грустно улыбнулась. – Я рада, что он умер, помогая дорогим ему людям. И рада, что в тот момент рядом с ним был друг.
– Ог спас мне жизнь, – сказал я. – Дважды. Первый раз три года назад, когда уберег нас от Сорренто и «шестерок», а второй раз вчера, когда пожертвовал собой,
