Дара закончила колдовать с пластинами бронежилета, которые разрисовала чем-то вроде цветочного узора, процарапав его прямо ногтем, положила последнюю рядом со мной и побежала в дом. Темнеет, надо детей сдать родне, и самому часик поспать, для пущей бодрости. Призвал трех хранов оставив их во дворе лежать невидимыми, и скомандовал:
— Собирайся, Илюха, пора вам в деревню.
Шли в потемках, предупредив по рации, чтобы не волновались, я на плече нес лом, привыкая к весу, Илья тащился в обнимку с приставкой. Марина Степановна встретила с расспросами, пришлось оборвать, поинтересоваться временем, потребным на прививку и прочими бытовыми мелочами.
Услышав, что очередь уже составлена и дети в ней на первых местах успокоился, попрощался с Ильей и вернулся домой.
Четки, браслеты, кулон, на тесном гибком обруче что-то вроде височных колец — забыл спросить, что это вообще такое. Десяток браслетов в коробочке, старые, обменный фонд, так сказать. Мне Сергеев за них заплатит, и немало! Хотя я ему еще за вакцину должен, так что может и не заплатит.
Вздохнув, закрыл дверь, проверил округу.
Эх, дурак. Надо было сразу позвать Студента, без разговоров парализовать детей, и он бы их на себе отнес во врата, а я бы улетел на Сергеевском вертолете! Ну да чего уж теперь жалеть.
Надо идти.
Врата… нет. Домой нельзя, я бы там засаду поставил на месте сектантов, не может такого быть, чтобы у них в штабе не осталось своих людей. Значит?
— Врата — книга.
Прогуляюсь по пожарищу.
Сразу после перехода проверил время восстановления врат и даже вздохнул с облегчением. Нет, к назначенному сроку я бы никак не успел вернуться, и это словно бы снимало с меня какую-то часть вины. Перед кем я и сам не знал, наверное перед самим собой за нерешительность в деле спасения себя от ненужного героизма. Так что выбравшись из сгоревшей библиотеки я стоял на улице, ожидая пока патруль с перекрестка вызовет дежурную машину мракоборцев, и на душе было как-то спокойно, словно не драться приехал, а так, на экскурсию.
Вот еще глупость — чего я этот лом с собой таскаю? Что, не найти в таком большом городе приличной дубины? Наверное, бойцам я показался странным, вряд ли они могли видеть невидимую железяку, которую я еле разместил на заднем сидении, но эта тяжесть успокаивала, словно печать «сделано все, что можно», поставленная невидимым контролером. Пусть будет, четки я примотал к запястью скотчем, чтобы не свалились ненароком, надо ж чего-то в руках крутить?
Полковник сидел в пустующем здании школы, заняв один из классов, и сейчас обсуждал у доски что-то с двумя магами. Шаман настойчиво шептал, наклонив голову, явно стараясь убедить собеседника, Златоглаз же стоял с таким видом, словно участвовал в любительской самодеятельности и все это его очень веселило. Все трое кивнули, когда я вошел, но никто разговора не прервал, только рязанец скептически посмотрел на мое невидимое чудо-оружие и парящих рядом хранов, но промолчал.
Я не прислушивался, пока в комнату не вошел какой-то офицер, протянувший главному мракоборцу коробочку. Шаман вдруг начал принюхиваться, глядя то на нее, то на Сергеева. Тот сдвинул крышку и положил перед магом на стол две закупоренные пробирки. В одной клочек чего-то темного и лохматого, во второй маленький камешек.
— Вот то, что ты просил.
— Плоть правителя и истинный лунный камень.
— Какого правителя, нашего? — Златоглаз опять смотрел поверх стекляшек.
— Египетского. Кусок мумии Тутанхамона и реголит, доставленный еще в семидесятых. Из Звездного привезли, там точно лунный.
— Я слышал, что тело Мухаммеда все еще на земле где-то? Эй, оно не поможет против демона? Наверное получше старой мумии будет!
— Будет, будет. — Шаман открыл одну из пробирок и вытряхнул из нее содержимое себе на ладонь. — Только я же лопну, деточка. Он правит гораздо большим количеством людей, силы больше на порядки.
— Подойдет? — Сергеев спросил это с каким-то напряжением. Шаман медленно растер вещество пальцем, аккуратно ссыпал обратно в склянку и кивнул. Златоглаз и полковник одновременно улыбнулись.
Наверное, это было что-то важное, но мне никто ничего не сказал. Впрочем, я другого и не ожидал.
— Михалыч! Рад, что ты с нами. — Полковник встал и подошел ко мне. Пришлось подняться, чтобы он не смотрел сверху вниз.
— Всегда мечтал стать героем. Ну, какие новости?
— Армейцы не соглашались сбросить объемный боеприпас. Говорят, на город нельзя, только врут, раньше кидали.
— Может, они за тех, кто под куполом?
— Может да, может нет.
— Эвакуация идет?
— Идет, со скрипом. — Он вздохнул, отошел к учительскому столу, — Кто-то пустил слух, что это не эвакуация, а расселение по трудовым лагерям, а то и похуже чего. У меня уже есть потери, безопасники и ополченцы начали срываться.
— Стреляют в гражданских?
— Нет. Десятка два самых активных под колеса грузовиков попали. Случайность, конечно.
— Конечно.
Он вздохнул, недовольно подвигал бумаги, прислушался к шуму в коридоре.
— Прости, у меня тут много дел. Таня, займись товарищем. Михалыч, она объяснит, что к чему, и покажет, где тебе лучше быть.
У двери стояла молодая женщина в темном камуфляже с погонами, кажется, старшего сержанта. Аура над ее головой была зеленой.
— Вы говорили что-то про демона?
Он поморщился.
— Да, твоя идея навести справки в тех сектах сработала. Спасибо, кстати, могли упустить в спешке.
— Нема за що. Так что с демоном?
Сергеев, опять подвигав бумаги, показывая свою занятость, все-таки решился потратить на меня чуток внимания:
— Идея, видимо, в том, чтобы вызвать некое существо, которое и в самом деле будет наделять желающих способностями к магии.
— Игровыми?
— Нет информации
Ага. Так я тебе и поверил.
— Жертвоприношение?
— Наиболее вероятная версия.
— Какой класс у Шефа выяснить не удалось?
Он снова поморщился.
— Удалось, но мало. Лишь название — «конструктор заклинаний».
— И все?
— Даже это только из третьих уст. Непроверенная информация, что он может точно — мы не знаем.
Меня что-то продолжало томить, словно забытое обещание. Помнишь, что что-то должен сделать, а что и кому — нет. И вертится, и вертится в голове!
— Сергеев, почему тут так тихо?
Он явно удивился:
— А что тут должно быть? Все бегают, орут и кидаются на стенки от отчаяния? Пока тебя не было мы уже получили сведения и обсудили их. Народ разбежался, сейчас в штабе только связь, резерв и аналитики. Людей у меня мало, и все они работают. Многие в основном здании, кто делами, кто эвакуацией занят.
Последнее было непонятно.
— Сергеев, ты же должен заниматься прорывами, магами, так? Чего ж ты еще и эвакуацию тянешь?
Он развел руками.
— Понимаешь, Михалыч, кто везет на том и едут.
Мракоборец оглянулся на все так же стоящую у двери девушку, полез под стол, вытащил котелок-термос.
— Раз уж вдруг все тихо, то я поужинаю, пожалуй. Присоединишься?
— Спасибо, сыт. Это завтрак, скорее. Светлеет.
— И пообедаю заодно. Когда еще удастся?
И удастся ли? «Конструктор заклинаний?» Неприятно звучит, очень уж большие возможности открываются, если и в самом деле может свойства заклинаний менять. Хотя, возможно, там и ограничения будьте-нате, да только видел я Шефа в деле, не пахнет там ограничениями.
— Полковник, а нас не слишком мало? Ты помощь внутряков обещал, где они?
— А нет никого. Разбежались. Собрали кого могли, для одного боя должно хватить.
— И город ничего не даст?
— Ополченцы эвакуацию окрестных районов продолжают, они верят, что так у людей гораздо больший шанс спастись. Как про Англию узнали так совсем расклеились, мол, если в европах не получилось, то куда нам, сиволапым.
— Заодно и самим свалить можно под шумок?
— Соображаешь. К тому же у них натуральные бои идут, я же говорил, какая-то сволочь насчет лагерей слушок пустила.
— И мы знаем, где эта сволочь.
С этой стороны здания купол не был виден, я подошел к двери. Девушка посторонилась, и сквозь стекла коридора я задумчиво оглядел не очень-то и высокую стену купола. Метров сто, даже чуть меньше в высоту. Это здание стояло удачно, почти ничего не заслоняло вида на укрывший землю плотный туман, почему-то не сгоняемый ветром.
— То есть у тебя по факту сотни три бойцов, какая-то броня и все?
Прожевав, он неопределенно качнул головой:
— Ты не беспокойся. Еще сотня магов городских есть, и брони достаточно, и с авиацией договорились, в обход кое-каких уродов. Есть кому воевать, прорвемся. Даже спецсредства кое-какие остались.
— Ох и бардак. Тут судьба миллионного города решается, а то и всей страны, а кто решает? Добровольцы и те, кому убегать стыдно показалось?
