в трех домах
…Пока своей любовью
Нас дарят небеса!..
М. Щербаков
Дом первый
Не музыка, не речь…
Не сон, не явь…
Не массаж, не щекотка… Громче, ярче, светлей. А вот и музыка! Не было же, были звуки, но звуки — это ведь не музыка, а вот и музыка, почему-то она появилась, и такая неназойливая, но требовательная, и радостная, и нужная, что-то нужно сделать, — да, нужно, хотя и не хочется, но не страшно, ведь музыка такая приятная, от нее хорошо, и мне взамен тоже нужно что-то сделать… Что-то сделать… Что-то…
Стоп.
Проснуться!
Будильник.
Птичка.
В статью? Помню, как тетя просила купить будильник, только чтобы звонил как можно противнее, потому что от непротивного звонка она не просыпалась — уставала очень. И как я в универсаме спросил друга — «очень противный звонок?», а продавщица оскорбилась за честь фирмы…
Открыть глаза. Птичка по-прежнему старается. Такой будильник и выключать не надо. Пусть поет.
Что-то уже неделю подряд меня будит одна и та же трель. Сбой рэндомизатора, наверное. Завести, что ли, завтра петушка?
Да ну! Петушок — кич. Безымянная птичка лучше.
Так. Шутки в сторону.
Спрыгнуть с лежанки. Запах можжевельника, сена, кипариса. Морской ветерок. Убирать сегодня не буду. В бассейн!
В статью? Помню, как меня учили плавать и как тренер под конец тренировки страшно, потому что в мегафон, кричал: «Просьба всем покинуть ванну бассейна!», а я про себя смеялся — шутит дядька, или ванна, или бассейн!
Вот сейчас у меня — и ванна, и бассейн… Или ванна, или бассейн… То есть ванна, она же бассейн.
Стометровку — побоку, взять пятидесятиметровую дорожку. Значит, полкилометра перед завтраком. Лениво сегодня. Зато можно ускориться.
Ухх! Классно, когда в Доме бассейн! Но пробежка тоже нужна — от бассейна эдак до столовой. Можно было бы, конечно, слетать и на стадион, да из Дома выходить не хочется. Времени жалко, мне еще статью дописывать.
Ускорение!
Вот з-зараза!
Кошка злобная!!
Почему все домашние кошки, когда хозяин, блин, бежит утром от инфаркта, прыгают ему на плечи, как будто я какой-то кролик, прости господи!
Что бачковой Васька, что элитная лигрица!
Дыхание сбила, рыжая! Чуть не упал.
Брысь!
А что будет, когда подрастет?
Ладно, черт с ней. В Доме триста тысяч квадратов, можно, как говорится, некоторое время жить и не встречаться.
Только скучно без нее.
В статью? Вот когда мы жили впятером плюс та же кошка на сорока квадратах…
Добежал до столовой.
Вот я и молодец. Чукча умный, чукча утром яйца не ест с холестерином. Горсть орехов и сок граната.
«Извозчик, два ла-ла-ла, как с куста».
В статью? Помню, как бабушка моя пробовала лимон вырастить на подоконнике. Дерево лимон вырастила — да. А плоды лимоны — ни да, ни нет. Что-то такое выросло, да! А есть это что-то было нельзя, нет!
Вот и у меня в Доме лимоны не растут. Не климат им, видимо, здесь. А чай утром вреден. А кофе вреден всегда, утром и вечером. В моем возрасте. И в любом!
«Не наркоманы мы не плотники, да!»
И нечего ехидничать. Что не растет — то не растет.
Эх, блаженство! Солнце встало, а в Доме прохладно! Тепло, светло и мухи…
Так. Одна все же укусила.
Ладно, зато термитов я все-таки вывел.
Что сегодня — кипарис или сирень?
Сегодня — работать!
Статью сдавать сегодня.
Про Дом.
Или Борис договорился, чтобы срок перенесли на послезавтра? Неважно. Если что, сам позвонит и скажет. Мое дело пахать.
Работаю. Так, солнце поднялось — экран замигал.
В статью? Помню, как не мог подобрать свет для работы со своим первым компьютером — то блики, то слишком ярко, то слишком темно, то в газете напечатали, что от ламп дневного света вредное излучение.
Нет, это уже и не на тему даже. Хотя в моем Доме — да… с освещением проблем нет. Как солнце вышло — так и проблем нет. Как зашло — тоже ничего… Ночничков в этом сезоне у меня много.
В статью?
Да в какую статью? Статья, считай, готова.
Ничего нового уже не влезет.
Наоборот, надо чистить и шлифовать.
А мозг все работает на отбор материала.
Зря.
Работаю.
Вот и звонок. Черт, рано.
Соединяюсь.
Борис.
— Привет аборигену! Как поживаешь, домовладелец?
— Бомжам на зависть, Борис Витальич!
— Х-хех! Нет, мы, бомжи, вам не завидуем. Сидишь у себя там… бирюк! Жить надо в столице! А то до театра три часа, до редакции четыре!
— А то я вам в редакции нужен! Вам статья моя нужна, так я уже почти закончил.
— Закончил или почти?
— Через час, оки?
— Смотри! Жду! Не подводи нас! А то сроки, сам знаешь! А у меня, сам понимаешь! А они там, ну ты в курсе! А мы тут все, как пчелки! А ты у себя, х-хех, кайф там давишь! Нет бы здесь, в редакции, как Иванов, в библиотеке, как Петров, в курилке, как Сидоров, в театре, как Смирнов, в сквере, как Семенов, в ресторане, как Аверченко, в кафе, как Сименон, в гостинице, как Хемингуэй…
Завелся. Сам же отвлекает от работы, а дело пустое — позвонил, узнал, откланялся.
Потому-то я и не пишу в редакции — он же и не даст работать, каждые полчаса будет звать курить и обсуждать преимущества их столичного бомжатника.
Общительный у меня редактор.
Пора грубить.
— Начальник! Не мешай негру работать! Чукча сказал — через час, однако! Никаких курилок — Дома и стены помогают, знаешь.
— Х-хе… Х-х! Х-х! Х-х! Х-х! Ну ты, Саня, даешь! Стены, надо же! Стены! Ну, жду.
Да, это я действительно сморозил. Стены…
Какие в Доме стены?!
Все. В час не уложился, правда, но зато все сделал как хотел. Не стыдно.
Сохранить, отослать.
Солнце ушло — передвинуть голоэкран.
Погода… Нормально. Заказать прямой рейс в столицу… Сделано. Дорого… Но надо. Брат ждет сегодня. У Светки с Домом проблема.
Все!
Уф-ф-ф!
Стоит ли быть домовладельцем, чтобы каждый день ускоряться в таком темпе?
Слава богу, не каждый день статью сдавать.
Слава богу, не каждый день у сестренки проблемы.
Пара часов до отлета есть. Надо бы отдохнуть. Помедитировать, порелаксировать, с кошкой поиграть. Где моя лигра? Обидел я ее утром, прогнал. Надо позвать. Надо искупаться. Надо по берегу походить, морем подышать.
Вот еще в статью можно было бы вставить. Помню, как моя бабушка отдыхала. Включала телевизор и смотрела программу про животных. Кошки, змеи, обезьяны, пауки, киты, акулы, кошки, змеи, обезьяны, пауки… Круглые сутки программа шла. Действительно успокаивает. Вот и у меня теперь по Дому такое успокоительное бегает — за кроликами охотится.
В Клубе Домовладельцев мне кроликов не советовали заводить. Говорили, кролики в Доме хуже, чем термиты. Не думаю. Что мне, лигру вискасом кормить, что ли?
Вот я и дошел до берега. До стен, так сказать. Подожду своего рейса здесь, посижу на берегу. Интересно, ведь еще лет десять назад — двадцать так точно — мой Дом бы домом никто и не считал. Что такое тогда был дом? Стены и потолок.
А в моем Доме ни того ни другого, даром что треть квадратного километра, как это называлось… полезной площади. Так что и домовладельцем меня тогда бы никто не назвал. А как бы назвали? Острововладельцем? Не было такого слова.
На песке под ногами замигал ночничок. Мы их в детстве светлячками называли.
А ведь я настоящий домовладелец. Потомственный. Только в своем Доме я это по-настоящему почувствовал. Мы все такие — и я, и Петр, и Светка, хоть ей и трудно… Не могу в гостях даже ночевать, только дома. Зря меня Борис в столицу зовет.
Ведь Дом — это не стены и не потолок. И даже не владение. Дом вообще… не снаружи.
Еще бы мне соседа хорошего.
Взлетая рейсом на столицу, заметил на соседнем островке, на берегу, мужчину. Обрадовался было — сосед?
Нет. Сигара, дубовый столик на самом берегу, наверняка даже в зоне прилива, коньяк… ого! Даже «Хеннеси»! Никакой это не сосед.
Это бомж.
Проведет он на острове свой отпуск, свои две-три-четыре недели… а то и три-четыре дня, и вернется к своим делам — торговать, играть в футбол, ремонтировать технику, водить трамваи и антигравы, лечить, преподавать, делать карьеру, делать деньги, управлять страной… ну или чем там еще занимаются бомжи.
Дом второй
Дом Петра располагался на отшибе, в спальном районе. Мне всегда было у него хорошо, спокойно. Дом у него правильный, и сам Петр правильный домовладелец. Ну еще бы — он же мой брат!
Да еще старший.
То есть, раз старший, значит, не он — мой брат, а я — его брат. У него и дом-то с незапамятных времен, не то что у меня. И у жены его свой дом, в том же здании на том же этаже. И у дочки, восьмилетней Анечки — тоже уже свой дом, этажом ниже.
