В Шангу пришли поздно вечером, издалека услыхав лай собак и петушиные крики. Вышли из леса, словно два драных волка, затем пропустили под ногами длинное поле, засеянное то ли коноплей, то ли лысыми одуванчиками - и очутились перед поселением. В сгущающемся сумраке Лешка с трудом разобрал высокий частокол и мощные ворота, по центру которых был прибит круглый щит. Возле створок топтались крепкие плечистые ребята. При себе молодцы держали копья и мечи, а под рубахами носили кольчуги. На головах у них были шлемаки древних воинов.
"Ну, нет, - убежденно подумал Лешка, - тут вокруг, похоже, точно, происходит какой-то затяжной псевдоисторический карнавал, наподобие тех, что организуют в Европе". Он вспомнил, что как-то читал о подобных мероприятиях. Обычно их проводят на потеху публике, для тех, кто любит военную историю, рыцарскую мишуру и книжную романтику куда больше, чем здравый смысл и прогрессивное развитие общества.
При виде двух припозднившихся путников, поклонники рыцарства насторожились. Лешка, естественно, тоже напрягся.
- Хто такие? Откелева пришли? - справился один из парней.
- Ты чего, Никодимыч, своих не признаешь?!
- Свои дома сидят!
- Вот ты и сидишь, словно квашня старая!
- Лука! Ты что ль?
- Глаза-то протри!
Признав Луку, их пропустили, правда, пожурили за поздний визит.
- Время такое, вороги нынче лютуют! Так что не серчайте за неказистый прием...
Впрочем, Лешкой поинтересовались. Сделали это, то ли для порядка, то ли для понта, понять было трудно. Лука ответил им потешной шуткой, дескать, он с кем попало не шастает, разве что леший сам ему на хвост садится.
Ребятки ухмыльнулись, но потребовали заплатить входную пошлину.
- Казну пополнять надо!.. - подбоченясь сказал Некодимыч. - А иначе как поддерживать чистоту и порядок в хозяйстве!
Бородач недовольно насупился, но пошлину заплатил. Лешка стоял и не верил своим глазам. Пошлина выглядела как пара толстых корявых медяков. Лука достал их из тряпицы, спрятанной за голенищем, и с большим сожалением отдал охране.
Внутри поселение выглядело весьма добротно. Невзирая на сумрак, Лешка пришел к выводу, что здесь поработала хорошая строительная компания.
- У вас тут что - кинофестиваль проходит?
- Чего? - удивился Лука.
- Может карнавал какой? - неуверенно поинтересовался Лешка. - Откуда такие декорации? Тут же денег угрохано - не меряно, а в газетах вроде ничего такого не писали...
- Газетах?!
Лешка понял, что лучше и впрямь помалкивать, хоть психика здоровой останется.
Так, держа рот на замке, Лешка шагал по главной улице Шанги. Он все больше убеждался, что тут снимают кино. Эдакий фильм в стиле Александра Роу, типа "Морозко" или "Огонь, вода и медные трубы"... Что не говори, но Шанга явно годилась для сьемок колоритного исторического фильма с древнерусским уклоном. Все здесь могло радовать глаз истинного знатока славянской культуры. Тут стояли добротные высокие избы, окруженные заборами и кустами смороды. За ними угадывались треугольные крыши подсобных сараюшек, поленницы, пухлые стожки, бани и прочая деревенская бутафория. Остро пахло свежим сеном, близкой рекой и навозом. В некоторых избах светились маленькие слюдяные оконца, изредка слышался приглушенный говор или плачь ребенка. Где-то мычала скотина, кудахтали куры, гремели цепями псы. Потом на глаза попался диковинный бревенчатый колодец с опустившимся журавлем, еще дальше конюшня с пьяненьким сторожем и пожарная каланча. Наконец миновали широкую рыночную площадь, заполненную пустыми торговыми рядами, и направились к большому строению, заметному издалека, очевидно местной гостинице, а может лабазу или постоялому двору. Оттуда доносились басистые мужские голоса.
Заведение называлось "Два блина в глотку". Табличка с надписью была прибита над входом, она подсвечивалась толстым огарком свечи, пламя которой билось в стеклянной банке, подвешенной рядышком на веревке. Меню в зале отсутствовало напрочь, положенного телефона также нигде не наблюдалось, но зато кормили тут вполне сносно, по-крестьянски, без привычных для городских кафе проволочек. Не прошло и минуты, как им подали два положенных блина, к ним присовокупили жареное мяса, рыбу, хлеб да плошку черной икры. С хмельными напитками дело обстояло не хуже. Их принесла миловидная девушка. Она поставила на стол пару больших деревянных чарок, улыбнулась как бы невзначай, пожелала припозднившимся гостям приятного аппетита и удалилась.
- Как звать тебя, девушка? - спросил вдогонку Лешка Сухарев.
- Лада, - донеслось в ответ.
- Что, понравилась молодка? - усмехнулся Лука.
Лешка зыркнул на него, но язык придержал при себе. Он основательно приналег на мясное, затем уплел блины и кусок отменной рыбешки. На десерт жахнул чарку хмельного напитка, по вкусу напоминавшего пиво "Балтика", и искренне подивился тому, что оно неразбавленно, как обычно, питерской мочой.
Лука Мудищев смотрел, как он есть и добродушно посмеивался.
- Ешь-ешь, бедолага, видать тебя давно не потчевали справной пищей, приготовленной для доброго народа, а не для гнилого ворога.
Эпизод десятый
Нам изменить наивное сознание,
Порой способствует насилие и страдание...
Спал Лешка Сухарев как убитый. Разбудил его крепкий тычок под ребра.
