Глаза Яррия блеснули. Он поднял дротик и стал метиться в ближайшего козла.
— Постой!
Ронта, в свою очередь, схватила его за руку.
— Смотри вниз!
Далеко внизу, на той самой дороге, по которой они взобрались, мелькнула тень, скрылась, опять мелькнула.
Эта часть подъема была плохо видна козлу-сторожу. Очевидно, еще охотник подбирался к добыче.
— Росомаха, — шепнула Ронта.
— Нет, другое, — сказал Яррий, приглядываясь.
— Волк?
— Не волк.
— Бурый?
— Не знаю, — сказал Яррий нерешительно. — Бурый… Кажется, не совсем бурый.
— Бежим, — сказала Ронта.
— Смотри туда, — сказал Яррий вместо ответа.
— Дальше, — прибавил он, следуя глазами за взглядом Ронты.
— Налево.
На левой стороне, на открытом лугу, между двумя группами деревьев мелькнула новая тень, метнулась через поле и снова исчезла.
— Подождем здесь, — сказал Яррий решительно.
Они припали между камней и глядели на дорогу, сжимая в руках дротики. Та тень, что была ближе, мелькнула снова. Потом между камнями появилась фигура и стала подниматься вверх, пользуясь каждым прикрытием.
Яррий и Ронта с удивлением смотрели на нее. Это была не пантера, не волк и не бурый, хотя по величине и по движениям она немного подходила к последнему.
Она была темная, плотная, с крепкими, короткими ногами, но шерсть на ее спине была редкая и совсем не походила на пышный медвежий мех. И вместо острого рыла у нее было широкое лицо и большие круглые глаза, которые беспокойно поглядывали по сторонам.
— Вот это дух, — сказала Ронта, скорее с любопытством, чем со страхом.
Яррий нерешительно кивнул головой.
— Лицо, как у человека, — сказал он в виде подтверждения.
— Какая походка странная! Посмотри-ка, у него такие же руки, как у нас.
— Нет, это не дух, — сказал он с внезапным презрением. — Видишь, он ползет на кулаках, как маленький ребенок.
Фигура остановилась, соображая. Она, очевидно, подбиралась к козам, но эта дорога ей не понравилась. Она свернула дальше вправо, продолжая, впрочем, слегка подниматься вверх, и скрылась за поворотом.
— Как он убьет? — сказал Яррий с любопытством. Прошло несколько минут напряженного ожидания.
— Где он? — хотела сказать Ронта, но в эту минуту слева раздалось: «хм, хм», громче и тревожнее прежнего. Стадо вскочило на ноги и ринулось вниз.
Странный охотник, видимо, обошел кругом и зашел с противоположной стороны, но невовремя попал на глаза чуткому сторожу.
Козы бежали прямо на молодых Анаков. Яррий не выдержал. Он вскочил на ноги и бросил дротик в большого козла, бежавшего последним. Дротик попал под левую лопатку. Козел сделал огромный прыжок и упал на бок.
Черный охотник тотчас же показался сзади. Он бежал быстро, но довольно неуклюже, как прежде, опираясь руками на сжатые кулаки.
Ему, очевидно, не удалось убить ничего. Увидев чужую добычу, он остановился поодаль, рыча.
Яррий выставил вперед копье. Этот охотник был опаснее козла, и нельзя было полагаться на дротик.
Черный охотник поднялся на ноги и теперь стоял перед ними прямо, как человек, и смотрел на них, скаля зубы в свирепой гримасе. На правой щеке у него был беловатый рубец, видимо, след раны, доходящий до рта и с этой стороны обнажавший еще выше два крупных белых клыка.
Он яростно фыркнул и погрозил Яррию кулаком.
— Что тебе надо? — невольно спросил Яррий, потрясая копьем.
— Грруар! — ответил выразительно Черный, поглядывая на козла.
Яррий двинул копьем.
— Не трогай, — поспешно сказала Ронта. — Это Лесные Анаки.
Анакская легенда говорила, что где-то в темных лесах обитают лесные жители. Они не умеют говорить и ловят зверей руками, не зная копий. И замечательно, что легенда, которая за Селонами и за Тосками, ближайшими соседями и врагами Анаков, не признавала даже имени людей и называла их просто «чужими чертями», — в виде контраста называла этих лесных жителей Лесными Анаками, как будто желая подчеркнуть родство своего племени с ними.
— Что тебе надо? — повторил Яррий, растягивая слова для отчетливости.
— Гррм! — проворчал Черный уже на другой лад, потом быстро повернулся и побежал в сторону на двух ногах, как человек.
Яррий и Ронта, совершенно забыв о козле, побежали за ним.
Черный пробежал несколько шагов, потом, видя, что его преследуют, упал на руки и устремился вниз быстрее и быстрее, кубарем, как им показалось, скользнул по косогору и скрылся из глаз.
Яррий и Ронта тоже сбежали с утеса и помчались через поле.
От первой группы скал, мимо которой они недавно прошли, доносился шум борьбы.
Козы убежали в этом направлении и, должно быть, попались другим охотникам.
— Это был загонщик, — соображали Анаки. — Стало быть, у этих лесных жителей есть свои охотничьи планы, как у настоящих людей.
Первая группа скал была меньше и ниже второй.
Хитрость лесных Анаков в том и заключалась, чтобы направить коз к этому месту, более удобному для преследования.
У подошвы этих скал Яррий и Ронта увидели трех лесных охотников. Они были счастливее загонщика, ибо им удалось изловить одного козла. Он лежал на земле и дрыгал ногами, а они били его по голове деревянными палицами. Они были так увлечены своим делом, что не обратили внимания на подбежавших молодых людей.
В левой стороне слышался какой-то странный лай или плач. Нельзя было разобрать, — дети эти или шакалы. Молодые люди побежали туда и увидели странное зрелище. Здесь был обломок скалы, довольно высокий и совершенно отвесный. Молодой козленок бог знает как в темноте с перепугу заскочил на эту скалу. Он стоял на верхушке и снизу было видно, как тело его дрожит от ужаса и напряжения.
Три темные фигуры бегали кругом подножия и лаяли от злости. Они пытались подняться на скалу, но с полдороги срывались вниз. Один из них схватил палицу и бросил в козленка, но она не долетела.
Яррий посмотрел и засмеялся. Гримасы и движения ночных охотников были чересчур забавны. Он подошел к скале, не обращая на них внимания, и стал подниматься вверх, опираясь на копье. На полуподъеме пришлось и ему остановиться. Но он утвердил на выступе камня правую ногу, выпрямился, крепко оперся левой рукой на копье и бросил дротик. Козленок подпрыгнул всеми четырьмя ногами и рухнул к подножию скалы.
— Гррм! — заревели единодушно Лесные Жители и подхватили козленка, как будто на лету.
Яррий сделал несколько шагов вниз, потом оперся копьем о скалу и спрыгнул на землю.
Один из лесных людей поднялся к нему навстречу. Это был загонщик. Яррий узнал его по шраму над щекой.
Он сделал шаг по направлению к юноше. В руке у него была палица. Он, должно быть, оставлял ее внизу, чтобы легче карабкаться по камням.
Яррий тоже сделал шаг вперед, не выпуская из рук копья. Черный загонщик пристально посмотрел на Яррия, потом быстрым движением отбросил палицу в сторону. Яррий немного подумал.
— Хорошо, — сказал он. Он не стал бросать копья, а передал его подошедшей Ронте.
Черный посмотрел на это с видимым одобрением.
— Гррам! — сказал он и мотнул головой.
— Тебя зовут Гррам? — переспросил юноша. — Меня зовут Яррий Анак.
Черный сделал еще шаг вперед и протянул правую руку к Яррию.
— Аггру!
— Союз? — переспросил юноша, как будто Черный говорил на языке совершенно понятном. — Хорошо.
Он тоже шагнул вперед и протянул свою руку. Они пожали друг другу руки, причем Яррий почувствовал, что у Черного ладонь мягкая, почти как ладонь ребенка.
Потом, преодолевая смутное чувство отчуждения, он приблизил свое лицо к лицу Черного и потерся об его щеку, по обычаю Анаков. Он почувствовал под кожей его лица крепкую челюсть, как у гиены или у льва.
Черный неожиданно положил руку ему на голову и искусно захватил и вырвал несколько волосков. Яррий чуть не крикнул от боли и гнева, но Черный уже совал ему в руки свою толстую, короткошерстую голову. С тайным злорадством Яррий захватил своими крепкими пальцами большую щепоть и дернул ее изо всей силы.
Черный не крикнул, а как-то хрюкнул от боли, но тотчас же поднял голову и дружелюбно посмотрел на юношу. По-видимому, ему понравился столь энергичный способ заключения союза.
Еще один Черный подошел, сначала несмело, потом смелее и ближе. Он тоже мотнул головой и сказал:
— Гррам!..
— Ты тоже Гррам? — спросил Яррий. — Да, конечно. Второй Гррам был потоньше загонщика, должно быть, моложе.
Он заинтересовался Ронтой больше, чем юношей, подошел к ней и коснулся пальцем ее плеча.
Но Яррий, не долго думая, повернулся к нему, оскалив зубы и зарычал: «Груарр!» почти так же выразительно, как Гррам-загонщик над трупом первого козла.
