– Не нужно меня брать к примеру. Я для этой цели не гожусь, у меня своих обязанностей хватает – категорически отказался кандидат в начальники.
– Не хочешь, ладно. А хотя бы и меня поставить. Я бы тут у вас навел образцовый порядок. А в нашем положении, это может быть жизненно важно.
– Сядь на место, Сергеич, не позорься. Все это очень некрасиво выглядит, и весьма глупо.
– Выскочка, куда ты лезешь, послышались возмущенные голоса из рядов «парламента».
– Ну что, майор, уяснил свою ошибку? Не хочет народ видеть тебя руководителем. А ты еще и туристов против себя настроил. Так скоро тебе не с кем и поговорить будет. Ну ладно, сделаем вид, что этого разговора не было, каждый человек имеет право на ошибку. А на завтра план такой: туристы с Тарасом и со мной едут на раскопки. Сергеич, как провинившийся революционер, будет дежурить на кухне, а все остальные едут искать воду.
Вот на такой оптимистической ноте и закончился второй день на Авроре.
– Завтра мы поедем на раскопки, ура, моя мечта сбылась, ликовал в душе Александр, и его воображение уже начало рисовать ему радужные перспективы. И он не заметил, как заснул, и в отсеке туристов наконец-то наступила тишина.
Глава 3
Первый день на раскопках, или новичкам всегда везет
Александр спал беспокойно, постоянно просыпаясь. Ему снилось, что он нашел в туннеле клад, а инопланетянин с лицом Сергеича пытался отнять у него его сокровище. Тут же рядом, как джинны из бутылки, появились два его друга – туриста и, схватив сундук за ручки, бодро унеслись с его добычей за поворот туннеля. Он бежит за ними, пытаясь отобрать у них свое сокровище, и догнав, хватает Германа за грудки, начинает его трясти, крича ему прямо в лицо: «вор, отдай, я первый нашел, я».
– Эй, Сашка, ты что, я тебя просто разбудить хотел, пусти ворот. Не брал я ничего у тебя, проснись же ты, наконец! – почему-то фальцетом заорал Герман, клацая зубами от тряских перегрузок, которым спросонья подверг его Александр.
– А, это ты, извини. Сон плохой приснился, да еще ты под руку подвернулся, – смущенно проговорил Александр, протирая глаза руками.
– Ага, это ты его правильно поймал. Этот жулик даже во сне продолжает тырить. Слышал на сходе? Он у коренного немца билет украл, и тут успокоиться не может. Много он у тебя во сне стянул? – высунул из-под одеяла свою улыбающуюся физиономию Андре.
– Это чья бы корова мычала! Про меня – это просто слова, не подтвержденные доказательствами, а ты целую страну обул, так что помалкивай там, – парировал Герман.
– Ну ладно, хватит своими подвигами хвастаться, давай собираться. Кто последний оденется, тот последний идет в душ, крикнул Кузьмин, и сбросив одеяло, первым кинулся к своей одежде. Его коллеги со смехом поддержали его, пытаясь одновременно влезть и в брюки, и в рубашку. Андре, худощавый и подвижный, первый справился со своей одеждой, Александр был вторым, ну а Герману помешал его объемистый живот, который уже вернулся на место, едва тяжелые тренировки сменились сытостью и покоем, и теперь он будет принимать душ третьим.
В веселом настроении они прошли в столовую, где со смехом узрели своего грозного первого пилота, который уже заступил на кухонное дежурство. В белом переднике и колпаке он выглядел экзотично, да и чувствовал он себя тоже неуютно. С униженным и оскорбленным видом, он с плеском хлюпал комковатую манку и, увидев трех туристов, его передернуло от негодования.
– Смотри, Андре, а у нас новенькая повариха. Пригласи ее на танец, видишь, она от тебя глаз отвести не может, – съехидничал Герман.
– Ну вот, опять отказали. Мое сердце разбито, душа плачет и ноет от тоски. Вы бессердечная, сухая, и …
– Эй, друзья, мы ошиблись! Это же наш Сергеич, извини дружище, мы тебя с поварихой спутали, наверное, спросонья. А сейчас мы явно видим – это ты, – закричали они со смехом, укрывшись за столом, опасаясь удара возмездия со стороны повара.
– Ага, прозрели, а то смотрите, я вам сейчас могу полностью зрение вылечить, путем нескольких ударов поварешкой по затылку. Там, как говорят ученые, есть зрительная зона, так что, если опять возникнут проблемы, знаете, где меня найти, – миролюбиво усмехнулся Сергеич.
Спустив пар и выместив раздражение в этой шутке, все почувствовали себя лучше, и еще долго тишина в столовой взрывалась шумным смехом, когда кто-то из присутствующих, внезапно вспоминал эту нелепую сцену.
Все закончили с едой, и стали расходиться по своим каютам. Последним вышел Герман, и Сергей внутренне напрягся, ожидая от него какую-то пакость. Он незаметно протянул руку, и взял поудобнее поварешку. Но тот ушел молча, плотно прикрыв за собой дверь. Сергей с облегчением выдохнул, и положил инвентарь на место. И вдруг дверь приоткрылась, и из нее высунулась физиономия Германа, с хитро блестевшими глазками.
– Сергеич, забыл сказать. Ты нам к обеду пампушек с блинами напеки, а мы за это тебе цветов нарвем в зеленом отсеке. Последние свои слова он договаривал уже за закрытой дверью, так как в его голову уже летела пара поварешек, и витиеватая трехэтажная ругань, от которой, казалось, даже задрожали стены коридора.
Радостно хихикая, Герман догнал своих товарищей перед воздушным шлюзом, но тут же осекся, увидев недовольный взгляд руководителя группы – Дмитрия Александровича.
– Глупо, очень глупо так поступать с вашей стороны. Такие шутки весьма чреваты тяжелыми последствиями. Вы наверное, уважаемый, не знакомы с такой научной дисциплиной – психологией. Мы тут изолированы на длительный срок, и колкие шутки, вызванные мелкой неприязнью, со временем могут перерасти в открытую конфронтацию, и если сейчас вы просто смеетесь, то через полгода будете готовы убить друг друга.
– А что мне осталось делать? Он первый начал войну против нас. А с моей стороны эта была просто шутка.
– Ты спрашиваешь, что тебе делать? Я отвечу! Сдерживаться, и сглаживать все острые углы в общении. А то со временем это превратиться черти во что. И чтобы прекратить твои шутки, завтра по столовой дежуришь ты. И если Сергей вздумает пошутить в ответ – терпи, молчи, или смейся. Но если ты начнешь бухтеть в ответ, кидаться кастрюлями или драться, то будешь дежурить еще три смены. Тебе все понятно?
– Да понял я, не маленький, уж и пошутить нельзя, – недовольно сказал Герман, и на этом разговор с ним закончился.
А через пятнадцать минут, они уже надели скафандры, готовясь к выходу наружу. Их проводником сегодня был Дмитрий Александрович, и он, зная все трудности, творчески подошел к процессу сборов. Они взяли с собой по два запасных баллона с кислородом, прихватили лопаты, контейнеры с жидким азотом, и ящики для сбора образцов. Воронов сам сел за руль этого мощного электрокара, и проверив уровень энергии в аккумуляторах, резко нажал на акселератор. Вездеход, взвыв электромоторами, быстро понесся по каменистой почве. Они целый час двигались по пыльному ущелью, красная пыль столбом клубилась за их спинами.
Александр первым обнаружил местоположение раскопок, разглядев среди камней две кучи свеженакопанного грунта.
– Вон там должна находиться их шахта, показал он рукой на эти кучи.
– Угадал, это и есть наше важнейшее открытие, которое может изменить весь мир, туннель, который является современником динозавров.
Остановив гусеничный электрокар, он сделал приглашающий жест, и четыре его спутника с удовольствием покинули его электротелегу, которая уже порядком поотбивала их внутренности.
– Ну вот, мы и на месте. Сейчас вы видите лучший музей на свете, который называется – «помоги себе сам». Если ты хочешь сделать открытие, и прославится, то для этого тебе всего лишь нужно взять лопату побольше, и упорно работать, не желая сил. Один работает штыковой лопатой, бросает ком грунта на эту сетку, двое просеивают его, отбирая все ценное. Ну а когда наберется большая куча просеянного грунта, в конце работы вывозим все накопленное подальше от объекта. Все очень просто. По нашему обычаю через полчаса меняемся на точках, позволяя каждому поработать на всех участках. Так и интересней, и по честному. Ну, пошли внутрь?
