Джек съехал на обочину, чтобы Наоми и Коул прогулялись в кустики, и когда они вышли из машины, Ди повернулась к мужу:
– Что произошло, Джек?
Он посмотрел на нее, радуясь, что свет на потолке погас.
– Ничего. Ну, кроме того, что творится вокруг нас.
– Что ты видел в магазине? – спросила женщина, но он лишь покачал головой. – Джек, разве мы не вместе?
– Конечно, вместе. Но это не означает, что ты должна заставлять меня рассказывать вещи, которые станут для тебя кошмаром и будут потом тебя преследовать.
Когда его глаза привыкли к темноте, Джек посмотрел сквозь ветровое стекло на горную гряду на востоке. Неожиданно он услышал громкий смех Коула и мимолетно улыбнулся.
– Не отталкивай меня, – сказала Ди. – Мне необходимо разделить то, что происходит с нами, с тобой… Я хочу знать все, что известно тебе. Каждую мелочь, потому что так мне легче. Мне это очень нужно.
– Но только не то, что я видел, – твердо заявил мужчина.
Через пять миль Джек снова съехал с шоссе.
– Дайте мне бинокль, – попросил он.
– Что-то не так, папа? – насторожилась Наоми.
– Я кое-что заметил.
– Что?
– Огни. Сидите спокойно, все, и не открывайте двери.
– Почему?
– Потому что внутри загорится свет, а я не хочу, чтобы нас увидели.
– А что тогда будет? Что случится? – подал голос сын.
– Ничего хорошего, Коул.
Ди протянула мужу бинокль, и он поднес его к глазам. Сначала не видел ничего, кроме кромешной тьмы, и уже решил, что бинокль плохо настроен, но уже в следующее мгновение заметил растянувшиеся вдоль шоссе огоньки, похожие на рождественские фонарики.
– Ты только что вздохнул. Что не так, Джек? – спросила миссис Колклу.
Мужчина повернул колесико, чтобы навести бинокль на резкость.
– Конвой, – сказал он коротко.
– О, боже! – воскликнула его жена.
– Мне кажется, они едут от нас.
– Ты можешь определить, как далеко они находятся?
– Примерно десять миль. Но точно я не знаю.
– А ты уверен, что они едут не в нашу сторону?
Джек опустил бинокль.
– Давайте подождем здесь немного, чтобы убедиться наверняка.
Он наблюдал сквозь ветровое стекло, как конвой медленно удаляется. Дети играли в «камень, ножницы, бумага».
Через час огни совсем пропали из виду.
Теплый воздух от печки сражался с холодом, проникавшим внутрь сквозь дыры в пластиковых окнах, и Наоми с Коулом, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, спали в своих мешках.
Перед полуночью Джек свернул с шоссе на грунтовую дорогу и включил фары.
Через несколько миль Ди перегнулась через центральную консоль и тут же снова выпрямилась, едва заметно, так, что это понял только ее муж, выдохнув сквозь зубы. Так всегда начинались их ссоры.
– Что? – покосился на нее Джек.
– Видишь сигнал? – спросила женщина, кивая на консоль.
– Вижу.
– Может, тут где-нибудь есть заправка? – Ди махнула рукой в сторону ветрового стекла и огромного пустого пространства за ним, где не было даже намека на свет. – Он включился минуту назад.
– Это означает, что у нас скоро закончится бензин, милая.
– Нет, это означает, что мы можем проехать еще двадцать пять миль. Слышал когда-нибудь про запасную канистру? – Даже в темноте Джек чувствовал на себе сердитый взгляд супруги. – У нас в багажнике десять галлонов бензина, и я не понимаю, почему ты не хочешь…
– Ди, это…
– О, господи, если ты еще раз скажешь про экстренную ситуацию…
Женщина отвернулась и стала смотреть в кусок пластика, который закрывал ее окно. Джек уже собрался остановиться и пойти у нее на поводу, чего не стал бы делать ни при каких других обстоятельствах, когда фары высветили впереди темный дом.
Он свернул на подъездную дорожку и притормозил около светло-голубого пикапа «Шевроле», старого, из далеких времен. Фары «Ровера» скользнули по кирпичному сельскому дому с белыми колоннами на крыльце.
– Давай не будем здесь останавливаться, Джек, – попросила Ди.
– Нужно посмотреть, что там, – возразил он.
Супруги Колклу прошли по выложенной камнем дорожке к дому, поднялись на крыльцо и, постучав в дверь, стали ждать. Внутри царила тишина.
– Никого нет, – сказал Джек.
– Или они увидели, что к их дому направляется мужчина с дробовиком в руках, и поджидают тебя внутри, вооружившись до зубов, – предположила его жена.
– Ты всегда была пессимисткой.
Колклу снова постучал в дверь, а потом вытащил большой плоский камень из дорожки и разбил окно столовой. Они с супругой затаились около старого кедра и несколько минут сидели там, скорчившись, и вслушивались в тишину. Из рамы выпал кусок стекла, но больше ничего не произошло. В доме царила тишина.
– Я войду, чтобы убедиться, что там все спокойно и безопасно, – сказал Джек.
– А если нет?
Мужчина засунул руку в карман, достал ключи от машины и протянул их Ди:
– Тогда уезжайте отсюда как можно быстрее.
Когда Джек вошел в столовую, первым, на что он обратил внимание, было царящее внутри тепло. Он отправился на кухню, где тихонько гудел холодильник, и открыл его. Внутри стояли банки с майонезом и консервами, купленными в магазине, и глиняный горшок с маринованной свеклой, и лежало еще что-то, завернутое в фольгу. Мужчина открыл кран в раковине, и из него потекла вода.
Ди сидела в «Ровере» на водительском месте, держа руки на руле. Джек открыл дверцу и наклонился к ней:
– Дом пустой, и у них работает электричество.
– А еда? – спросила женщина.
– В шкафах кое-что есть. – Джек посмотрел на заднее сиденье. – Ней, Коул, отнесите внутрь все пустые бутылки.
Он обошел дом сбоку, достал из футляра нож, распутал зеленый садовый шланг и отрезал от него кусок с наконечником. Доступ к баку «Шевроле» находился рядом с водительским сиденьем – его серебристую крышку покрывала ржавчина, и Колклу отвинтил ее с огромным трудом. Он уже вылил содержимое пятигаллоновых канистр в бак «Лендровера» и поставил их на дорожку, выложенную гравием, рядом с чужой старой машиной. Затем засунул шланг в отверстие. Тот заскреб по дну бака, и на другом конце, который Джек поднес к губам, появился запах бензина.
Топливо было маслянистым, резким, вонючим и грязным. Джек выплюнул то, что попало ему в рот, и засунул шланг в первую канистру, чувствуя, как на глаза ему навернулись слезы, а горло горит от паров.
Покончив с бензином, он прошел мимо восьми бутылок воды, стоявших на кухонном столе, наклонился над раковиной и долго полоскал рот, но ему никак не удавалось избавиться от вкуса бензина, который наполнял горло, точно не желавший отступать туман.
– Ну, как наши дела? – спросила Ди.
Джек выпрямился, чувствуя, что у него кружится голова:
– Шесть галлонов.
– Что с тобой?
– Мне нужно примерно пятьдесят мятных пастилок, и все будет отлично.
– Иди сюда, посмотри, что мы нашли, – позвала Ди.
Он прошел за ней и детьми по застеленному ламинатом полу к раздвижной стеклянной двери в той части кухни, где стоял обеденный стол. Вертикальные шторы были подняты, и сквозь стекло Джек увидел ухоженный садик, залитый лунным светом и окруженный со всех сторон пустыней, старые покосившиеся качели и два плетеных кресла под зонтиком, а ближе к дому – мачту с антенной высотою в тридцать футов.
Наоми переключала каналы на древнем телевизоре, который выглядел так, будто простоял на одном и том же месте на старом, потрепанном ковре лет тридцать. Все станции забивали статические помехи.
Джек подошел к телефону, снял трубку и послушал, но там царила тишина.
Потом все четверо прошли дальше по скрипучему деревянному полу коридора.
