Надя Яр - Адъютант Его Святости

4. Ночь

К полуночи они затихли и разошлись, зная меру жестокости, наглости, гневу, а повешенный и простреленный пленный всё покачивался в петле. Ночью город был ласков и тих. Ветер скользил в бесчисленные щели, разрушал связи и обтачивал острые углы, как обтачивает скалы вода океанов. Он играл с волосами повешенного и с одеждами тех, кто покоился на земле. Кольцо башен, среди которых между небом и землёй парил стройный кристалл Цитадели, возвышалось на вершине плоского холма. Холм давно уже был превращён в каменный барабан, и ночами, когда в высоте светилось окно, на склонах оживали призраки травы, мышей и бесчисленных насекомых. Над привидением залитой бетоном жизни сияла одинокая свеча. Этот свет был виден на десятки миль, в городе и за городом. Цитадель медленно вращалась по часовой стрелке, поворачиваясь освещённым окном к западу, северу, востоку, югу. Внизу кто-то стоял у Башни Волков. Ран знал, даже не глядя: это была та женщина, которая несла ребёнка. Мать прикрытого курткой трупа, она ждала. Двадцать пять лет назад, такой же тёплой летней ночью, точно так же ждала внизу мать Колхейгана.

Жизнь начала возвращаться в покинутые ею тела где-то к середине ночи. Один за другим они подымались, оглядывались, поворачивались туда-сюда, заново ощущая свою ожившую плоть. Потом их настигало внезапное осознание того, что случилось, и они застывали. Они оборачивались всем телом к городу, ещё стремясь домой, но не проходило и минуты, как их настигало новое качество их бытия. И они поднимались в Цитадель. Один за другим новые защитники города восходили в дом общего долга, восходили по отдельности, чтобы быть вместе. Ветер играл покинутыми белыми саванами.

Когда последний комок убитой плоти зашевелился, близилось утро. Маленькая рука стянула с лица куртку, как, не желая засыпать, стягивала по вечерам одеяло. Мальчик перевернулся набок, полежал секунду и сел. На экранах в своём кабинете Ран видел, как ребёнок, пошатываясь, встал на ноги, маленький, живой и сонный. Женщина у стены башни издала душераздирающий звук и подняла тонкие руки. Мальчик обернулся, пискнул и побежал к матери.

Держа друг друга за руки, они удалялись по мосту в город. Свеча в окне Цитадели погасла. Ран, главнокомандующий обороны и адъютант Его Святости, наблюдал в окно своего кабинета, как в предрассветной дымке отражаются друг в друге город и небо.