Параллельно непрерывно нарастала борьба Петра за власть с его сестрой – Софьей, которая поначалу всерьез не воспринимала его забавы. Ну, занимается братик какими-то странными прожектами? Пускай занимается. Не царское это дело. Однако по мере укрепления его позиций она начинала нервничать. Ведь, находясь в тени и занимаясь далекими от привычной политики вещами, ее брат стремительно набирал политический вес. Да, он не пытался публично конфликтовать с сестрой и бороться за «пальму первенства». Но ее слова с каждым днем становились все больше обычным трепом, а его – набирали вес.
Софья попыталась все переиграть, когда поняла, что еще чуть-чуть, и она окажется окончательно выдавлена на обочину политических процессов в России. Но ничего у нее не вышло. Стрелецкое восстание завершилось, не начавшись. Причем сам Петр не отметился никакой личной жестокостью. Даже более того, смертную казнь он заменял на отбывание срока в роли послушника нового монастыря на Новой Земле. Там провинившиеся люди смиряли страсти и отрабатывали грехи, добывая каменный уголь и руду из вечной мерзлоты. Само собой, долго в таких условиях мало кто мог протянуть. Плюс местные медведи помогали, устраивая иной раз охоту на ослабевших каторжан.
Полученный успех нужно было закреплять. Поэтому Петр во исполнение союзнических обязательств отправляет свою армию к Азову. Ведь Россия с 1686 года участвовала в Великой турецкой войне на стороне Священной Римской империи, Венеции и Польского королевства. Но выступает Петр хитро. К Азову отправляет войска как есть, зная об их полной разлаженности. А потом, после долгой и бестолковой осады, подгоняет экспериментальную нарезную артиллерию, которая быстро ставит точку в этой борьбе. Однако в глазах остального мира Россия долго и мучительно брала осадой крошечную крепость на окраинах Османской империи. Это делалось для того, чтобы все поверили в слабость вооруженных сил Петра.
Удалось.
Османский султан, проигнорировав потерю второстепенного города на окраине, вывел армию Крымского ханства на Балканы. А Петру только это и нужно было. Быстрым рывком он перебросил свои элитные части, не участвовавшие в осаде Азова, в Керчь и оттуда развил стремительное наступление на Бахчисарай. Подспудно легко разгромив «инвалидную баталию», из последних сил выставленную крымскими татарами. А позже спровоцировал бой на Днепре польско-литовской армии и возвращавшихся татар.
Но этим Петр не ограничился. Он нанял известного пирата тех лет – Даниэля Монбара, который держал в страхе всю испанскую торговлю в Атлантике. Снабдил его тремя современными марсельными шхунами с нарезной артиллерией и выпустил на свободную охоту в Черное море. Изнеженные и разбалованные покоем местные моряки просто стонали. Ибо этот «волчара» резвился так, словно попал в хлев с молодыми, сочными барашками. Уже через несколько месяцев этой бойни османская торговля на Черном море оказалась полностью парализована, что совокупно с успешной Крымской кампанией оказало огромное влияние на исход войны. Союзники победили. Крым остался за Россией. А весь мир с удивлением уставился на молодого русского медведя. Он смог поразить, сформировав определенную репутацию. Особенно когда всплыл тот факт, что никаких случайностей не было – Петр готовил всю эту кампанию задолго до ее начала. Юный хитрец и весьма удачливый авантюрист смог малыми силами разбить серьезного врага.
Война закончилась, но мир продлился недолго. Ибо юный король Швеции стремился расширить свои владения за пределами Скандинавского полуострова. Ему требовались деньги, а риксдаг ограничивал его аппетиты чуть ли не «наваристой овсянкой на воде». Из-за чего Карл ввязался в авантюру по расширению своих европейских владений, которые не подчинялись риксдагу и поставляли деньги непосредственно королю в карман.
На пути юного скандинавского дарования смог встать только Петр. Особенно после того, как в Россию сбежал курфюрст Саксонии. Карл XII знает о том, что его русский коллега – известный хитрец. Поэтому решается прислушаться к своим советникам и подстраховаться, собирая, таким образом, первую антирусскую коалицию. Впрочем, это не спасает его от разгрома и гибели в первом же бою. Ведь готовился не только он.
Российский государь успел перевооружить свою небольшую армию нарезными винтовками, заряжаемыми с дула. А также создал дивизион тяжелой полевой артиллерии под гранаты на черном порохе с взрывателями ударного действия. Настоящие шестидюймовки! В сочетании с редутами и грамотно выбранными позициями подобные орудия оказались настоящим кошмаром для противника.
Разбив армию коалиции и уничтожив почти все ее руководство удачным попаданием тяжелого осколочно-фугасного снаряда, Петр развивает наступление. И разбивает вторую армию, которую из последних сил собрали его противники под руководством короля Польши Лещинского.
Все. Победа. У противников больше нет армии. Пора бы и заключать мир. Однако нет. Швеция даже не желает ничего слышать о мире из-за строптивых принцесс. Они решили дождаться высвобождения Англии из войны за Испанское наследство, отсиживаясь за Балтийским морем. Слишком уж позорным выглядело столь грандиозное поражение. После него о репутации Швеции можно было надежно позабыть.
Малочисленный флот не позволял русским провести полноценную морскую операцию, а крепость Петербург-на-Котлине надежно прикрывала устье Невы от вторжения шведов. Сложилась ситуация своего рода непреодолимого равновесия. Что-то вроде противостояния кита со слоном. И Петр с изяществом выходит из нее, успешно проведя ледовый поход под стены Стокгольма. Неожиданный и мощный ход, поставивший жирную точку в войне.
Кроме Карла XII эту войну не пережили и обе его сестры. Поэтому риксдагу Швеции нужно выбрать нового монарха. И как это ни странно, им оказывается Петр. Почему? Во-первых, потому что его армия стоит в столице Швеции. Сложно в такой ситуации найти более подходящего кандидата. Как говорится: «Голосуйте сердцем!» А во-вторых, большинству в риксдаге понравились реформы, которые он провел в России. Для Петра вообще было удивительным узнать то, сколько у него сторонников даже в стане врага.
Так утвердилась личная уния между Российским царством и Шведским королевством.
Но Петр прослыл чрезвычайно беспокойной личностью и даже не пытался успокоиться. Просто сменил направление экспансии с запада на восток.
России требовалось закрепиться на берегах Тихого океана, но без земель, подходящих для сельскохозяйственных угодий, и незамерзающих портов подобного добиться было совершенно невозможно. По крайней мере полноценно. А полумеры государя не устраивали. Это обстоятельство вынудило Петра проводить на Дальнем Востоке полноценную войсковую операцию с привлечением сил союзного флота Голландской Ост-Индской компании, частью которой он владел.
Буквально с ходу была разгромлена Япония, потерявшая остров Хоккайдо с прочей мелочовкой. С ней был подписан договор, по которому дочь императора выдавали за второго сына Петра – Александра. В свою очередь, их сын признавался единственным законным наследником Страны восходящего солнца.
А вот с империей Цинь пришлось потрудиться. Слишком большая. Да и армия ее изрядна. Петр применил стандартную англосаксонскую хитрость и начал военные действия, предварительно поддержав сторонников разгромленной династии Мин. То есть укрепив пятую колонну в тылу противника. Обширных армий повстанцев, громящих маньчжуров, получить не удалось. Однако даже тот факт, что к императору не подошли многочисленные подкрепления народа хань [3], – уже радовал. И так расход боеприпасов был безумным…
Несмотря на сложность и в целом авантюристичность данной военной кампании, она полностью удалась. Сказалось радикальное превосходство русских в вооружении и тактике. С мечами и луками на минометы и картечницы наступать бесполезно. Итогом кампании стало то, что вся Маньчжурия отошла России. А также часть Северного Китая, включая Пекин, который отныне стал называться Петроградом, превратившись в административный центр российских владений на Дальнем Востоке. А в самом Китае утвердилась возродившаяся династия Мин, находясь в союзнических отношениях с Петром. Конечно, новый император Мин был этнически таким же представителем династии, как и космонавтов. Но кому какое дело? Главное, что Китай, незадолго до того завоеванный маньчжурами, оказался вновь относительно независимым.
