В этот момент Ольга вообще ни о чем не думала. Ни о чем, кроме того, что она попалась и шансов выскочить никаких. К тому же после воздействия психостимуляторов у нее жутко болела голова. Ольга не была героем, который лучше примет смерть, чем выдаст друзей, и сейчас была подавлена. Все, что она делала, и раньше, и сейчас казалось ей правильным, но она старалась никогда не думать о том, что ее за это могут убить. А теперь было очевидным, что игра проиграна, а жизнь кончена.
Капитан нажал кнопу на своем столе, дверь открылась, вошли два офицера.
– Отведите арестованную в камеру.
Не произнеся ни слова, Ольга поднялась со стула, повинуясь команде конвойных, заложила руки за спину и обреченно побрела в камеру.
Узкий и длинный коридор, застланный старой красной ковровой дорожкой, несколько раз поворачивал то направо, то налево. Затем короткая лестница вниз. В подвале было уныло. Бетонные, выкрашенные серой краской стены и кафельный пол.
– Лицом к стене, – скомандовал один из конвойных.
Ольга уперлась взглядом в шершавую стену. Дверь камеры открылась с противным лязгом.
– Вперед.
Сделать последние три шага Ольге помог сильный толчок в спину между лопаток.
Камера была вполне приличной, три на три метра. Некрашеные стены, под самым потолком небольшое окно, забранное решеткой из толстой арматуры, под ним стол и стул, рядом железная кровать, намертво прикрученная к полу. Дверь захлопнулась с таким грохотом, что Ольга вздрогнула. Она не помнила, как села на кровать, прислонившись к стене спиной и обхватив подтянутые к груди колени руками. Не помнила, как закрыла глаза и незаметно для себя заснула. Не помнила, о чем думала перед сном.
Грохочущая дверь вырвала Ольгу из цепких лап сна. Она вздрогнула и с тоской посмотрела на чернеющий дверной проем. Еще мгновение, и сон улетучился, будто его и не было.
– Привет, крошка.
На пороге камеры, словно рыцарь в сияющих латах, стоял Мартин. Молодой и красивый, с шикарной белоснежной улыбкой, в камуфляже, затянутый в бронежилет, на голове штурмовой шлем с отведенным вверх прибором ночного видения, на груди короткоствольный автомат, на бедрах по пистолету.
– Ты… – удивленно выдохнула Ольга и захлебнулась воздухом.
– Тюрьма отменяется.
Ошалевшая Ольга встала с кровати и, все еще не понимая, что происходит, медленно подошла к Мартину, потрогала его за рукав, словно пытаясь проверить, не привиделся ли он ей.
– Но как? Здесь же тюрьма ФСБ! Тут полно спецназа…
– Какая, к черту, тюрьма, где ты видишь спецназ? Эти клоуны занимаются самодеятельностью. Дюжина высоколобых технарей, решивших, что мы кучка ламеров, и два десятка легавых-пенсионеров с пушками.
– Ты потом ей все расскажешь! – послышался из коридора знакомый голос Сердюкова. – Валим отсюда, пока мусора не нарисовались!
Освобождать Ольгу приехали восемь человек. Троих она знала, остальных видела впервые в жизни, но слышала о них. Бывшие военные. Мартин рассказывал, что частенько использует ребят для усиления. На лестнице, ведущей наверх, Ольга увидела два трупа. Они были буквально изрешечены пулями. В коридоре лежали еще трое. У входа, на пульте охраны, остывали пятеро. Стекла в окнах были разбиты, стены посечены автоматными очередями.
– Боже мой… – пробормотала Ольга. – Вы их всех убили…
– Они думали, мы в игрушки играем, – сказал Мартин. – Ненавижу дилетантов. Они просто отказываются верить, что это революция. Ну, хватит болтать. Пора убираться отсюда.
Ольга и ее соратники выбежали на улицу.
– А где Шпынько? – спросила Ольга.
– Кто это?
– Это как раз ФСБ, а не технарь. И он верит…
– Это он тебе так представился. Не знаю, где он. Все, кто был в здании, там и остались. Наверное, сбежал. Если не попал под раздачу.
Погрузившись в два стареньких джипа «Тойота Лендкрузер», вся компания быстро выехала за ворота, оставив в загородном особняке четырнадцать трупов. Выскочив на федеральную трассу, машины смешались с потоком дачников, припозднившихся с возвращением в город.
– Как ты узнал, что меня арестовали? – спросила Ольга.
– Наши ребята следили за тобой, – объяснял Мартин, не отвлекаясь от дороги. Ольга посмотрела на него, и он поспешил поправиться: – Точнее сказать, прикрывали тебя. Тот файл, что ты успела передать, интересен не только федералам, но и электронщикам-конкурентам. Твое похищение было очень грамотно обставлено, и поэтому ребята не вмешались сразу, а проследили, куда тебя отвезут. Когда мы разобрались, кто стоит за этой шоблой, все остальное было делом техники.
– Господи, если бы ты знал, что мне пришлось пережить, – сказала Ольга и, уткнувшись лицом в ладони, расплакалась. – Еще чуть-чуть, и я бы сошла с ума.
Она рыдала, всхлипывала и снова рыдала, не в силах остановиться. Напряжение перевалило через край, нервная система не выдержала, и сработала блокировка.
– Они применяли нейросимуляторы? – спросил Мартин.
– У меня мозги чуть не расплавились, – сквозь слезы ответила Ольга.
– Суки! – выругался Мартин. – Это они умеют! То, что пережила ты, они приготовили для всех, кто живет в этой стране и не согласен жить так, как хочется им. Ну ничего, крошка. Теперь все позади. А мы отомстим. Страшно отомстим. Мы проделаем с ними то же самое и выложим в сеть. Чтоб все знали, что мы отвечаем ударом на удар.
Через час пара джипов въехала в тихий дворик московской окраины. Трехкомнатная квартира на первом этаже еще два года назад была куплена на подставное лицо и с тех пор использовалась как запасная база революционеров. Здесь жили активисты региональных отделений, когда к ним слишком близко подбирались федералы и требовалось несколько дней передышки. Здесь прятались соратники, объявленные в розыск, пока им стряпали новые документы. Таких квартир у движения было две в Москве и одиннадцать по всей стране. В этой Ольга была пару раз как посыльный. Выключив фары, но не глуша двигатель, Мартин активировал Видения, затем опцию «ночное виденье» и осмотрелся. Ничего подозрительного, кажется, нет.
Переступив порог конспиративной квартиры, Ольга надеялась принять душ, упасть в кровать и заснуть. Не тревожным сном, который был прерван появлением Мартина, а крепким, здоровым сном младенца. В коридоре ее встретила младшая сестра. Пятилетняя девочка с короткими косичками.
– Привет, – неуверенно улыбаясь, сказала Наташка, держа руки за спиной и покачиваясь на мысках.
– А ты что здесь делаешь? – растерянно пробормотала ошалевшая Ольга.
– Меня Мартин привез, – живо ответила сестренка.
Ольга обернулась. Мартин прошел мимо по коридору в большую комнату.
– Что это значит?
Ольга прошла следом за Мартином, Наташка поспешила за сестрой.
– Это значит, что теперь ты свободна, они не смогут на тебя надавить.
– Надавить? – Ольга действительно не понимала, что происходит. – Ты можешь объяснить? Кто на меня давил?
– Федералы.
– А при чем здесь моя семья?
– При том, что они твоя семья, – сказал Мартин и бросил на диван бронежилет.
– А где моя мать… Где Юлька?
– Их больше нет, – сказала Наташка.
Ольга обернулась, лишь на мгновение посмотрела сестре в глаза и почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
– Как нет… Что случилось?
– Мы не успели смыться, федералы попытались их отбить, – ответил Мартин.
– Мартин спас меня, – вставила Наташка.
– Закрой рот! – рявкнула на сестру Ольга. – И не встревай, когда старшие разговаривают.
Наташка насупилась, опустила взгляд. Мартин хотел пройти мимо Ольги на кухню, но она не пустила его, поймала за рукав.
– Зачем? – дрожащим от душивших слез голосом спросила Ольга. – С чего ты взял, что через семью на меня можно надавить? Как? Что они могли сделать?
– Они могли сделать что угодно, – холодно сказал Мартин и силой отдернул руку.
– Зачем ты их убил? – крикнула Ольга и двумя руками ударила Мартина в грудь так сильно, что он отшатнулся на пару шагов. – Зачем ты впутал мою семью?
