Данила, не ожидая ничего хорошего, спросил:
– И как же?
– Бери лыжи. Айда со мной в лес, а там расскажу.
Молодцов вздохнул, но поплёлся исполнять приказ.
Воислав погнал на лыжах далеко от города, в еловую рощу. Данила за ним еле успевал, а ведь вечером выпал пушистый снег, и батьке пришлось прокладывать лыжню, а Молодцов только ехал следом.
Воислав по ведомым только ему признакам определил полянку, где можно остановиться. Приказал Даниле сделать несколько кругов на лыжах, чтобы утоптать снег. После чего скинул лыжи, сказал то же самое сделать Молодцову.
– Ну как голова? – спросил батька.
– Спасибо, прошла. И голова, и… вообще всё.
– Хорошо. Помнишь, я обещал, что поучу тебя рубке на мечах.
– Помню!
Данила аж подпрыгнул, с соседних веток от вскрика слетели вороны. Варяг неодобрительно покачал головой.
– Раз помнишь, то лови.
Воислав вынул меч для левой руки, кинул Молодцову. Тот с трудом, но поймал его за рукоять.
Меч был длинный, около метра, не считая рукояти. Наконечник узкий, заострённый. Данила из опыта общения с фехтовальщиками помнил, что такие мечи назывались романскими и пришли на смену каролингским, более коротким, с закруглённым наконечником. Но когда и какой меч вышел из обихода, Молодцов понятия не имел. Обмотанная кожей рукоять была маловата для Молодцова – у Воислава, опытного матёрого воина, прошедшего десятки битв, ладонь была меньше, чем у Данилы. Навершие имело форму диска, других украшений на мече не было. Он очень удобно лежал в руке, имел великолепный баланс и казался даже лёгким – весил не больше килограмма. Впрочем, любое оружие кажется лёгким поначалу, а вот помашешь им часа два – и уже кистенём махнуть не сможешь, не то что мечом.
– Махни пару раз, разогрей руку, – сказал Воислав.
Данила попробовал поработать мечом и в очередной раз восхитился: клинок буквально сам летал по траекториям, Молодцов для этого прилагал минимум усилий. Ему казалось, что он творит просто чудеса с оружием, но его учитель-варяг только скептически щурился.
– Хватит скоморошничать, ударь им.
Молодцов ударил по воздуху, замер в положении завершённого удара.
– Ещё раз, – потребовал Воислав.
Данила выполнил пару связок, которые натренировал с секирой. На его взгляд, получалось неплохо, но как-то неправильно. Что-то мешало окончательной гармонии Данилы и меча. И было понятно что – сам Молодцов, потому что меч у Воислава был и впрямь изумительный.
– Что скажешь? – спросил батька, когда Данила остановился.
– Ну… меч вроде бы легче секиры.
– И всё?
– С ним проще.
– Что ещё?
– Не знаю.
– Меч быстрее. Быстрее меча только сабля и кистень, ну ещё стрела. – Воислав хохотнул. – Больше ничего не хочешь добавить?
– Мечом по-другому замахиваться надо, не так, как топором. И ещё им колоть можно.
– Моим да, – согласился Воислав, – у викингов в ходу другие мечи, больше приспособленные для рубки ног. – Варяг опять усмехнулся в усы. – Но мечом можно и нужно колоть и нужно уметь это делать. Запомни это на случай, если когда-нибудь раздобудешь свой меч.
Молодцов кивнул.
– Мечом надо уметь работать. Топором проще: махнул разок – и рёбра в крошево. Как по-твоему, если секирой проще пробить доспехи, то она лучше?
– Не знаю, – пробормотал Данила.
– Меч – в нём всё. – Воислав выхватил свой второй клинок, выставил вперёд. По лезвию до узкого острия скользнул луч. – Всё оружие. Ничто не может быть лучше секиры, для того чтобы порубить щит или прорубить броню. Булава запросто крошит кости под доспехами. Сабля стремительна и опасна, она может рассечь и тегиляй, и кольчугу, а уж жилы вмиг вскроет. Но всё это лишь немногим хуже того, что может сделать меч. Он быстрее секиры и булавы, он может пронзить уколом любой доспех, как ни одна сабля не сможет. Он может рубить в щепки щит, а потом внезапно ударить по ногам, так что отсечёт их обе. Ты понял меня?
Воислав смерил Данилу взглядом.
– Да! – восторженно ответил тот.
– Хм… посмотрим. Защищайся.
Батька ударил бесхитростно – сверху вниз. Данила успел выставить руку, клинок Воислава упал на его же меч, но плашмя, иначе на обоих мечах могла появиться выщербина.
– Убит, – сказал варяг.
– Но почему, я же защитился?
Воислав скользнул вперёд, и остриё клинка оказалось в сантиметре от переносицы Данилы.
– Ты не защитился, ты оставил пустоту перед собой, куда могу проникнуть я. Это не защита. Защита – это когда ты сбиваешь удар врага, он открывается – и ты его убиваешь. Понятно?
Молодцов кивнул.
– Ещё раз.
Снова сверху вниз. На этот раз Данила остановил удар над головой, причём локоть его смотрел чётко вниз, спина и ноги напряжены – не сдвинешь.
– Можно и так, – кивнул Воислав. – Повторим.
Варяг ударил, Данила защитился, но Воислав, словно оттолкнувшись от меча Данилы, повёл свой клинок по короткой дуге и остановил его в сантиметре от бедра Молодцова.
– Понял? – спросил Воислав.
– Надо было меч вниз бросить и на шаг отступить?
– Можно и так, – повторился варяг. – Теперь смотри…
Где-то часа два Воислав ставил Даниле технику работы клинковым оружием: основные базовые правила, что можно и что нельзя. Меч заметно отличался от секиры. В отличие от последней длинный клинок был тем универсальным инструментом, о котором говорил Воислав, и защита от него была другая. Щитом остановить удар секиры гораздо проще – если уж она прилетела, то прилетела. Ею можно делать финты и уловки, но сложнее, чем мечом. Если у врага меч, ты должен быть втройне острожен, иначе прикроешь ноги, а тебе лезвие в шею прилетит.
И главное: если ты остановил удар топора или секиры, значит, продолжения уже не будет, если только противник не дёрнет на себя оружие, выводя из равновесия. С мечом такой номер не проходит: малейшая брешь, малейшая щёлочка в обороне – и туда сразу же проскальзывает стальное жало.
Но есть один плюс – если меч у тебя, ты и сам можешь творить все эти трюки.
Воислав закончил учёбу, когда у Данила уже рука меч не держала, причём и левая. Тренировали обе. Молодцов не без удовлетворения отметил, что батька потратил на то, чтобы загнать своего ученика, гораздо больше времени, чем летом. Солнце уже коснулось верхушек елей.
– Неплохо, – одобрил Воислав, – оружие ты понимаешь, чувствуешь. Может, если на меч скопишь, и будет от него толк. А то некоторые купчики мечом подпоясались и думают: вот уж они целые гридни. Надевай лыжи, поехали к своим.
Легко сказать «к своим» – с десяток километров по снегу. Но Данила смолчал, и правильно. Поездка на лыжах через ночной лес вышла не менее приятная, чем пьянка в тесном душном помещении.
Молодцов ездил на тренировки с Воиславом ещё три дня подряд. После каждого занятия его восхищение мечом росло всё больше. Но чтобы купить такую замечательную игрушку, Молодцову понадобилось бы продать все доспехи, секиру, отдать долю за охрану каравана, которую должен был выплатить Путята, всю добычу, взятую на капище, да ещё и подзанять у друзей. Тогда средней стоимости меч будет его собственностью. Увы, Данила понимал: рано ему ещё такую замечательную вещь покупать, рано. Может быть, весной.
Возвращаясь с последней тренировки, Молодцов обратил внимание на непривычную тишину вокруг – Праздник завершился. Вдобавок Воислав объявил, что тренировки на время прекращает. Данила огорчился, с другой стороны – передышка пришлась вовремя. Путята на днях обещал наконец-то выплатить долю за охрану и за товары, взятые на капище, но реализованные им. Самое время было прогуляться по Новгороду, зайти на рынок, прикупить разных вещей. А то с этими праздниками и тренировками Молодцов даже города толком не видел.
Данила пришёл на подворье, где они гостили, поднялся на второй этаж терема в отведённую комнату. В комнате валялся вместе с девкой Будим. Он небрежно ответил на приветствие (в такой ситуации грех было требовать от него большего), не подумал стесняться или просить своего друга выйти. Данил тоже не подумал искать себе новое место для ночлега. В какое бы помещение он ни пошёл, там, скорее всего, его ждала та же картина, а спать хотелось прямо сейчас. Ну и что там он не видел у Будима и теремной девки?
