– … отзывались очень плохо, и это многого стоит.
Он вздохнул.
– Недавно я потерял двоих друзей. Один умер геройской смертью, а другая просто вернулась к своей обычной жизни. Нисса прекрасная спутница, но я предпочитаю, чтобы рядом со мной было несколько человек. – Он помолчал. – Не хотелось бы кому-то из вас попутешествовать?
– Доктор, – предостерегающе проговорила Нисса.
– Война идет, – сказал Джонни. – Путешествовать опасно.
– Я не могу, – тут же сказала Нетти. – От меня моя мама зависит.
– Моя тоже, – добавил Джонни.
– Конечно же, – произнес Доктор. – Конечно же, это так.
Сирены приближались.
– Забери дипсодат в ТАРДИС, Нисса, – попросил он и снова повернулся к Джонни и Нетти. – Скажите полиции, что услышали взрыв, а больше ничего не знаете.
– Не думаю, что они бы поверили всему остальному, – сказал Джонни.
– Я и сама не уверена, что во все это верю, – сказала Нетти. – Хотя видела своими глазами.
– Все веритане на борту? – спросил Ниссу Доктор.
– Все, кроме одного, – ответила Нисса, уводя овцерыб. Аннабель продолжала громко булькать на Марису, которая не обращала на нее никакого внимания.
– Все, кроме одного, – повторил Доктор и наклонился к Правдоговорителю Джонни. – Пора отправляться.
– Свобода, – сказал тот.
– Действительно, свобода.
– Я хочу сказать еще одну правду, – заявило существо.
– Не сомневаюсь, – ответил Доктор, но осторожно поднял руку, прежде чем Правдоговоритель заговорил. И тот согнул тело, отлепляясь от подбородка Джонни, вынул два усика из его рта и с радостью свернулся на ладони у Доктора. Доктор поглядел на Джонни, а потом на Нетти.
– Думаю, эту правду наши юные друзья должны сказать сами.
* * *
Внутренность ТАРДИС наполнил отчаянный скрежещущий звук, двигатели заработали, отправляя ее в путь.
– Сначала сдадим дипсодат властям, Доктор? – спросила Нисса.
– Именно, – ответил Доктор, глядя на экран перед собой. Там были мальчик и девочка.
– А куда потом?
– О, сама знаешь, – произнес он, глядя, как мальчик и девочка пошли прочь. Не взявшись за руки, не поцеловавшись, ничего такого. Просто ушли, дав надлежащие показания пожарным. Но они ушли вместе, как друзья, и в этом был намек на то, что, возможно, случится в будущем.
– У нас впереди достаточно пространства и времени. И позади, если можно так сказать. Сверху и снизу…
– Доктор… – начала Нисса, с улыбкой глядя на корзину со спящими Правдоговорителями. Они сплелись в теплый сопящий комок и тихо бормотали друг другу, что они наконец свободны.
– Все, что я хотел сказать, Нисса, – сказал Доктор, выключая монитор и лучезарно улыбаясь, – это, что все возможно, как и всегда.
Он нажал кнопку, отправляя ТАРДИС в безбрежные просторы пространства и времени.
– В конце концов, это единственная правда, которая нам нужна.
Шестой Доктор: Что-то, взятое взаймы
Райчел Мид
1
Как обычно. Доктор пообещал мне шампанское и торт, а вместо них я получила летающих ящериц.
– Птеродактилус антиквус, если быть точным, – сказал он мне, качнувшись в сторону, когда одно из упомянутых созданий едва не врезалось ему в голову. Оно пролетело так близко, что поток воздуха взъерошил упругие кудри его волос.
– Но если подумать, их стоит назвать Птеродактилус сверхмалус, поскольку я не припомню, чтобы в мой последний визит в поздний Юрский период я видел там таких карманных созданий.
Я бы не стала так их характеризовать, но, возможно, все зависит от того, какие у тебя карманы. Твари были размером с голубя, и единственным плюсом в ситуации было то, что они нас не трогали. Не могу сказать того же о других пешеходах, объятых ужасом. Всего несколько минут назад мы прибыли на Котурию, оставив ТАРДИС в переулке между двумя домами ужасных цветов и выйдя на оживленную улицу. Крики мы услышали сразу же, как открыли дверь, и застали сцену, которая в последнюю очередь приходит в голову, когда думаешь о свадьбе. Студенческая пьянка? Возможно. Свадьба? Определенно, нет.
– Может, они еще маленькие, – сказала я, прижимаясь к ярко-розовому зданию, украшенному серебристыми решетками. Я старалась не попадаться на пути птеродактилей и впавших в панику людей, которые пытались скрыться, толкаясь между собой. Создания прицельно нападали на котурийцев, ударяя острыми когтями и клювами, срывая куски кожи и оставляя кровоточащие раны. Я увидела, как на другой стороне улицы несколько птеродактилей вцепились в женщину и попытались утащить ее. В последний момент ее спас впавший в истерику мужчина, который врезался в нее и помешал тварям.
– Я так не думаю, – раздражающе спокойно произнес Доктор. Он не обращал внимания на творящееся вокруг безумие и, прищурившись, разглядывал летающие угрозы. – Это какая-то специально выведенная порода, совершенно неестественная. Что понятно по золотистому отливу перепонок их крыльев. Ни у одного земного птеродактиля такого нет. Разве не видишь?
В данный момент я видела, в основном, что эти когти и клювы могут в любой момент накинуться на нас.
У Доктора на лбу появились небольшие морщинки, он задумался.
– Не первый раз я вижу подобное, – пробормотал он.
Но не стал развивать мысль, а у меня не было настроения начинать нашу обычную игру в Двадцать Вопросов. Охвативший людей вокруг нас страх был почти осязаемым, и я знала лишь, что мы должны как-то это прекратить.
– Как мы можем остановить их? – спросила я.
На мгновение мне показалось, что он меня не слышит, но затем он наконец-то отвел взгляд от тварей и быстро огляделся вокруг. Его взгляд поднялся по стене розового с серебром здания, и он решительно кивнул.
– Вот. Тебе надо забраться вон к тому знаку.
Я посмотрела туда. На краю крыши стоял сверкающий рекламный транспарант, яркий даже при дневном свете. Завитки синего и зеленого, похожие на гелевые светильники, пульсировали под радужной поверхностью, по которой пробегал темно-лиловый текст.
– Это два этажа вверх! – воскликнула я. – А я на каблуках!
– Ну, возможно, тебе следовало надеть что-нибудь более удобное? Серьезно, Пери, не сваливай на меня свою непредусмотрительность. Опоры для ног слишком маленькие, чтобы я сам забрался. Давай быстрее!
Некоторые из уступов в серебристом кружеве отделки здания выглядели слишком маленькими и для меня, но я понимала, что он прав насчет того, кто из нас лучше подходит для этого дела. Детский крик заставил меня начать действовать. Я без раздумий скинула туфли, схватилась за металлическую решетку, порадовавшись, что она закреплена на совесть, и полезла вверх. Вздрогнула, конечно, когда один раз острый край впился в мои босые ноги. Двигаясь вверх, я оказывалась ближе к летающим там птеродактилям, но понимала, что сейчас уже не время об этом думать.
– Поторопись! – закричал Доктор.
– Стараюсь, как могу!
Я быстро взбиралась наверх. В одном месте не попала ногой на уступ и чуть не съехала вниз. Я вцепилась в решетки изо всех сил, глубоко дыша и успокаивая себя. Снова нашла опору и двинулась дальше. Наконец, из последних сил вылезла на крышу, довольная тем, что есть ровная и прочная поверхность, на которую можно сесть.
– Что теперь? – крикнула я Доктору внизу.
И едва расслышала его ответ сквозь шум взбудораженной толпы.
– Хватай экран за угол и порви его! – крикнул он.
На первый взгляд, это казалось невозможным. А потом я заметила, что каждый из углов имел на конце маленькую стальную петельку. Ухватившись за одну из них, я вскрикнула и отдернула руку. Металл был такой горячий, что я обожглась. Снизу доносились крики Доктора, подбадривающего меня, но в его словах слышалось нетерпение и настойчивость.
Меня осенило, и я схватилась за подол юбки. Она была двухслойная, легкий шифон поверх плотного шелка. Я оторвала изрядную полосу от верхнего слоя, разорвала ее пополам и обмотала руки. Тонкая ткань была не лучшей защитой, но хоть какой-то, чтобы сразу не обжечься. Я снова дернула экран. Ничего не произошло. Отказываясь признать поражение, я дернула еще раз и почувствовала, что он слегка подался. Еще один рывок, изо всех сил, и экран начал рваться. Внутри я увидела блестящие провода и искрящиеся колбы, будто фейерверки на День Независимости в миниатюре. Вниз потек флюоресцентный гель. Я глянула на Доктора в ожидании дальнейших указаний, и тут произошло самое удивительное.
