Ник Ришелье - Дневники Пирамиды

Ознакомительная версия.

Я упорно молчу о дочери, хотя чувствую, что всё равно должна это сказать. Дарья — не твоя дочь. Впрочем, ты бы знал, будь она твоей. А поскольку её отца уже нет в живых, да и знала-то я его, как говорится, минимум миниморум, так что, думаю, не стоит упоминать его имя.

Дарья родилась в маленьком французском городке недалеко от Парижа, и первые три года я постоянно была рядом с ней.

Перед началом операции Ковчег я перевезла Дарью в подмосковный город, а её воспитанием занялись учителя из Школы Пирамиды — в этом мне помог Князь. Он почему-то с самого рождения Дарьи постоянно интересовался её судьбой, хотя ни разу не спросил, кто её отец (подозреваю, что он знает).

Вот и сейчас, когда она совсем взрослая, он постоянно интересуется её здоровьем, увлечениями, работой, часто бывает у нас дома и общается с ней. Иногда мне кажется, что он считает её твоей дочерью, хотя в Школу не забрал и даже ни разу не заикнулся о том, чтобы Дарья стала посвящённой. Всё это очень странно, и у меня по этому поводу есть какие-то особые предчувствия.

Я не хочу думать сейчас о тех событиях, когда мы оба были целиком поглощены Операцией, особенно ты.

Восемь лет пролетели как-то незаметно. Твоя поездка в Сен-Дени, ваши дела с Семёном в Риме — всё это пустяки, по большому счёту.

К тому же, я ушла тогда. Мне нужно было остановиться, заняться домом, дочерью, найти своё место в жизни, в обычной жизни, а не среди тающих свитков Авесты. И я пыталась себя отучить от воспоминаний, пыталась забыть тебя. Хотя быть кратором и не чувствовать других краторов в пределах Земли — это почти невозможно. Ты ведь помнишь, как мы разговаривали с тобой? Это было забавно. Ты в Москве, я в Париже. Ни телефонов, ни интернета под руками, только мозг и наши чудесные способности. И никто не мог нас тогда подслушать, прочитать наши мысли, увидеть выражение лиц.

Правда, жизнь на Земле не сразу стала лучше. По инерции мир катился в Тартарары, хоть и был тобой инициирован в другом направлении. Впрочем, падение должно было стать инструментом исцеления, так ведь? Князь жутко волновался, звонил мне каждый месяц, рассказывал, как у них идут дела, а я с трудом сдерживалась, чтобы не послать его подальше. Но иногда мне было его жалко, он казался одиноким и заброшенным. Лет пять он ещё рулил всеми делами в московском секторе, но мне стало ясно, что он уйдёт. Вся эта 35-летняя гонка от твоего рождения до… ухода подорвала его стальную нервную систему.

И тогда я сдалась. Видя, как ушёл Семён, затюканный женой и тёщей, как стали проваливаться наши апликаторы на заданиях, как Князь всё чаще стал уезжать на Алтай и искать там умиротворения… я не смогла воткнуть ему нож в спину и отвернуться окончательно. Я вернулась и возглавила московский сектор Пирамиды.

Эти строки я пишу сейчас в знакомом тебе кабинете, где ты беседовал с Князем. Граф теперь тоже живёт в Москве и готовится заменить меня, если я получу пост председателя земных кураторов (о как!). В моих руках сейчас сосредоточилась великая сила, которую я хочу употребить на благо людям. Уходя, ты произвёл ментальный сдвиг у всего населения планеты, небольшой, но достаточный, чтобы возникло новое миропонимание, и я сейчас хорошо вижу ростки этого великого деяния. Учёные, писатели, религиозные деятели, даже политики — все стремятся исправить то ужасное положение дел, которое сложилось в мире за 10-е и 20-е годы. Пройдя через череду мелких войн и глобальную экономическую депрессию, сейчас люди начинают с каждым днём увереннее смотреть в будущее.

Мы ещё не достигли того уровня жизни, который был в 12-м году, не разбрасываемся продуктами питания, экономим воду и электричество, но технологии приобрели качественно иной смысл, и лет через 20 мы рассчитываем прочно закрепиться в космосе, расширить ресурсную и энергетическую базу, увеличить население и сделать жизнь на Земле действительно удобной как в техническом, так и в социальном отношении.

Зашла Дарья. Спросила, что я делаю. Я улыбаюсь… потому что она спросила о тебе, когда я рассказала про это письмо.

Она хочет его прочитать. Ты как — разрешаешь?

Она всё чаще интересуется тобой, хотя посвящённой не стала. Ей сейчас 31 год, она замужем, занимается физикой в одном подмосковном институте и жизнь её полна перспектив. Но что-то тянет её к нам… То ли Князь влияет, то ли я слишком часто стала вспоминать о тебе… не знаю.

Пора заканчивать. Я надеюсь, что ты прочтёшь это, поэтому оставлю письмо в кабинете Князя. Всё не так уж плохо, Ваня, ты там улыбнись нам в ответ, хотя бы на миг. Ведь ты повсюду, а значит, и с нами тоже.

Вечно твоя.

Москва, 203х год.

Здравствуй, мой родной.

У нас начинается складываться традиция, забавно, правда?

Минуло ещё 20 лет, в течение которых многое изменилось очень сильно, хотя… люди те же, и квартирный вопрос для них по-прежнему актуален.

Я снова отошла от дел, надеюсь, что на этот раз надолго. Впрочем, при нашей потенциально вечной жизни трудно сказать, что такое «долго». Вот я тебя не видела уже 40 лет, и только 20 лет назад написала тебе одно-единственное письмо. А кажется, будто всё это было совсем недавно. Быть может, у долгоживущих память устроена как-то иначе? Мы запоминаем только самое ценное, самое дорогое, и тем лучше помним это, чем оно нам дороже.

Дарья теперь стала совсем взрослой. Да что я говорю — она старше, чем была я, когда ты меня знал. Но выглядим мы одинаково, нас даже часто путают или принимают за сестёр.

Она решила посвятить себя проблемам квантовой телепортации и активно работает в своём институте над экспериментами. Вот ещё забавная вещь — вместе с ними работает некий Андрей, молодой математик. Он разрабатывает математическую модель всего этого безобразия, а моя дочь помогает ему проверять модель на практике. Периодически они доводят местную энергетическую подстанцию до изнеможения — срабатывают предохранители, и институт погружается во тьму. Что-то у них с расходом энергии получается очень неэкономично. Конечно, Даша это описывает совсем другими терминами, но я уже как могу, перевожу.

Кстати, у нас больше 10 лет работает термоядерный реактор, который покрывает нужды всей европейской России. После мрачных лет деградации это великое достижение человечества. Можно сказать, мы благополучно (почти) миновали Великий кризис и вышли на новый уровень развития. Сейчас у нас летают межпланетные корабли на термоядерном приводе, все люди имеют доступ к необходимому количеству пищи, медицинской помощи и образованию.

Да, теперь мы, долгоживущие посвящённые, больше не уникальны, ибо каждый человек потенциально может жить очень долго, хотя путь биологической революции ещё только-только намечается, и вечноживущие, видимо, появятся только к концу века.

Одним словом, коммунизм в твоей любимой модификации из рассказов Стругацких почти наступил. Смешно… вспоминаю наши 80-е, 90-е годы, даже 2000-ые. Небо и земля. Неужели это всё ты? Князь всегда тобой гордился и знал, что так будет.

Вот теперь настало время рассказать о нём.

Юрий Данилович, как я тебе рассказывала, довольно долго жил на Алтае в полном уединении. И всякий раз, когда приезжал в Москву, был полон загадок и тайн. Однажды у нас с ним состоялся один очень откровенный разговор, который многое может объяснить. Всех подробностей я не воспроизведу, так как запись не велась, а лет с тех пор прошло немало, однако постараюсь восстановить его максимально правдоподобно. Вот этот разговор:

— Привет, — начал он прямо с порога, — я только с самолёта и сразу к вам.

Под словом «вам» он всегда понимал нас двоих — меня и Дарью.

Я пригласила его, как обычно, в гостиную, и по обычаю предложила кофе. Он всегда у меня пил чёрный крепкий кофе, запивая холодной водой.

Но на этот раз Князь отказался и попросил просто стакан воды. Меня это насторожило, но я промолчала.

— Марго, — начал он, пригубив воду, — ты сейчас фактически руководишь всей Пирамидой на Земле, и потому довериться я могу лишь тебе.

— Спасибо, Князь, за доверие, — кивнула я. А сама подумала: странно, что он решил довериться своей самой молодой ученице, пусть даже и самой сильной. Мог бы, как в прошлые времена, смотаться к своему бывшему наставнику Легро в Сен-Дени, например.

— Я вижу, ты несколько удивлена, моя дорогая, но позволь, я изложу всё по порядку, и тогда ряд вопросов исчезнет сам собой.

Я позволила.

— Итак, — Князь стал серьёзен, как никогда, и говорил, взвешивая каждое слово. — Итак, первый факт простой: человечество выходит в космос.

Я улыбнулась. Хотела спросить, не это ли откровение он искал у себя на Алтае в течение стольких лет, но сдержалась. А он продолжал, ничуть не смутившись:

Ознакомительная версия.