столицу и передан в руки светил столичной медицины…
— Ранен в сражении? — машинально уточнил я, поймав бегающий взгляд вице-адмирала Кантор.
— Не совсем, — замявшись на миг, ответила Доминика, явно тщательно подбирая слова. Похоже, ей было не слишком приятно говорить на эту тему. — Все несколько сложнее и запутаннее. Если быть совсем точной, Его Величество получил ранение от рук своего же телохранителя, как раз после одного из ожесточенных сражений с американцами…
— Это как? — не понял я, чувствуя, что окончательно запутался.
— Насколько я успела разобраться в хитросплетениях событий последних дней, драматический инцидент у Никополя-9 произошел практически в тот же день, когда вас, Александр Иванович, волею судеб и нашего августейшего повелителя столь опрометчиво отправили на эту богом забытую базу штрафного батальона, — вице-адмирал Доминика Кантор красноречивым жестом кивнула в сторону иллюминатора, за которым стремительно удалялись ненавистные мне приземистые казармы штрафбата, еще недавно бывшие для меня тюрьмой и чистилищем.
Я невольно поморщился, словно от зубной боли. Уж больно неприятно было вспоминать пережитые в этой дыре унижения. Хотя, с другой стороны, учитывая дальнейшее драматическое развитие событий, выходило, что мое кошмарное пребывание в штрафбате не шло ни в какое сравнение с тем что случилось у Никополя-9.
— Если быть совсем точной, — продолжала меж тем Доминика, задумчиво разглядывая свои безупречного вида ногти, — в тот роковой день у Никополя-9 произошло ожесточеннейшее сражение между ударной эскадрой нашей неукротимой Таисии Константиновны и одной из наиболее боеспособных дивизий космического флота «янки» под командованием небезызвестного контр-адмирала Горацио Ди Сенны. Да-да, той самой знаменитой дивизии, что гордо носит имя «Джерси Блюз». Наша бравая капитан-командор Романова изрядно тогда намяла бока незадачливому Ди Сенне, по самое «не балуйся». Поговаривают, «янки» были биты как сидоровы козлы и драпали из сектора боя, поджав хвосты.
Однако вскоре, княжне и ее эскадре пришлось спешно отступить от стратегически важной планеты. Произошло это досадное недоразумение из-за своевременного прибытия к Ди Сенне значительных подкреплений в виде еще одной дивизии космофлота Коннора Дэвиса. При таком раскладе продолжать схватку было бы самоубийством. Но, любопытное заключается вовсе не в перипетиях самого сражения…
Вице-адмирал сделала эффектную паузу, многозначительно поглядев на своего собеседника. Я невольно подался вперед, весь обратившись в слух. Еще бы, такие новости. Настоящий детективный сериал!
— Главная интрига, как говорится, раскрылась позже, — прищурившись, поведала Доминика. — Представьте себе, по возвращении Таисии со своей эскадрой в распоряжение нашего общего сводного космофлота, у юной бунтарки состоялась чрезвычайно любопытная встреча со своим венценосным батюшкой. Как позже выяснилось, государь-император, оказывается, изначально строжайше запретил строптивой дочурке соваться со своими кораблями к Никополю-9. Но, как вы уже, наверное, догадались, своенравная девчонка, естественно, и не подумала послушаться отцовского наказа.
— Да уж, зная крутой нрав нашей Таисии Константиновны, подобный поворот событий меня, признаться, нисколько не удивляет, — согласно кивнул я, криво усмехнувшись. Я, как никто другой, был превосходно осведомлен о редкостном своеволии и любви к лихим авантюрам, присущим дочери императора. Не знаю у кого она этому научилась.
— Но самое пикантное, Александр Иванович, заключается в том, что вырваться из-под неусыпного надзора бдительных церберов с императорского лейб-линкора и умчаться со своей эскадрой к Никополю-9 нашей лихой воительнице помог не кто иной, как небезызвестный вам господин Зубов, — продолжала свой увлекательный рассказ Доминика, таинственно понизив голос. Глаза вице-адмирала при этом многозначительно блеснули. — Надеюсь, вы знакомы с сим примечательным субъектом? Речь идет о полковнике лейб-гвардии, одном из приближенных офицеров личной императорской охраны.
— Да, я с ним знаком, но не близко, — кивнул я. Я действительно, был наслышан о лихом красавце-гвардейце, вконец избалованном августейшим вниманием. Поговаривали, что Зубов пользуется особым расположением императора и входит в узкий круг его доверенных лиц. Поэтому дерзкая выходка полковника показалась мне тем более необъяснимой. С какой это стати вздумалось блестящему офицеру, буквально купающемуся в царских милостях, рисковать своей головой и карьерой, ввязываясь в сомнительную авантюру Таисии?
— Каким образом нашей парочке заговорщиков удалось провернуть столь дерзкий трюк у всех под носом, ускользнув из-под бдительных императорских очей, мне, увы, доподлинно неизвестно, — развела руками Доминика, отвечая на мой невысказанный вопрос. — Об этом ходят самые разные, порой совершенно невероятные слухи. Но достоверно могу сообщить вам следующее: ретивые беглецы весьма лихо умыкнули с собой на эту опасную, несанкционированную операцию не только часть крейсеров из дивизии Александра Михайловича Красовского, но и прихватили в качестве ударной силы несколько десантных кораблей гвардейцев.
— Вот так номер! — только и смог выдавить я, восхищенно качая головой. — Похоже, предприимчивости этой сладкой парочке заговорщиков не занимать.
— Если же говорить о самом полковнике Зубове, — насмешливо фыркнула вице-адмирал, хитро прищурившись и кивнув на мою многозначительную реплику, — то этот субъект оказался весьма лихим рубакой. Благо, редкостная фамилия прямо-таки располагает к подобным выходкам. По слухам, в пылу яростной схватки при захвате крейсеров бравый вояка одним махом умудрился выбить все передние зубы нашему, с позволения сказать, «любимцу императора» вице-адмиралу Александру Михайловичу Красовскому.
— Вот это да! — восхищенно присвистнул я, едва сдерживая неуместный смешок. Новость и впрямь была презабавнейшая. Давно пора было хоть кому-то проучить этого спесивого индюка Красовского, слишком уж он заважничал в последнее время, почувствовав любовь императора. Глядишь, слегка подрастеряв свои драгоценные зубки, этот павлин станет не таким заносчивым. — Молодец, полковник…
— Увы, мой дорогой Александр Иванович, именно эта дерзкая выходка отважного гвардейца в итоге и стала одной из главных причин всех дальнейших бед и злоключений, разыгравшихся сразу по прибытии капитана-командора Романовой в сопровождении своего, с позволения сказать, верного рыцаря Зубова на борт лейб-линкора «Москва», — печально вздохнула Доминика, в волнении прикусив нижнюю губу и бросая вокруг быстрые, затравленные взгляды.
Было видно, что вице-адмирал явно тяготится необходимостью говорить на эту скользкую и чреватую неприятностями тему.
— В общем, если говорить начистоту, наш государь был попросту взбешен донельзя вопиющей непокорностью дочери. Но, как ни странно, еще больше самодержца уязвило и привело в неописуемую ярость коварное предательство и прямое невыполнение недвусмысленного приказа со стороны Зубова, которого Константин считал одним из самых преданных своих слуг, — продолжала между тем Доминика. — Короче говоря, император настолько вышел из себя, что первым делом, недолго думая, отстранил свою строптивую дочь от командования эскадрой, лишив ее всех званий, регалий и многочисленных наград, коими Таисия Константиновна была осыпана с ног до головы за свои