Ну, Айвен, куй железо пока горячо – весь Третий участок надеется на тебя. Правда, покуда об этом не знает.
— Она аккурат кухаркой и служит, в том же, кстати, доме, где и моя невеста горничной. Согласитесь, неумеху держать бы там не стали. Правда, ей уже тридцать лет…
— Впорьне пригодна для деторождения, — задумчиво ответил мистер Сабурами, и в глазах его появилась эдакая мечтательность что ли, такая знаете ли романтическая томность. — А что же, она так уж и жерьает замуж?
— Не то слово, сэр, — заверил я его. — Она, прошу прощения, уже в тех летах, когда восторгов и вздохов под луной не надо, а хочется крепкого мужского плеча и устроенности, супруга знаете ли такого, чтобы чувствовать себя как за каменной стеной. Вот ну совсем как вы. Опять же, сэр, у вас дворянское происхождение, а одно только это немаловажно. Определенно – она будет на седьмом небе от счастья, если вы ее посватаете.
— А она что же, хороша собой, — осторожно поинтересовался ниппонец.
— Вполне. Правда, есть один недостаток. Она будет на пару дюймов выше вас.
— Это вовсе непрьохо, — спокойно отреагировал Сабурами. — Дети будут росрьые. А она что же, относитерьно, гм, женских форм, дородная?
— Ну не как мать Епифания, конечно, но как-то, — я обрисовал в воздухе объемные прелести Ультаны О`Дарра, добрейшей и веселейшей субретки, которая и впрямь служит кухаркой в доме миссис О`Дэйбигалл.
"Разборчива я в юности слишком была, а теперь и не нужна никому, перестарок", — вздохнула она, когда я, однажды, поинтересовался, отчего она, при всех ее несомненных достоинствах, включающих между прочим и умение готовить просто потрясающий черничный пирог, так и не вышла замуж.
— Это очень хорошо при родах и кормрьении, — кивнул мистер Сабурами. — А какого же цвета у нее ворьосы?
— Очень светлые, почти что и блондинка, но с рыжеватым таким вот, знаете ли, отливом. Да вон, поглядите на мистера О`Хара, нашего участкового художника – точь-в-точь такого цвета, только шелковистые и мягкие. Коса – так в три моих пальца толщиной!
— Ох, как замечатерьно, — вздохнул в очередной раз трактирщик, но тут же затревожился. — А стопа, что же стопа? Борьшая?
— Ноги она мне, конечно же, не демонстрировала, сэр, но моя Мэри говорит, что они иногда заимствуют одна у другой туфельки. А у нее ножка на дюйм-то всего и длиннее моей ладони.
— Верно и кожа у нее чистая?
— Чистая, и очень светлая, — кивнул я. — И даже зубы все при ней.
— Ах, как бы мне ее увидеть хотя бы одним грьазком, — ну вот то-то же, а то "старый"…
— Нет ничего проще, мистер Сабурами, — ответил я. — Через полчасика она отправится в лавку зеленщика на Кухулин-плёс, — каждый день туда ходит в одно и то же время, — и я совсем не вижу причин, отчего и вы не можете приобретать себе зелень в той же лавке и в то же время.
На том мы и порешили.
Через полчаса с небольшим, — я едва успел поесть, — мы вдвоем были на рынке, где закупалась продуктами прислуга изрядной части знати и богатеев Дубровлина. Я издалека показал мистеру Сабурами Ультану, как раз входившую в лавку, сам же отошел поговорить с видневшимся неподалеку Стойкаслом.
— Айвен, ты что тут делаешь, дружище, — изумился тот, узрев меня.
— Забочусь о пропитании, причем не только о своем, Леган, — ответил я, и вкратце рассказал ему о неаполитанской методе и своем хитром плане.
— Ну, старина, если у тебя все выйдет, тебе памятник надо поставить, — восхитился тот. — Подумать только – нормально есть во время дежурств, причем именно тогда, когда захочется – да это же просто праздник! Тебя парни будут на руках носить!
Тут на выходе от зеленщика появился ниппонец, галантно придержавший дверь перед выходящей Ультаной, и я поспешил перехватить его.
— Ну и что же скажете, сэр? — спросил его я.
Хотя мог бы и не спрашивать, глядя на его мечтательное выражение лица.
— Вопрьощенная Бэнтэн, — восторженно прошептал почтенный трактирщик.
Ну, не знаю кто такая[38] эта леди, но видимо очень хороша собой, коли он о ней так отзывается.
— Кстати, у меня есть знакомая сваха, — улыбнулся я. — Если желаете, то немедленно пришлю ее к вам.
— Вы меня обяжете до конца дней, Айвен-сан, — взял себя в руки мистер Сабурами и церемонно мне поклонился.
— Пустое, мне все равно это почти по дороге домой. Кстати, так что насчет доставки еды в участок?
— Присырьайте заказы, констебль, присырьайте – будем доставрьять, — ответил ниппонец. — Хоть прямо сейчас присырьайте.
Сначала я, разумеется, заглянул в участок, чтобы порадовать парней новостью. Дежурный наряд, только что умявший пирожки миссис Хобонен, встретил известие тяжелыми взглядами. А вот сержант Сёкли, которому жена присылает в обед горячего из дома с одним из внуков, тот наоборот, поглядел с одобрением и некоторым уважением даже.
— Соды скушайте, джентльмены, соды, — посоветовал я констеблям, и поспешил по известному мне адресу.
Четверть часа спустя я уже стучал в нужную дверь.
— Констебль, вы? — удивлению хозяйки не было предела. — Если это из-за того недоразумения с молодым мистером О`Хара…
— Ни в коем случае, мэм, не из-за этого, — ответил я. — Требуются ваши профессиональные услуги свахи. Одному почтенному ресторатору необходимо организовать Айтин Гусак[39] и чем быстрее, тем лучше. Должен предупредить, что он ниппонец и в летах, но я уверен, что вы справитесь с этой нетривиальной задачей, мисс Бурпл.
В которой констебль Вильк снова оказывается в гошпитале, добрый доктор разрешает послабление в режиме, а злоумышленник получает подушкой по голове.
Следующая смена у меня должна была случиться очень и очень неспокойной. Во-первых – ночное дежурство. Во-вторых, именно на эту ночь была запланирована облава. Где конкретно и кого должны были ловить, этого нам до самого инструктажа при заступлении не доводили, дабы не проболтался никто, но и так ясно, что не в богатых районах. Опять подпольные бои с тотализатором, притоны и игорные дома, видимо, разгонять придется, а если перед сменой начнут оружие выдавать, так и на бандитское логово натравить могут.
Главное, чтоб не вышло как в прошлый раз – снес я с петель дверь плечом, врываемся внутрь, а там, сказать смешно, тараканьи бега устраивают. Оно мало того, что ставки на них смешные, так ведь и законом разрешены без уплаты сборов. Устроитель тотализатора только раз в месяц должен в казну полсоверена уплатить, и все.
А инспектор О`Ларри, который тогда с нами был, он тараканов на дух не переносит. Брезгует ими до полного омерзения – даже для того чтобы придавить рукой прикоснуться не может. Такая вот у него, по-научному говоря, фобия. Так он как "скакунов" увидал, до того его перекорежило, такое зло его взяло, что приказал он нам все кверху дном перевернуть – чего это вы, мол, такие-сякие, запираетесь, если ничего предосудительного не делаете? Долго проваландались там, а так и не нашли ничего – только изглыздались все, словно чушки.
Ну да, Бог милостив – может нормально все пройдет…
В этот раз милость Господня явилась мне в виде бурчания сержанта Сёкли: "И так народу не хватает, где я им на сдвоенный караул у недоприбитого ниппонца людей возьму? — и тут взгляд его остановился на мне.
— Вильк, — скомандовал он мне. — Значит так, чудотворный ты мой, сегодня опять заступаешь в гошпиталь. Ты у нас герой – двоих стоишь, за четверых жрешь. Дуй, давай, покуда конка ходит! И чтоб у меня без происшествий!
Вот так я вновь к камиллианцам и попал. И снова без какого-то занятия – не уснуть бы ночью, на стуле сидючи…
Однако и тут моя счастливая звезда не изменила мне, послав мистера О`Ширли. Может у инспектора Ланигана он и подозреваемый, я не знаю, да и прохиндей поди, как все торговцы, но малый, как по мне, добрый.
— А, мистер Вильк, — поприветствовал он меня. — Опять в нашу юдоль скорби, констебль? И один? После того переполоха по двое ставили у этой палаты. Кстати, а что там произошло?
— Умер констебль, дежуривший до меня, сэр, — секрета тут никакого нету, можно и сказать. — Подозревают, что здесь отравился чем-то.
— Ай-я-яй, ну надо же, — сокрушенно покачал головой галантерейщик. — Какая беда! А я-то все думал, чего ж это ко мне инспектор приходил, вопросы задавал? Не курю ли я, спрашивал, да несколько раз… А что же, не курю, да-с. Это вот мистер Мексон себе деньги на ветер пускать позволяет… А что, Грю в чем-то подозревают?
— Насколько мне известно – нет, сэр, — ответил я. — А с чего вы это взяли?
— Ну как же, инспектор так настойчиво расспрашивал, кто у нас из больных курит, да что, да много ли, да кто сигары, а не трубку, да у кого они в футлярах-хюмидорах хранятся, а ведь только у мистера Мексона такие-то и есть. Его что же, теперь арестуют? По подозрению? Ой, а в чем?
