— Рой?
— Мы все знали, что он когда-нибудь вернется.
— Да, теперь я его тоже вижу.
— И я…
— Уйдем, прикроемся планетой, что нам до нее, мы же уже не люди!
— Там наши дети. Внуки. Правнуки.
— Он далеко?
— Сутки полета.
— Уйдем. Там внизу о нас давным-давно забыли!
— Но мы-то помним, да и должок за нами…
— Долги надо отдавать!
— Отдадим долги и станем свободны!
— Или рассеемся в пустоте…
— Мы и так часть пустоты.
— Мы все еще люди!
— Вот это будет Игра!
* * *
Он снова задремал. Еще сутки до встречи с Роем, можно и подремать, спрятав сознание в рукотворную скорлупу, нестерпимо блестящую на солнце. Почему-то ему снились вполне человеческие сны, наверное, потому, что он все еще оставался человеком. Интересно, когда он сбросит скорлупу, ему все так же будет сниться земная жизнь? Или он все забудет? Хотя, скорее всего, они так и умрут людьми, потому что идет Рой — тысячи боеголовок, примитивных и безмозглых, рукотворное цунами, которое они попытаются остановить своими далеко не безграничными силами.
А ведь оставалось совсем немного. Еще чуть-чуть, и они все вырвались бы из своих опостылевших скорлуп, устремляя новые тела навстречу ласковому и Великому Космосу. Это неправда, что в пространстве нечем дышать, неправда, что излучения убивают все живое.
Пространство милостиво к жизни, просто на Земле этого не знают.
Жаль, что им, скорее всего, не успеть. Но по крайней мере, они умрут, зная, что у людей есть шанс, что человек не обязательно обречен на погибель в земной грязи, что рано или поздно воля или хотя бы случай выведут его в пространство.
Случай…
Вот он, наш случай.
За миллион километров от планеты появились первые боеголовки приближающегося Роя.
Станции, медленно разворачиваясь, выстраивались в гигантский, растянутый над экватором пояс, готовясь встретить атаку из прошлого. Кто-то еще не освоился со своими новыми возможностями и неуклюже, словно костылями, подрабатывал импульсными двигателями, кто-то уже занял свое место и время от времени слегка покачивал станцию, словно разминаясь перед боем.
Мурашки далеко не летают. Пять-шесть тысяч километров, от силы. Системы селекции целей и самонаведения, созданные наземниками, несовершенны, а управлять непосредственно на таких расстояниях космические старики еще не научились, так что бой будет ближним.
Первую волну они перехватили в сорока тысячах километрах от земной поверхности.
Удар пришелся на восточный край пояса, если понятие «восток» применимо к ближнему космосу.
Две крайние станции окутались выпущенными навстречу Рою мурашками, словно одуванчики под порывом ветра, — остальные пока не доставали.
Мелкие вспышки, словно треки в древней пузырьковой камере, — и все. Сто двадцать секунд — и боеголовки пересекут геоцентрическую орбиту. Но станции сработали штатно, и первая волна была уничтожена еще на подлете.
Но древние умели убивать, и если уж брались за что-то, то делали это на совесть и с учетом возможных препятствий. Чтоб им пусто было, наивным романтикам смерти!
Впрочем, им, наверное, и так пусто, на том-то свете.
В околоземном пространстве вспух ослепительно сияющий пузырь ядерного взрыва, испаривший остатки боеголовок первой волны Роя и несколько станций противокосмической обороны.
Теперь вторая волна могла ударить в незащищенный бок планеты, затормозиться в атмосфере, сориентироваться, выбрать цели и решить земные проблемы раз и навсегда.
И этические, и прочие заодно.
Но в пробитое взрывом окно уже вползали оставшиеся станции, на ходу выбрасывая сотни мурашек.
Джуди, Балмасыч, Фыра, Самик, Дон-Бидон…
И снова ядерная вспышка.
Там, далеко внизу, наверное, началась паника. Еще бы!
Перестали работать системы навигации, впервые за сотню с лишним лет замолчали индивидуальные модули связи и развлечений (когда-то, в пору его далекой молодости, они назывались планшетами и смартфонами, а как сейчас — он не знал, да и не все ли равно…).
Человечество с трудом подняло голову и посмотрело на брызжущее сполохами небо, потом закричало тысячью голосов и бросилось спасаться под землю.
* * *
Он уже не чувствовал товарищей. Их не было на орбитах, их не было в космосе, их не было нигде. Они погибли, так и не успев стать кем-то большим, чем люди.
Или все-таки успели?
Теперь он стался один, а на планету надвигалась следующая волна отложенной смерти.
Он выпустил оставшиеся мурашки, понимая, что их слишком мало, чтобы перехватить все цели.
И тогда он начал меняться, боясь только того, что не успеет.
Титановая оболочка станции лопнула, как кожура семени, пробитая ростком, как уродливая куколка, выпускающая иное, невиданное доселе существо, и разлетелась в стороны, превратившись в обычный космический мусор.
Волна боли прокатилась по освобожденному телу, и это была священная боль рождения.
Он развернул огромные сияющие крылья — жаль, что люди не могли видеть, какие у него теперь есть замечательные крылья!
Ему больше нечего было делать рядом с планетой, наступила пора проститься.
Какое дело птице до яичной скорлупы?
И тут, за долю микросекунды до того, как выпорхнуть из тесного околопланетного закутка в свободный космос, он вспомнил.
Старики всегда отдают долги.
Он вспомнил и прикрыл планету своими крыльями от смертельно опасной мелочи, которая рвалась к ней из пространства.
* * *
Был поздний вечер в опустевшем по случаю воздушной тревоги городе.
Во дворе за дощатым столиком сидели пожилые люди.
Тускло светились пластмассовые стаканчики с водкой.
— А ты чего спасаться не побежал? — спросил один.
— Да куда там, спасаться… Ежели вдарит, так разве спасешься, уж лучше здесь, на воле, чем под землей.
— И то правда, — согласился первый. Умирать, так хоть душевно, а не как крыса какая-нибудь. Тем более что вон и выпить осталось, и закусить… И не доиграли опять же.
— Надо же, северное сияние, — сказал третий, посмотрев на небо. — Да еще какое! Я, когда на северах служил, и то такого не видел!
— Ишь, как полыхает во все небо, просто жуть, и звезд-то нормальных не видно ни одной! Только падающие.
— Ионосфера, — важно сообщил четвертый и потянул костяшки из доминошной кучи.
— А на севере говорят, что когда такое вот сияние — значит, Великий Шаман уходит.
— А небо-то с чего корежит? Вона как, словно плетью хлещут!
— А это он бьется со злыми духами, которые не дают ему уйти.
Они помолчали, глядя в пылающее небо, рассеченное розовыми порезами падающих звезд, потом выпили не чокаясь и снова замолчали, разглядывая костяшки домино в ладонях.
— Ну, у кого «баян»? — громко спросил Ринат.
Все вздрогнули, потом неожиданно для себя радостно загалдели, словно что-то страшное могло случиться, но не случилось, сгинуло, пропало. Навсегда.
И тот, который поминал шамана, с победным треском впечатал в столешницу доминошную костяшку.
МОЛОКИН Алексей Валентинович
__________________________________
(род. в 1950 г., Павлово Горьковской обл.). Выпускник физфака Горьковского университета, лауреат фестиваля авторской песни «Москворечье-74». Много лет работал на предприятиях оборонной промышленности. С начала 90-х активно выступал как переводчик англоязычной НФ. Тогда же в местной печати появились его первые рассказы. Первый роман писателя — фантастическая сатира «Лабух» (2006). В 2009 г. появился второй НФ-роман «Злое железо». Затем изданы романы «Блюз «100 рентген» и «Припять — Москва. Тебя здесь не ждут, сталкер!». Четырежды публиковался на страницах «Если». Молокин — лауреат литературной премии «Признание». Сейчас живет в Москве, работает в КБ.
Современный мир — это мир городов. В городах создаются новые технологии, новые знания, новые социальные практики, новая культура. Будущее тоже создается в городах. Но сейчас города вследствие инертности и сверхсложности не успевают адаптироваться к стремительно меняющемуся миру. И происходит смена городов-лидеров. Глобальные города, создавшие новейшую экономику уникальностей, станут для нее слишком тесными, неудобными и могут потерять лидерство.
Города, вышедшие в лидеры глобального развития, должны будут создать новый тип горожанина, новые представления о здоровье и новые болезни, новую экологию, новый облик городской среды и новый пакет городских образов жизни. И здесь возникнет вопрос, какие города выйдут в лидеры развития к 2030 году? На кого делать ставку?
В НОВОМ НОМЕРЕ ЖУРНАЛА ФАНТАСТИКИ И ФУТУРОЛОГИИ «ЕСЛИ»:
• Спектроскопия городов: как опознать великие города нового мира?
