– Что угодно мистеру? – поклонился он.
Африканец меня узнал – я понял это по его глазам, но не подал виду. Что ж, даже лучше.
– Нужно кольцо с бриллиантом, – сказал я. – На палец ее размера, – я указал на Фикре.
Хозяин бросил взгляд на руку девушки и нырнул под прилавок. Спустя мгновение на витрине оказалась коробка черного бархата, где в специльных гнездах переливались камни, венчающие перстни самых разных размеров.
– Выбирай! – сказал я Фикре. – Доверяю твоему вкусу.
Она глянула на меня. Взгляд ее выражал надежду и растерянность одновременно. Для кого кольцо? Если для нее, то почему я этого не сказал? Если для другой, то почему на ее палец? Предложение, которое я сделал в номере, следует принимать всерьез или это шутка? Я сделал морду ящиком. А вот нечего было сбегать! Мне, может, было одиноко…
Фикре вздохнула и стала перебирать кольца. Скоро процесс ее увлек. Какая девушка откажется выбрать бриллиант? Процесс затянулся. Фикре надевала очередное колечко на пальчик, рассматривала его вблизи, затем, вытянув руку, издали – и так несколько раз. Хозяин терпеливо ждал, видимо, действо было для него привычным. Фикре перемерила все кольца, затем окинула взглядом коробку, куда их сложили, и выхватила перстенек с зеленоватым брилллиантом в форме сердечка.
– Очень редкий цвет! – оживился хозяин. – У вас замечательный вкус, мисс! Камень чистейшей воды, огранка fancy. Сделано в Антверпене. Двадцать тысяч евройен!
Фикре бросила колечко, будто ожглась. Я взял его и рассмотрел. Насчет воды хозяин не соврал, а вот насчет Антверпена… После того как Фикре ушла из номера, я заглянул в Сеть. Fancy огранщики выбирают не просто так. Это означает, что алмаз имеет дефект и классическую огранку использовать нельзя. Я заметил, что одна из сторон «сердечка» вогнута – совсем чуть-чуть. На первый взгляд незаметно, но если присмотреться… Впечатления это не портило – бриллиант был хорош, но в Антверпене так не делают. Сам бы я такой камень не купил. Но он понравился Фикре… Я поманил хозяина пальцем и ткнул ногтем в дефектную сторону.
– Камень местный, а гранили в Израиле. Скажете, что не так?
Хозяин смутился.
– Даю две тысячи.
– Ваше Высочество! – от волнения хозяин забыл о политесе. – Как можно? Неограненный алмаз стоил больше.
– Не думаю! – покачал я головой. – Его наверняка купили здесь, да еще нелегально. Ладно. Из уважения к вам – две тысячи пятьсот.
– Обижаете! – хозяин всплеснул руками, и глаза его загорелись. В Африке любят торг. – Пятнадцать тысяч – и только из почтения к империи!
Мы торговались почти час и ударили по рукам ко взаимному удовольствию. Кольцо обошлось мне в пять тысяч. По лицу хозяина было видно, что я переплатил. Во время торга Фикре бросала на меня удивленные взгляды, но я притворялся, что ничего не замечаю. Мне нельзя было опозориться. Это в России девушка придет в восторг, если за подарок заплатят, не торгуясь. Африканка сочтет, что ей попался дурак, и откажется выходить за него замуж.
Кольцо заняло место в коробочке, я сунул ее в карман, и мы отправились в отель. Дорогой Фикре бросала на меня жалобные взгляды. Я делал вид, что рассматриваю город. В отель мы прибыли ко всеобщему завтраку. Ресторан был полон. Сонные журналисты жевали бекон с яичницей, африканцы налегали на кофе. Все были заняты едой, на нас не обратили внимания. Я взял Фикре за руку и вывел ее в центр зала.
– Уважаемые господа!
Я похлопал в ладоши. Шум стих, лица стали поворачиваться к нам.
– Я принц Айвен. Вчера прибыл в Могадишо с дипломатической миссией. Хочу сделать маленькое объявление. Собираясь в Африку, я не предполагал, что найду здесь свою любовь, однако это случилось.
Повернувшись к девушке, я вытащил из кармана коробочку с кольцом и встал на одно колено.
– Дорогая Фикре! Я люблю тебя и прошу стать моей женой!
Я протянул ей раскрытую коробочку. Послышался звон. Это падали вилки, выроненные посетителями. В зале повисла мертвая тишина. Фикре смотрела на меня, приоткрыв рот. Мой демарш для нее, да и для всех остальных, стал сюрпризом. Сцена затянулась. Стоять коленом на мраморном полу было неудобно, и я раздумывал, будет ли приличным встать, как вдруг в отдалении раздался мощный рык:
– Чего же ты ждешь, глупая?! Хватай, пока он не передумал! Или ты думаешь, что принцы в Африке валяются под ногами?!
Я оглянулся. У входа в кухню стояла типичная «мамми» – невероятно толстая африканка в белом переднике и таком же колпаке. Ее руки, каждая толщиной с мое бедро, были уперты в бока.
В зал будто впустили воздух. Все закричали, загомонили. Когда я обернулся к Фикре, коробочки на моей ладони не было, а зеленое сердечко красовалось на ее пальчике. Я встал и шагнул к невесте. В следующий миг нас едва не снесли. Журналисты, выплевывая на ходу бекон, мчались за видеокамерами…
Фикре оттащили для интервью, и ко мне подскочил Бен.
– Ты это серьезно, Айвен?
– Более чем, – сказал я.
– Но что скажет император?
– Порадуется за пасынка. Успешно выполняет дипломатическую миссию, нашел приличную девушку.
– Она африканка!
– Вообще-то из народности тигре. Они потомки царя Соломона и царицы Савской. Древнейшая в мире династия, даже более древняя, чем японская.
– У нее есть соответствующие документы? – заинтересовался Бен.
– А у японцев? – спросил я. – Их императоры ведут свое происхождение от богов. Те выдали им нужные бумажки?
Бен впал в ступор, а я поспешил на помощь Фикре: она уже растерянно искала меня глазами…
Мать связалась со мной, когда мы ехали в машине – программу никто не отменял.
– Это правда? – спросила, разглядывая съежившуюся от испуга Фикре – та узнала супругу императора.
– Да, ма! – ответил я. – Познакомься! Это моя невеста. Ее зовут Фикре. Мы рады тебя видеть.
– Красивая! – неодобрительно проронила мать.
– И очень порядочная, – добавил я. – Двору не придется выкупать ее откровенные фото и видео. Их не существует.
– Уверен? – поджала губы мать.
– На все сто! – заверил я.
– Весь в отца! – вздохнула мать. – Тот тоже потащил меня в загс в первый день знакомства. Такой же торопливый.
– Хочешь сказать: он ошибся в выборе? – спросил я.
– И наглый! – буркнула мать и отключилась.
– Я не понравилась твоей маме? – спросила Фикре. Разговор она не поняла: мы общались по-русски.
– Наоборот! – заверил я. – Не может понять, как девушка вроде тебя согласилась выйти за такого оболтуса, как я.
– Ты не оболтус!.. – начала было Фикре, но тут позвонила Катя.
Она говорила по-английски. Сообщила, что императорский двор горячо обсуждает новость. Все утверждают, что Фикре очень красивая. Эдди уже пожалел, что не полетел в Африку вместо Айвена. «Я бы эту девочку не упустил!» – повторила Катя его слова. Фикре заулыбалась. Кате минуло пятнадцать, и она была очень непосредственной.
– У тебя очень хорошая сестра, – сказала Фикре, когда Катя отключилась. – И строгая мать. Вы все очень красивые.
Я хмыкнул.
– А ты лучший из всех! – заверила Фикре. – У тебя необыкновенные глаза: зеленые, как трава весной. Узнав о визите, я полезла в Сеть. Прочла о тебе все. Писали гадости, но я не верила. Человек с такими глазами не мог быть плохим. Потом вы прилетели. Я увидела тебя и поняла, что влюбилась. У меня не осталось принципов. Ты мог взять меня прямо в машине…
– Да? – заинтересовался я. – Жаль, не знал. День потеряли…
Программу дня мы отработали, как обычно, а вечером в отеле нас ждал банкет. Отель накрыл его за свой счет. Прибыли представители местных властей. Мне вручили свидетельство о браке, выписанное мэрией, после чего начались поздравления. Слушая их, Бен багровел.
– Император меня убьет! – сказал, улучив минуту.
– За что? – удивился я.
– Они поверили, что мы вмешаемся, – вздохнул Бен. – Это ты дал им надежду, Айвен!..
Мне было плевать. Рядом сидела самая красивая женщина на Земле, и я был в нее влюблен. После банкета мы отправились в номер. Тот был завален цветами. Фикре обвела их взором и вдруг всхлипнула.
