– Ингельд! – крикнул батька во всю мощь. – Ты видишь? С этими ты пришёл искать крови моих братьев, этим порадуешь Перуна?!
– Отдай Молодца!
Варяг вдруг объявился на опушке и тут же исчез в кустах.
Воислав тяжело вздохнул, махнул рукой, и один из охотников Завида натянул и спустил тетиву. Стрела попала точно в горло доверчивому купцу.
– Ай ты, какие вы меткие, – засмеялся Гуннар. – Стрел не жалко? У нас пленников много, хватит ли у вас?
– Для тебя у меня сталь есть, Скряга, иди ко мне.
– Приду-приду, – посулил викинг.
Весь оставшийся день из леса доносился стук топоров и звук падающих деревьев. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что мастерят Гуннаровы ребята. Однако днём штурма, похоже, не предполагалось. Тройку Молодцова сняли со стены – поспать. Ночь и в самом деле предстояла тяжёлая.
Из сна Молодцова выдернуло аккуратное прикосновение к груди. Данила открыл глаза без стонов и бурчания, секунда – и он полностью проснулся. В тусклом свете лучины разглядел лицо Клека.
– Иди за мной. Очень тихо.
Данила кивнул, рядом стоял уже полностью экипированный Ждан. Данила подхватил щит, сулицы, втроём с друзьями покинул жильё. Снаружи стояла тёмная безлунная ночь, низкие облака затянули небо. Всё так же, стараясь не издавать лишнего шума, друзья по приставной лестнице поднялись на забороло. На самом гребне частокола горели только два факела, ещё Данила разглядел прятавшихся за зубцами охотников Завида.
– Башку наружу не высовывай, – шёпотом приказал Клек. – Видишь, здесь сложены факелы? Как прикажу, вы со Жданом зажигаете их и бросаете за стену.
– А куда бросаем? – не понял Молодцов.
– Неважно куда, но чтобы много и быстро. Поняли?
Ждан с Данилой кивнули, хотя в темноте их лица было трудно разглядеть. Но варяг понял их ответ, сам прижался к ограде изнутри, очень осторожно выглянул в промежуток между зубцами, можно сказать, едва высунул кончик носа. Клек так и остался стоять, замер, будто заморозили, глядя куда-то в темноту за частоколом. Но что он в ней мог разглядеть?
Позади, с той стороны, где находились ворота, послышались крики, звон и треск. Данила дёрнулся.
– Сидеть! – рыкнул Клек. – Батька знает, что делать. И ты, Ждан, не ершись, ждите.
А шум становился всё сильнее, вскоре послышались щёлчки луков защитников со стены и глухие тупые удары, с которыми вражьи стрелы впивались в тугое дерево. Вскоре послышался металлический звон, звуки становились громче, но Клек всё ждал.
Данила в нетерпении тёр ладони друг о друга, Ждан был взволнован не меньше. Они договорились, что первый будет бросать факелы, а второй высекать искру. У Ждана это гораздо лучше получалось.
– Чу, – выдохнул Клек, – идут. Ждан, Данила, готовьтесь. По моему сигналу… Бросай!
Ждан один раз ударил кресалом, высек искру, просмолённая ткань мгновенно вспыхнула. Данила бросил факел, тот пропеллером полетел в темноту, разбрасывая искры. И сразу же раздался слитный рёв, но уже со стороны частокола, где оборонялся Данила с друзьями.
Охотники, прятавшиеся на стене, разом вскочили и дали слитный залп, а потом ещё один, после чего стали метать стрелы кто во что горазд. Данила швырял факелы не глядя, но в разные стороны. Очень скоро стопка опустела. Задуматься, что же делать дальше, он не успел.
– В строй! – приказал Клек.
Варяг встал на частоколе в полный рост, с поднятым щитом, друзья заняли места рядом.
Данила глянул вниз, едва сдвинув щит, и увидел у подножья частокола маленькую крепость из круглых щитов. Кто это был – варяги или нурманы, – понять было невозможно, вокруг этой стены бегали люди в шкурах и стреляли из луков. Одна стрела вонзилась в щит Данилы, он поспешно закрылся.
Клек, громко хекнув, бросил копьё во вражий строй. Судя по раздавшемуся через миг треску, чьему-то щиту пришлось несладко. Данила так не умел, значит, надо выбрать одного из тех, в шкурах. Но как? Из-за щита высовываться было страшно. Вот охотникам Завида тоже страшно, наверное, а они вон из луков стреляют. Ладно, надо решиться…
Молодцов выдохнул, сконцентрировался, сдвинул щит. Его глаза засекли некий предмет впереди, мозг и тело работали в боевом режиме, в обход сознания. Данила, не совсем понимая угрозу, махнул рукой в натренированном жесте, и сулица, зажатая в ней, отбила летящую стрелу. Повезло, другой раз может не повезти.
Не тратя драгоценные мгновенья на оценку ситуации, Данила перехватил копьё обратным хватом, метнул его в одного из лучников в шкурах. Попал или нет, не увидел, по траектории вроде должен был. Молодцов вновь скрылся за щитом и боковым зрением успел увидеть, как зашевелился вражеский строй. Чисто инстинктивно Данила встал полубоком, навалился на зубец частокола и присел. Удара не последовало, зато он видел, как снесло с заборола одного из лучников. Будто кто-то очень сильный и невидимый схватил того за плечо и бросил во внутренний двор крепости, где лучник и остался лежать. Летящих копий в темноте почти не было видно.
Сзади послышался топот. Ах ты, там же у ворот битва, а что, если… Нет, на помощь к воинам поднимались купцовые люди с деревянными вёдрами. Пустыми, кстати. Один из ополченцев перекинул через балку веревку, как блок, и на ней подтянул котёл с кипятком.
«Чего они так долго возились? – зло подумал Данила, и новая мысль: – А сколько времени прошло от начала боя?»
– Прикрывай их, – заорал над ухом Клек.
Молодцов сообразил, что делать: выставил за частокол руку со щитом, когда к нему подходил мужик с ведром кипятка, он просто сгибал руку в локте, щит принимал горизонтальное положение, а за ограду отправлялась порция обжигающей воды. Раз – и щит снова полностью закрывал прогал в частоколе. Ждём следующего.
Враги меж тем стали, не мудрствуя, долбить лёд у подножья стены. Не такая уж надёжная защита оказалась. Воины в броне единым строем вгрызались в ледяной вал, правда, струи кипятка изрядно охлаждали их пыл. Философия прямо.
Льющийся сверху крутой кипяток, в том-то и дело, только тормозил воинов. Броня и стена щитов защищали от горячей воды не хуже, чем от стали, но постоянные потоки вынуждали воинов прекратить долбёжку. Сверху в них летели не только стрелы, но и копья, булыжники, поленья и целые пеньки. Увы, высота была небольшая, и весь этот мусор принимался на стену щитов.
Данила даже зауважал этих крепких парней, что ищут жизни его и его друзей.
– Старшой, смолу лить аль нет? – спросил один из приказчиков.
– Обожди, пождём пока…
Что «пока», Данила не дослушал. В умбон как кувалдой ударили. Молодцов ощутил, как его кулак, сжимавший поперечную планку щита, выгнулся вверх, едва не разорвав связки запястья. Рука против воли согнулась в локте. Брошенное копьё срикошетило от умбона вверх, расщепило доску щита. Данила успел заметить, как в него летит узкий наконечник копья. Единственное, что он мог сделать, – это отклониться ещё больше назад, в пустоту за спиной.
Данила сверзился с настила, долбанулся об утоптанную землю. Боль прошила тело насквозь, от спины до груди, и угнездилась где-то в солнечном сплетении. Полушубок и кожанный доспех смягчили удар, Молодцов успел сгруппироваться: поджал ноги, руки, голову, напряг шею, но всё равно падение заставило внутренности скрутиться и раскрутиться несколько раз.
– Даниил, живой?! – закричал сверху Клек.
– Да, – хрипло ответил тот.
– Помощь нужна? – озорно спросил Шибрида.
– Да кто его знает. – Данила отбросил ставший бесполезным щит.
– Ну, сам смотри.
Варяг завыл волком и вихрем взлетел по лестнице на стену, за ним ещё двоё охранников, ну, и покряхтывающий Данила присоединился к подкреплению, а его самого подгоняли ещё люди.
С частокола на всю округу разносились радостные вопли. Строй врагов отступал. Медленно, не теряя порядка, но отступал. В него метали всё, что воин мог поднять и добросить. Мужики в шкурах куда-то испарились. Примерно с десяток их тел валялось в снегу вокруг заимки. Убитых бронных воинов не было видно, но, возможно, товарищи их просто утащили с собой.
