…История порой шла навстречу Вечному жиду — так было с Америкой, страной смелых, чистых духом индейцев, захваченной испанскими авантюристами. К испанцам, потеснив их, присоединилась голландская, французская и английская протерь. В конце концов англичане выставили всех и создали самостоятельное государство, как-то незаметно превратившееся в Ново-Иудею. Во всяком случае, когда Агасфер там появился, то сразу понял, что здесь ему делать нечего. Все шло своим путем, в нужном направлении.
Но чаще всего Агасферу приходилось строить историю; особенно много хлопот доставляла ему Россия. Куда более сложные, порой головоломные проблемы решались с завидной легкостью, а здесь он увязал, как в болоте, в русской простоте. Жидофицировать Африку с громадным арабским населением, исконно враждебным евреям, оказалось вовсе не так сложно. Помогало и то, что местные евреи ничем не отличались от коренного населения: смуглый цвет кожи, темные глубокие глаза, курчавые волосы, длинные жесты, идущие как бы из живота. Иное дело Россия!..
Агасфер не любил поэзию, считал, что она расслабляет, уводит от практики жизни, но стихи читал, ценя в них случающуюся порой взрывчатую афористичность мысли. Он помнил наизусть поразившие его строки. Так, он постоянно повторял тютчевское: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить». Что верно, то верно: пытаться понять Россию умом — гиблое дело. Скорее поймешь ее тем, что в мошонке, желудком, печенью, прямой кишкой и даже сердцем, хотя это самый ненадежный орган в человеческом организме, но ни в коем случае не надо привлекать к роковой загадке мозг, ибо он может свернуться набекрень или поехать, как сорванная ветром крыша. Поразительно, что ее огромный, смекалистый, широко одаренный, мудреный и лукавый народ органически не способен управлять собой сам и вечно ищет вождей на стороне. Идет это от предельного неуважения друг к другу. Русскому куда легче признать над собой чужую власть, нежели власть своих соплеменников. Поэтому, едва выйдя из дремучих лесов и почувствовав возможность стать народом и страной, они тут же призвали иноземцев — загадочных норманнов «володеть и править» ими. Никто толком не знает, кто такие норманны: шведы, норвежцы, финны, немцы, датчане, бритты или выходцы из Нормандии? Русские вообще ничего о себе не знают, не знают даже, почему они русские. Коренное население этой земли — славянские племена; почему они вдруг стали русскими — смешались с норманнами, что ли? Так чего им так гордиться чистотой крови, если тут заведомая смесь? Они не знают, что значит слово «Москва», какого оно корня. Они люто ненавидят евреев, но по неведению признают своим покровителем капернаумского еврея Андрея Алфеева, брата апостола Петра, на котором Христос основал свою церковь. Больше всего в своей истории они тщеславятся победой над псами-рыцарями на Чудском озере. Но не было на свете псов-рыцарей, как не было и такой битвы. Шестьсот лет мирились они с татарским игом, и ни разу народ не восстал. Взбрыкивались изредка князья, наиболее удачно это сделал Дмитрий Донской, но и после этого Россия оставалась под татарами. С Ивана III началось агрессивное паломничество иностранцев в Россию. Но если итальянцы захватили лишь искусство, то пришедшие им на смену немцы простерли свои притязания на торговлю, ремесла, науку, государственные и военные посты. Поляки действовали проще, они попытались присоединить Россию к Речи Посполитой. Французы сперва завоевали русских дам, потом все высшее общество, заставив говорить по-французски, но попытка утвердить штыком свои завоевания не удалась — едва унесли ноги. К этому времени Россией прочно правили немцы, взявшие фамилию Романовых, в последнем русском царе Николае II 1/256 частица русской крови. После апокалиптической революции власть взяли евреи, а затем надолго воцарился грузин, неизмеримо превзошедший в кровоядстве самого страшного, а потому и самого любимого, самого воспетого благодарным народом царя Ивана Грозного. Сталина любили еще сильнее, с его именем шли умирать.
Нет, не понять умом эту страну и этот народ, объявивший себя невесть с чего богоносцем, хотя равнодушнее его к религии на свете нет. Только в ересях и сектах проявляют русские непохвальную горячность.
Но у этого раздрызганного народа был силен бессознательный комплекс самозащиты. Чувствуя наступление иудейской стихии (перестарался малость Вечный жид), они создали ряд охраняющих законов (в том числе черту оседлости и процентную норму в учебных заведениях), когда же увидели, что и это не помогает, то объединились последним усилием в Союз русского народа. Широкие крыла Михаила Архангела простерлись над измученным народом, взблеснул его светлый меч надеждой на избавление. Но Вечный жид не дремал и спровоцировал Первую мировую войну. Отлетел Архангел с опаленными крыльями, полегли на галицийских скорбных полях его воины-охотнорядцы. Известно, что на войне гибнут лучшие люди, незаполнимая брешь разверзлась в народном теле.
Ну а когда цвет нации был уничтожен (евреи, естественно, уцелели, ибо, даже попадая на фронт вольноопределяющимися, они тут же устраивались в плену), Вечный жид произвел революцию, даже не одну. Не дав стране оправиться после свержения несчастного царя, он прислал в запломбированном вагоне Ульянова-Бланка, более известного под псевдонимом Ленин, и тот устроил революцию уже по-настоящему — с резней, расстрелами, Гражданской войной. И закрутился на одной шестой части земной суши тот ошеломляющий шабаш, который расшатал и оморочил весь мир…
* * *
Здесь идет первый большой пропуск — по причине, изложенной в издательском вступлении.
К сожалению, кто-то еще «читал» эту рукопись: текста пропало больше, чем я ожидал. Ушли в зловонную яму обе революции, о чем не стоит особо жалеть. Повествование продолжено с послереволюционных дней.
* * *
От века чуждые политической жизни евреи устремились в политику. Другие сели на коней и стали размахивать шашкой, это не соответствовало намерениям Вечного жида. Ему вовсе не хотелось, чтобы еврей стал всемирным пугалом, его амплуа — страдалец, жертва, а не торжествующий дракон-провизор. Вообще к всеобщему, единому и вечному еврейскому царству на Земле, которое создавал Агасфер, вели иные пути. Евреи вышли из повиновения, надо было срочно обуздать их.
Вечный жид остановил свой выбор на выходце из Грузии, агенте царской охранки, грабителе и убийце Coco Джугашвили и начал готовить его в диктаторы. Выстрелом Фанни Каплан он несколько примирил общественность с евреями и вывел из игры главного заправилу, расчистив место для Coco.
Тому достаточно было легкого толчка, и развернулись редкие способности дворцового интригана — хитрого, затаенного, терпеливого и безжалостного, в совершенстве носившего маску тупой посредственности, которой нечего опасаться. Самое любопытное заключалось в том, что он действительно был туп, банален, усреднен во всем, кроме властолюбия и вытекающей из него готовности к любому преступлению. Тут проглядывало что-то психопатическое. Последовательно и беспощадно Coco прикончил весь ленинский синедрион.
Покончив с коллективным Нахамкисом, Coco взялся за осуществление главного плана Вечного жида уничтожить кормильца России — крестьянина и мысль России — интеллигенцию. И в том и в другом он отменно преуспел. Будучи человеком осторожным, Сталин до поры скрывал свой антисемитизм. Он постоянно держал при себе на самых видных ролях омерзительного еврея Кагановича, который потом жил так долго, что пошел слух, будто он и есть Вечный жид. Оскорбленный Агасфер прихлопнул старого клопа где-то на сотом году его ползучей жизни. Никогда не было столько смешанных браков, как в сталинские времена; люди, по обыкновению доверчивые и неосмотрительные, верили его трепотне о дружбе народов, интернационализме и прочих марксистских благоглупостях. Используя еврейский энтузиазм, слепую преданность революции и зашоренность восторга соучастия в государственной жизни, Сталин многие грязные дела делал их руками, а потом уничтожал. Вечный жид терпимо относился к этой игре, поскольку жидкая струя еврейской лимфы не шла в сравнение с потоком русской крови. Важно было ослабить, обескровить, одряблить, оглупить могучую Россию, а это Сталин делал неукоснительно.
Вечному жиду пришлось с ним несколько раз встречаться, и он был поражен душевной незначительностью величайшего в мире злодея. Для глобальных злодейств вовсе не требуется великая личность. Разрушать, губить, убивать, истреблять — совсем не хитрая наука, гораздо труднее создать даже малый элемент добра, для этого нужна хоть какая-то одухотворенность. Все крупные политики в той или иной степени подонки, ибо задолго до Макиавелли руководствовались правилом: цель оправдывает средства. Стало быть, ни о какой морали не может быть и речи. А человечески значительно лишь то, что лежит в сфере нравственности. Но если забыть об этом, то большие политики и государственные люди чаще всего незаурядны. Вечный жид был знаком со многими из них. Как живописны были Нерон, Домициан, Диоклетиан и другие деспоты-императоры! А Ричард III, Иван Грозный, Петр I, Елизавета Английская!.. Все личности. Как полководец Наполеон не много стоил: он использовал истерический подъем французской революции, все еще не напившейся крови, маразм своих противников и счастливый случай (позже, когда ситуация изменилась и отвернулась удача, он терпел поражение от тех же противников), зато какая сила мысли, какое остроумие, проницательность и редчайший талант законодателя! Фридрих Великий — еще больший профан в военном деле (только нахрап и фортуна) — прекрасно играл на флейте и хорошо писал; обладала литературным даром и неиссякаемым фригидным темпераментом Екатерина Великая; Петр I был великолепен в своей монструозности; Дизраэли — занимательный романист; Черчилль — отличный пейзажист, но преуспевал и в натюрморте; Ленин был гений разрушения; де Голль увлекал рыцарственной любовью к Франции, — у каждого что-то имелось за душой. Coco был пуст, как сгнивший орех. Он пришел на готовое: и метод, и рычаги истребления уже были созданы его картавым предшественником, от него ничего не требовалось, кроме готовности убивать. Этой готовностью он обладал. Его плоский, схематический умишко не родил ни одной мысли, ни одного острого слова: скучный, бездарный, необаятельный, с плохой речью, он был внешне безобразен и плюгав.
