Астрофизик сглотнул ком желчи.
- Тебе не кажется, что сегодня немного темнее? – спросил он Грешника; тот пожал плечами.
- Всё возможно. Ведь об этом мире, не смотря ни на что, нам практически ничего не известно.
- Просто нужно ещё одно солнце, – безразлично отозвался Олег, ступая одной ногой на тропинку, полого поднимающуюся вокруг скалы.
- Как это? – не понял Грешник.
- Объясни, – попросил астрофизик.
Баюн недовольно фыркнул. Потом сел и принялся умываться лапой, всем своим внешним видом демонстрируя высшую степень недовольства. Хвост нетерпеливо стучал по каменистому крошеву, поднимая флегматичные облачка пыли, которые никуда не спешили.
- Просто так уже было, – пожал плечами Олег. – Когда смотритель нацеливается на очередной мир, первое, что ему необходимо, это новое солнце – фальшивка, в которую поверило бы население присвоенного мира, – мальчик выждал паузу. – Смотритель умеет обманывать. Он великий притворщик и гуманист. Он дарует жизнь, но только в обмен на самое сокровенное.
- Ты хочешь сказать, что из здешнего солнца родится ещё одно? – Астрофизик почесал лоб.
Олег кивнул.
- И что будет потом?
- Оно проглотит истинное солнце, а само будет вечно нарождаться вместо него. Да, немного иначе, но поверьте, этому никто не придаст значения. Так уже случилось здесь.
- Бред какой-то, – прошептал Грешник.
- А я вот так не думаю, – сипло отозвался астрофизик. – Всё выстраивается довольно-таки чётко: Немезида, сквозь которую мы попали сюда, двинется к центру Солнечной системы... По пути она проглотит Юпитер и наберётся дополнительных сил. Потом придёт черёд Солнца. А спустя ещё какое-то время – Земли.
- Смотритель всё предусмотрел, – сказал Олег. – К нему выстроится бесконечная очередь из желающих. Это будет ещё одно кольцо.
- Только не пространственно-временное, а сплошь из испуганных людей, – закончил за мальчика астрофизик.
- И всё это только из-за того, что я упомянул его имя всуе, – Грешник поднёс руки к груди. – Друзья, мне нужно помолиться...
Баюн фыркнул.
Астрофизик прислушался.
- Вы слышите?
- Он просто хочет сказать, что нужно поторапливаться, – объяснил Олег реакцию друга.
- Нет-нет, я вовсе не о коте! Голоса. Я слышу детские голоса!
Баюн вскочил, как по команде. Выгнул спину. Шерсть на его загривке встала дыбом. Острые когти впились в горный массив, а из открытой пасти неслось то, что они все уже когда-то слышали:
- Маю! Мяу! Спасаю!.. Мяу!..
Олег соскочил с тропы.
- Внизу кто-то попал в беду!
Грешник с астрофизиком переглянулись.
Олег пронёсся мимо взрослых, как маленький ураганчик.
- Скорее! – кричал он на бегу, буквально седлая ревущего, точно серена кота. – Дядя Грешник, им нужно помочь!
- Я ничего не слышу, кроме внутреннего голоса, – растянуто проговорил Грешник. – И единственное, что он советует мне – это не спускаться вниз.
Астрофизик глубоко вдохнул, собираясь с мыслями. Потом кивнул и сказал:
- Оставайся тут. Может Подорогин вернётся. А мы – мигом. Оценим ситуацию, если удастся – поможем. Потом сразу назад! – Последние слова астрофизик выкрикнул уже на бегу, силясь не потерять из виду умчавшего далеко вперёд Баюна.
- Подожди! – Грешник кинулся следом, но тут же затормозил и подобрал порядочный булыжник. – Какое-никакое оружие...
Он добежал до края плато и, не глядя вниз, принялся перескакивать с камня на камень. На середине спуска остановился передохнуть. Попутно оценил обстановку. Астрофизик оторвался метров на тридцать по прямой. Олег с котом были уже внизу, у основания маяка, а им навстречу...
(Грешник с трудом устоял на ногах)
... Навстречу этим двоим со всех ног нёсся незнакомый мальчишка, размахивая руками над головой и что-то пронзительно крича, силясь привлечь внимание.
- Когда же всё это закончится? – прошептал Грешник, возобновляя спуск. – Когда же снизойдёт забвение?
- Скажите, у вас не случались размолвки с сыном?
- Простите, что? – Холмин выронил ложку, которой насыпал сахар в чашку с кофе.
Участковый, скучая, надул пухлые щёки.
- Нередко в семьях случается так, что с взрослеющими детьми не сразу получается найти общий язык. Ну, переходный возраст там, половое созревание, тяга к противоположному полу... всё такое... У вас же высшее образование – вы писатель, – наверняка и сами понимаете все эти подростковые нюансы. Чего я буду распинаться почём зря.
Холмин кивнул, поднимая чайный прибор.
- Признаться честно, – начал он, – Димка пока и думать не думает о девочках...
- Так он вам и признался! – Участковый придвинул к себе чашку и принялся дуть на пар. – А вот отсюда и недопонимание произрастает. Вы со своими проблемами к нему, а у него – свои. Так и назревает в семье раздор.
- Да бросьте, – нервно улыбнулся Холмин. – Ничего своего мы на Димку не вешаем, уж поверьте.
- Так и ничего? – лукаво подмигнул участковый.
- Ну, если только по хозяйству что. Просто переезд, дело такое... Муторное. Да, возможно, погрузившись в него с головой, мы что-то и упустили... в плане взаимопонимания. Но ведь не мы первые...
- Это уж точно. Как, скорее всего, и не последние.
- Простите, что?
Участковый отхлебнул из чашки. Поморщился.
- Вот ложка, – засуетился Холмин. – Вы размешайте. Я её вытер.
- По имеющимся у меня сведениям, у вас есть ещё один сын, – участковый отодвинул чашку. – Ничего, пусть поостынет.
Холмин глупо кивнул.
- Так что скажите на этот счёт?
- Да, есть. Старший. Олег. Он сейчас в больнице с Галиной – это моя жена, – Холмин присел. – Олег попал в аварию. Лежит – в коме. Врачи ничего не обещают.
Участковый заворочался.
- Сочувствую. А что случилось, простите? Можно поподробнее?
- Да, конечно, – вздохнул Холмин. – Олег просил на день рождения мотоцикл. Мы с Галиной всё откладывали покупку, хотя и решили, что купим. Олег хорошо учился, занимался в спортивной секции, в свободное время даже книжки пытался писать... Вечно носился с блокнотом.
- Хм... По стопам отца?
- Вовсе нет. Писателем он себя не видел. Так просто, баловался... – Холмин помассировал виски. – Даже не верится, что весь этот кошмар случился взаправду. Так вот, купили мы этот треклятый мотоцикл... Олег сразу же на права выучился – хотя и без того ездить умел. Но он хотел, чтобы всё было по-настоящему... Господи! Какими же мы были тогда дураками! – Холмин ухватился за голову. – Галина звонила утром. У Олега отказало сердце. Врачам пришлось подключить сына к аппарату искусственного кровообращения...
Какое-то время молчали.
Участковый двигал по столу чашку, изредка поглядывая на серость за окном. По стеклу сползали капли дождя. Солнца с утра не было.
- Вы думаете, что Димка сбежал из-за Олега?
- Понимаете, – тут же оживился участковый. – Я не могу исключать эту версию. Ведь наверняка вы с женой с головой погрузились в это несчастье. И думаете вы только об одном: лишь бы выкарабкался Олег. В такой ситуации, поймите меня правильно, невольно утрачиваешь концентрацию. Кажется, что второму сыну оказывается не меньшее внимание, как и прежде. Однако на деле... На деле ребёнок остаётся брошенным один на один с собственными мыслями. А какие в таком возрасте, скажите мне, могут быть мысли?
Холмин произвольно пожал плечами – мозг отказывался работать, когда этого требовали обстоятельства.
- В основном, страхи. Вот от них-то ребёнок и бежит, – участковый поёрзал, видимо удовлетворённый собственной речью. – Но это уже психология, понимаете?
Холмин отрешённо рассматривал линии на ладонях.
- Да, Димка болезненно переживал случившееся с Олегом. Но нет, он не был один. Мы постоянно разговаривали с ним о проблеме и... временами, Димка вёл себя как взрослый – по крайней мере, рассуждал здраво, чего и говорить, – Холмин вздрогнул. – Записка!
- Какая ещё записка? – насторожился участковый.
Холмин порылся в карманах пиджака, протянул измятый тетрадный лист.
- Вот. Димка, как только мы переехали, уже пропадал целый день невесть где. Когда вернулся, я его наказал. Запретил выходить. А наутро он пропал снова.
Участковый читал текст записки и кивал.
- Ну вот, видите. Всё же что-то грызло его душу. Причём не он сам это выдумал, а скорее всего, вы...
Холмин потупил взор.
- Я просто боялся потерять ещё и второго сына. А что бы вы сделали на моём месте?!
Участковый сложил записку.
- Пока оставлю у себя. Улика. И ещё, на будущее: давайте, оставаться каждый на своём месте – ещё неизвестно, где мёд слаще.
Холмин пропустил фабулу мимо ушей.
- Так вы найдёте Димку? Я вас умоляю!
Участковый надулся, как жаба.
- Учитывая местные порядки, искать начнём незамедлительно.
- Какие ещё порядки? – Холмин почувствовал озноб.
