— Что замерли! Оба в «ночники»!
Такое ушибает, без байды.
— Вот это… незабудуматьродную! Это сила, — не вытерпел и Гоблин.
Размером и площадью эти развалины были с наш замок.
Разумная жизнь отсюда выветрилась. Нет уж, не торопись, Костя! Мало ли. А вот организованная жизнь ушла отсюда настолько давно, что тут, пока что во всяком случае, не заметно неприглядных следов той имущественной разрухи, что неизбежно возникает в местах, брошенных человеком. Зачистилось все, исчезло.
И все-таки… Нет там никого. Вот чувствую, интуиция. Тропок не видно, ветки не ломаны, мусора нет. А почему тогда жутковато? Догнался?
— Это тоже Платформа? — первым озвучил общий вопрос радист. И пошло.
— Черт его знает. Может…
— Тогда самая первая.
— Думаю, там чисто.
— Согласен. Но пошмалять сперва стоит, поднимем живое.
— Там надписи есть, это же понятно…
— Отчего тут такая плотность, мужики?
— Может, Смотрящие сначала ставку на побережье делали?
— Ага. И всех смыло.
— Или сами уплыли.
— Спорим, там ничего нет. Никакой мистики.
— Звери зато есть.
— Ладно… Перекусывать будем? Или там?
— Нет уж, вдруг без аппетита останемся, — хмыкнул я.
Подкрепились быстро холодным шашлыком и сладким кофе из китайского термоса. Мы с Сомовым рубали вдумчиво, а вот радист заметно нервничал, вставал вместе с кружкой, постоянно порываясь что-то сказать, каждый раз останавливаемый взмахом руки — дай спокойно подумать, Юр… Потом мы связались с заставой, коротко разъяснили Фокину ситуацию, обозначили место, решительно отказались от «кавалерии», установили контрольные сроки связи.
— Ну что, мужики, пойдем зачищать, познакомимся поближе. Юра, ты как? — первый раз на моей памяти Гоблин спросил такое.
— Я с вами! — взвился радист.
Мишка с сомнением посмотрел на меня. Я кивнул.
— Пусть идет, все нормально.
— Лады, братан, принято. Тогда, Юра, вспоминай все, что тебе вложил твой сенсей Кастет, работай бодро, без прогонов, берегись, но стой прямо. Кастет, на испуг ты стреляешь. Встали!
И мы пошли.
Кто же еще это сделает?
Глава 14
Алексей Сотников, президент Русского Союза, думатель государевой головой
Хорошее обсуждение, интересные новости.
Я отставил в сторону кружку с бульоном: все равно пока горячий. Еще капну, упаси бог, на документ, мужики меня сожрут.
— Ну показывайте.
Демченко расстелил на столе небольшую карту. Обычно карты разведчиков рисованы по старинке, тушью, — это адовый труд. Сталкеры собирают свои кроки, схемы, описания и сдают раз в неделю художнице. Раз в месяц карта группы обновляется по листам. Звено топографов у нас уже есть, но они работают по знакомым местам — там идет уже настоящая работа над настоящей картой. У сталкеров — свое. Всегда кусочками, даже мне полностью расклада листов не показывают, хитрят. Комсталк не хочет давать невыполнимых авансов.
На этот раз карта только в карандаше, значит, много неясного.
— А это что за ручей? — уточнил я.
— Не назвали еще. Он с Южного хребта течет, потом через просеку, там в лес, ну и уходит в ущелье, — за всех ответил Демченко. — Сам вроде небольшой, но в дождь сильно звереет.
— «Зверка» подойдет?
— А Зверовая? — предложил свой вариант радист.
— Ферма бывает зверовая. Песцовая. Или охота.
— Да покатит, — пожав плечами, кивнул Сомов.
— Ну и пиши… А это что? — указал я карандашом на странную абстрактную фигуру, отчасти похожую на кляксу.
— Это Кастет террасу пытался нарисовать.
Нормально нарисовал.
Если вместе с фотографиями смотреть — картина получается цельная. Самому бы туда поехать да на месте посмотреть. Точно! Я им там ауру Промзоны быстро выправлю. Натащили страхов, уже по всему анклаву легенды ходят, молодежь группу аномальщиков хочет создать… Обязательно поеду.
— Секунду, мужики. — Я, привычно путаясь, поднял трубку одного из множества телефонов, стоящих в ряд на боковом столе.
Зараза, пора выделять из механослужбы электроцех в отдельное подразделение, Дугин, хоть и рвется на части, один никак не справляется. Еще квартал назад должен был сдать в эксплуатацию АТС, причем самую примитивную, без всякой электроники. Два раза сроки переносил.
— Алло, Неля, запиши в план работ поездку в Промзону. Не, не, через две недели посмотри там, никак не раньше! Но и чтобы не тянуть. Да? Так? Хорошо.
А парни прямо заряжены. Ну с Демченко ясно — по натуре всегда готов прыгнуть в омут, готов к Событию, потому и ищет необычное. Кастет — ладно, поверю. Но вот Гоблин…
— А это что за тропка корявая?
— Уже не тропка, — быстро поправил меня Костя. — Это верхняя грунтовая дорога от Промзоны. Если сразу брать на запад и только потом постепенно спускаться к морю, то «кеттенкрад» там проходит. Он и прошел… Остальное дело техники и приказа. Звено из трех, а лучше четырех человек отправить туда на «краде» и квадре, да с бензопилами, — так они за день пробьют трассу пошире. В принципе можно сразу Т-100 пустить, там и вдвоем сладят. Трактор в Промзоне подготовлен.
Еще как подготовлен, я подтянул к себе другое фото. «Шуш-трактор» сделали, фантазеры.
На кабине стоят дуги — «антизверовандальные», и пещернику не выломать, — на них закреплена дополнительная защита кабины и агрегатов. Решетки на окнах, рация, верхний багажник для дальних поездок, на нем «люстра». В середине заднего окна на креплении торчит «Арсенал-митральеза-410», еще одна опытная модель дугинцев. Четыре спаренных ствола 10-го калибра, дульнозарядно-капсюльные. Страшно представить, что эта «губная гармошка» сотворит с живой мишенью. Испытания я пропустил, надо было в план себе включать — забыл. Картечь там покрупней, и сыпануто ее от души. По сути — горсть пуль.
Агрегат можно быстро снять и переустановить вперед или вправо. С руки стрелять из такой пушки нереально, хотя Сомов хотел попробовать. Все производство наше, кроме капсюлей. Простейшие уже делают в химлаборатории, но до нормальных нам еще далеко. Химический цех только в плане — нет ресурсов стройкомплекса, стройку начнем только через два месяца. Поэтому капсюлями я запасаюсь — уже и не знаю, может, хватит их таскать? В подвале дальний угол спецсклада забит уже хорошо.
— А эта линия у вас в головах или уже есть в реале?
— Не, это временное, мы так тропку к морю обозначили, по которой сами шли, там заросло все, матерые деревья стоят, — пояснил Демченко. — Можем предполагать, что после расчистки проявится мощеная дорога.
— Сколько тут до бухты?
— Семьсот метров плюс-минус. Вечерняя прогулка по аллее.
Гольдбрейх пока молчит. Сел себе в углу с пачкой снимков, рассматривает фотки с лупой в руках и думает о чем-то.
Я взял в руки еще одно фото. Пока есть такая возможность, все важное мы печатаем на бумаге.
— Покажите, где она начинается.
— Да вот тут, — наклонившись ко мне, Костя Лунев показал на группу более низких деревьев в строю корабельных стволов. — Если там была дорога, а она была, то широкая, двухрядная. Как старые римские.
— А эта… хм… статуя. У крепости та же стилистика? Или разные эпохи?
— Мы не специалисты, но все пришли к мнению, что статуя гораздо древнее. Вообще что-то допотопное. Там внизу знаки, их зубилом в камне рубили, так мы их сгоряча приняли за некие письмена, а оказалось, что это рисунки. Ну первичные такие, именно из них позже всякие иероглифы и слепились. Охотничьи и бытовые сцены. — Лунев чуть помолчал и решительно добавил: — Военных сцен нет, тщательно изучали.
Я незаметно улыбнулся. А Кастет говорит, что не специалисты… Всеобщее широкое образование и добротное самообразование прошлых лет всегда дает свои плоды. Что-то будет, когда этот багаж в головах закончится. Честно же если, то нет у нас таких спецов, профессиональных археологов.
— Материалы по ним передали?
