— О как. С чего вывод сделал — с «мурки» найденной? Так это не факт, оружие запросто мог кто-то из персонала спрятать — например в деревню вечером собирался. Или на дачу, если в пятницу вечером. Я и сам так…
— Да не, не поэтому, — заторопился Юрка. — Другая причина.
— Так колись, че тянешь!
— Мужики говорят, что колья тут стояли, — сказал он шепотом.
— Какие колья, где? — не понял я.
Радист настороженно оглянулся. И это я нагнетаю?
— Возле периметра, снаружи. Их заметили, когда ограду поднимали, и то не сразу: там же заросло все.
— Так, давай-ка отсель подробней. Конкретно — где?
— Да вот с этой стороны. — Он показал рукой мне за спину, в сторону недавно закрытой мной калитки.
— Пошли, — сказал я и пошел к ограждению. — Точнее, где?
— Как я понял, почти у угла, ближе к лесу. Их срубили или сломали, не знаю, давно еще, но два остались торчать в земле. Острые, наклоненные наружу.
Не врет ведь. И мужики вряд ли врут, не будут они ссориться со сталкерами: не то место и не та ситуация.
Меня замкнуло. Нужно самому посмотреть, и прямо сейчас, ночью. По мне — так лучшая тактика. Лучше сразу прояснить тему, убедиться в том или другом, понять, с чем имеешь дело и что нужно предпринять немедленно. Или не нужно. Кстати, это «звериный» подход — те тоже не будут ждать, сразу пробивают на нехорошее.
— Пошли за стволами.
— Что, выходить будем? Прямо сейчас, ночью? — выдохнул радист.
— А чего тянуть, — подтвердил я. — Ты же сам говорил про «нагнетание». Вот и сбросим из ресивера лишнее давление, на хрен оно нам нужно.
Я взял свой АКМ со «стимпанком» под стволом — понравилась схема, только теперь у меня на испытаниях уже 12-й калибр «подствольника», как и завещали Смотрящие. А у Вотякова свое чудо — не удержался, купил у Милки. И правильно сделал: он не женат, деньги у парня водятся — чего не взять, если душа попросила? Черное чудовище «страйкер» с огромным барабаном на двенадцать патронов 12-го же калибра смотрится более чем сурово. Мало того, еще и ствол 12 дюймов, ну просто излюбленное оружие Хозяев! Патронов в магазине чуть поменьше, чем в коротких «кельтах» пограничников, но зато практическая скорострельность машинки высокая, что, пожалуй, самое главное в чащобе. В изделии применен пружинный механизм поворота барабана, его заводить нужно. Есть модель, в которой пружинный механизм вращения барабана заменен на ручной, приводимый в действие качающейся вправо-влево передней рукояткой под стволом. Но там скорострельность меньше. В общем, кому что нужно.
— Ты, надеюсь, уже запомнил, что пустых окон в барабане быть не должно? — формальности ради ворчливо поинтересовался я.
— Да помню, помню… Пошли уже.
Тренировался пацан: у этой «дуры» процесс перезарядки непрост и небыстр.
— Подожди. Фонарь-то не забыл? — добавил я менторства и, не дожидаясь реакции ученика, включил рацию.
Пш-шш…
— «Гоблин» — «Кастету».
— В канале. Че там? Вроде рано еще.
Я посмотрел на светящийся циферблат «таг хауера» — точно, еще целых двадцать минут до смены.
— Миша, мы с Юрой за периметр выходим.
— О! Какая надобность?
— Новая информация, требуется проверка.
— Куда пойдете?
— Да на два шага, вдоль проволоки, к южному углу периметра. На гарнитурах.
— Понял, держу. Осмотрюсь, сообщу. Ждите.
Я тоже поднял к глазам трубу «тепловика»: вроде никого.
Пш-шш…
— «Кастету», чисто вокруг. Как принял?
— Принял, выходим.
Пока я ковырялся в навесном замке, Гоблин на вышке включил прожектор. Направил грамотно — не на нас, а перед нами. Закрываем… пошли. Натренированный радист исправно держит левую сторону.
— Где-то тут вроде.
Блин, ну и темень. Ну теперь все нормально будет, Мишка прикрывает. Я представил, как Гоблин пулеметом пишет круги вокруг нас… Мы с Юркой опустили стволы, включили фонари. Минуты две полазив, согнувшись, по зарослям какого-то чертополоха, мы нашли то, что искали.
Точно, это колья. Две штуки. «Осиновые», — залезло в голову. Тьфу ты.
Колья диаметром сантиметров двенадцать заостряли топором, под достаточно острым углом — для лучшего входа в мягкую мишень. Или относительно мягкую. Наклонены разумно, из земли выступают на метр по высоте. Их сразу заметишь, если вокруг чисто. Но в таких зарослях фиг различишь, вот и обнаружили только после начала восстановительных работ. Шаг между кольями — сантиметров сорок, не больше. Рядом с двумя целыми мы обнаружили пеньки, остатки срубленных или сломанных. Нет никакого сомнения, что по двум «сеточным» сторонам периметра некогда существовала такая «полоса усиления».
— Как думаешь, против кого система? — продышал мне в ухо радист.
— Да черт его знает, — нехотя признался я.
Тут кого только не бегает. А если это была другая Платформа…
Здесь у нас не сибирская тайга и не джунгли, что-то среднее, совершенно разные участки встречаются, странный «микс» флоры и фауны. И рыси есть, и муравьеды. Черепахи ползают и ежи. Если встретим броненосца — ничуть не удивлюсь. И птицы разные: есть сойки, которых Сотников по таежной привычке называет «кукшами», а есть цесарки, ибисы и пчелоеды. А уж разновидностей куропаток… Даже красные есть.
— А если опять обезьяны?
Я поежился, машинально поправил ствол.
Тут ключевое слово — «опять».
— Можно допустить и агрессию приматов. Коли тут такие гиббоны, то «горные гориллы Промзоны» потребуют от нас возвращения «сорокапятки», — попытался пошутить я. — Как думаешь?
— Да не… Горилла, наверное, пролезет, не знаю. — Юрка замялся, съезжая с прямого ответа.
— Угу. Тут ведь дело не в «пролезет». Эта линия кольев, вполне может быть, просто должна задержать врага на время, необходимое для прицеливания. Не дать ему быстро прорвать сетку.
— Ну теперь-то ее «колючкой» усилили, — неуверенно пробормотал стажер.
— Думаешь, поможет? — посмотрел я на него.
— Ну тебя! Что делать будем?
— Ничего, на ус намотаем. Днем заснимем, зафиксируем, замеряем.
Щелк.
— Как у вас?
— Закончили, уходим, доклад после.
— Принял, прикрываю, вокруг чисто.
Закрыв калитку, я посмотрел на здание заставы — окно еле светится, спит личный состав, кроме дежурного, лишь свеча горит на столе. Потом еще раз, не без тревоги, оглядел «сетку» ограждения. Что-то хреновенькая у нас защита. Нам бы бронепанели с дредноута да минное поле метров на триста по глубине… В балке задерживаться не стал, подхватил термос, оружие и, предупредив Сомова, двинул на пост номер один, наказав Юрке дожидаться сменяемого возле двери балка.
Вот и вышка. Выпала роса, ступеньки скользкие, подниматься нужно осторожно. Наверху я разложил принесенное, перекинулся с Мишганом по обстановке, пообещав, что радист все расскажет.
Пш-шш…
— «Застава» — «Вышке».
— «Застава» на приеме, слушаю.
— «Гоблин» пост сдал, без происшествий.
— «Кастет» пост принял.
— Принято, удачи, мужики. СК.
Один в ночи, на высоте… Особое состояние.
Звезд не видно, небо затянуто тучами, и темнота полностью овладела этим миром. Мне было зябко, неуютно и страшновато — впрочем, тоже привычное дело. Хотя нет, сейчас что-то особо жмет, набил себе тревоги в котомку. Включил я тепловизор, неторопливо, с паузами оглядел все вокруг — нет причин колыхаться, но и спокойствия нет, это приемлемо для часового. Ветерок куда-то пропал — ни дуновения, а ведь в горах да на вышке… Да так вдруг тихо стало, аж противно, ну хоть птица бы какая крикнула в ночи глупое! Но как вымерло все, нет проявлений жизни вокруг Промзоны. Хоть бы комарик пискнул над ухом.
И тут три крошечных светляка дворовых фонарей явились мне просто спасительным Божьим Светом, надеждой и опорой, позволяющим всему притихшему живому дожить до рассвета. А рядом приготовилась к прыжку Тьма, из которой на меня злобно и насмешливо смотрят жадные страшные глаза. Брр…
Кто вы, черти?
Гориллы на стероидах? Морф-гиены или химероподобные кошко-змеи? Звероящеры? Слышь, Смотрящие, а вы этих тварей дочистить не забыли, часом? Отчаянно захотелось всадить длинную очередь трассеров в эту Тьму, посмотреть, как будут рикошетить пули, рассекая глубокими жжеными бороздами страшные рожи.
