— Не припомню, чтобы я заказывал жену злобного маньяка, — сказал Магнус. — Вообще-то, я хотел говядину и брокколи. А ты, Тесса? Ты заказывала жену злобного маньяка?
Он шире распахнул дверь так, чтобы Тесса могла видеть, кто там. Минуту никто ничего не говорил. Затем Магнус заметил в руках Джослин завернутый в одеяло кулек. Именно в этот момент он вспомнил, что был еще и ребенок.
— Я пришла сюда, Магнус Бейн, — сказала Джослин, — чтобы умолять тебя о помощи.
Магнус сжал край двери, пока костяшки его пальцев не побелели.
— Дай мне подумать, — сказал он. — Нет.
Его остановил тихий голос Тессы:
— Впусти ее, Магнус, — сказала она.
Тот развернулся, чтобы посмотреть на нее.
— Ты серьезно?
— Я хочу с ней поговорить.
Голос Тессы принял странный тон. Кроме того, в коридоре появился доставщик еды с сумкой. Магнус кивнул Джослин, чтобы та вошла, протянул десять долларов и закрыл дверь прямо перед носом озадаченного мужчины, который едва успел отдать ему еду.
Теперь Джослин неловко стояла у двери. Крошечный человечек у нее в руках вытягивал ноги ипинался.
— У тебя ребенок, — сказал Магнус, указывая на то, что и так было теперь очевидно.
Джослин неловко поежилась и прижала ребенка к своей груди.
Тесса тихонько протопала к ним и встала рядом с Джослин. Несмотря на то, что она была в черных леггинсах и безразмерной серой футболке с надписью «УИЛЬЯМ ХОЧЕТ КУКЛУ», в ней все равно оставалось ощущение формальности и властности. Как оказалось, футболка была феминистским заявлением о том, что мальчики любили играть в куклы, а девочки — в машинки, но как полагал Магнус, она выбрала ее частично из-за имени. Муж Тессы уже давно был мертв, так что его имя приносило счастье, забытые воспоминания, а не болезненную агонию, которую она испытывала многие годы после его смерти. Остальные маги любили и теряли, но лишь некоторые оставались безнадежно верными, как Тесса. Спустя десятилетия она никому не позволяла даже приблизиться к ней, чтобы завоевать ее сердце.
— Джослин Фэйрчайлд, — сказала Тесса. — Произошедшая от Генри Бренуэлла и Шарлотты Фэйрчайлд.
Джослин моргнула, будто не ожидала лекции о своей родословной.
— Верно, — осторожно проговорила она.
— Понимаешь ли, я их знала, — объяснила Тесса. — Ты очень похожа на Генри.
— Знала их? Тогда ты, должно быть…
Генри уже мертв как четверть века, а Тесса выглядела не старше двадцати пяти.
— Ты тоже маг? — подозрительно спросила Джослин. Магнус видел, как ее взгляд блуждал с макушки головы Тессы к ее ногам в поисках демонской метки — знака, который бы показывал Сумеречному охотнику, что она нечиста, нечеловечна и презираема. Некоторые маги были способны скрыть свои метки под одеждой, но Джослин могла бы сколько угодно смотреть на Тессу, но так ничего и не найти.
Тесса не выпрямлялась так уж бесцеремонно, но вдруг стало очевидно, что она выше Джослин и ее серые глаза могли быть очень холодными.
— Да, — сказала Тесса. — Я Тереза Грей, дочь Великого Демона и Элизабет Грей, которая была рождена Адель Старквезер, одной из ваших. Я была женой Уильяма Херондэйла, который являлся главой Лондонского Института, и матерью Джеймса Херондэйла и Люси Блэкторн. Мы с Уиллом вырастили наших детей, Сумеречных охотников, чтобы защищать смертных, жить по Законам Конклава и Договора и придерживаться Соглашения.
Она говорила в знакомой ей манере — манере Нефилима.
— Когда-то я жила среди Сумеречных охотников, — тихо проговорила Тесса. — Когда-то я выглядела практически, как ты.
Джослин выглядела потерянной, как бывает с людьми, которые узнали что-то настолько странное, что весь мир выглядел незнакомым.
— Я пойму, если вы посчитаете мои преступления против Нижнего мира непростительными, — сказала Джослин, — но мне… мне больше некуда пойти. И мне нужна помощь. Моя дочь нуждается в вашей помощи. Она Сумеречный охотник и дочь Валентина. Она не может жить среди себе подобных. Мы не можем вернуться. Мне нужно заклинание, способное отгородить ее глаза от всего, кроме мира смертных. Лишь в мире смертных она может вырасти в безопасности и счастливой. Ей не нужно знать, кем был ее отец. — Джослин чуть не подавилась, но подняла подбородок и добавила: — Или что сделала ее мать.
— Так ты пришла умолять нас, — сказал Магнус. — Чудовищ.
— Я не имею ничего против Нижнего мира, — в конце концов, сказала Джослин. — Я… мой друг — представитель Нижнего мира, и я не верю, что он настолько изменился и отличается от того человека, которого я всегда любила. Я ошиблась. Мне придется вечно жить с тем, что я совершила. Но, пожалуйста, моя дочь ничего не сделала.
Ее лучший друг — представитель Нижнего мира. Магнус предположил, что Люциан Греймарк до сих пор жив, хотя никто его не видел после Восстания. У Магнуса улучшилось мнение о Джослин из-за того, что она назвала его своим лучшим другом. Люди говорили, что они с Люцианом планировали вместе победить Валентина, хотя Джослин там не было, чтобы после битвы подтвердить эти слухи. Он не видел ее во время Восстания. Он не знал, верить ли этому заявлению или нет.
Магнус часто полагал, что справедливость Сумеречных охотников была больше похожа на жестокость, а он не хотел быть жестоким. Он глядел на усталое, отчаявшееся лицо женщины и сверток у нее в руках, и не мог быть жестоким. Он верил в исправление, зачатки милосердия в каждом человеке, которого встречал. Это одна из немногих вещей, в которые он верил, — возможность красоты, когда ты сталкиваешься с реальностью такого количества уродства.
— Ты сказала, что была замужем за Херондэйлом, — обратилась Джослин к Тессе таким слабым голосом, будто уже видела слабость своего аргумента, но ничего другого ей не оставалось. — Стивен Херондэйл был моим другом…
— Если бы Стивен Херондэйл встретился со мной, то убил бы меня, — сказала Тесса. — Я не была в безопасности, живя среди таких людей, как ты или он. Я жена и мать воинов, которые воевали, погибали и никогда не опозорили себя, как вы. Я носила снаряжение, орудовала клинками и убивала демонов, и все, чего я хотела, — преодолеть зло, чтобы жить и быть счастливой с теми, кого люблю. Я надеялась, что сделаю этот мир лучше и безопаснее для своих детей. Благодаря Кругу Валентина, родословная Херондэйлов, дети детей моего сына, прервалась. Это произошло из-за вас, вашего Круга и твоего мужа. Стивен Херондэйл умер с ненавистью в сердце и кровью моего народа на своих руках. Я не могла себе представить более ужасного способа, чтобы прервать нашу с Уиллом родословную. Всю оставшуюся жизнь мне придется нести ту рану, которую нанес Круг Валентина, а жить я буду вечно.
