— Конечно, — Сара взглянула на свою шляпу, которую она все еще сжимала в руке. — В любом случае, мой секрет вы уже знаете.
— Утром, — пообещал Дин, — мы вернемся на поле боя и поговорим с Филом Ойлером про его свадьбу.
— Спасибо большое, — Сара протянула листок бумаги. — Вот мой номер.
— Созвонимся, — Дин схватил бумажку.
На обратном пути к машине старший Винчестер снова изучил номер телефона и длинно выдохнул, надув щеки:
— Ну и денек. Все, что я хочу, это вернуться в мотель, опрокинуть стаканчик на ночь и посмотреть порнушку.
Сэм покачал головой:
— Не сейчас, Дин.
— Что? Почему это?
— Я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился.
По пути к дому МакКлейнов, Сэм позвонил Бобби, одновременно указывая брату, куда ехать. Он спросил про петлю Иуды и Моа, вслед за чем последовала долгая пауза, приправленная шелестом страниц.
— Кажется, петля Иуды с самого начала упоминалась в преданиях Гражданской войны, — наконец, ожил Бобби. — Даже песни про нее есть.
— А что с Моа?
— Могу сказать, что вы имеете дело с двумя сторонами одной медали. В этом конкретном регионе Юга Моа олицетворяет любой черномагический амулет. Вроде как топливо, которое заставляет его работать. Выходит, она и к вашему погибшему солдату попала, когда он надел петлю.
— Получается, даже если петлю снять… — начал Сэм.
— Моа все равно остается. Да.
— И как ее остановить?
— Пока никак. Держитесь от нее подальше, пока я не выясню наверняка. Как только нарою что-нибудь, сразу же перезвоню.
— Спасибо, Бобби, — Сэм выключил телефон и повернулся к Дину, тут же заметив, что Импала едет так медленно, что в свете фар можно ясно разглядеть камушки и травинки. — Что такое?
— Мы заблудились, — отозвался Дин. — Наверняка.
— Не может быть, — Сэм ткнул пальцем в лобовое стекло. — Томми рассказал мне, куда ехать. Сверни налево. Смотри, вон на холме.
— Томми, говоришь? Похоже, вы с ним неплохо сошлись.
— Ну… — проговорил Сэм. — Когда он узнал, что мы охотники…
Дин резко развернулся к нему.
— Постой-ка, — он повысил голос. — Ты сказал ему? Какой тогда смысл в легенде, если ты…
— Притормози, все нормально, — перебил Сэм. — Я ему не говорил — он сам догадался. Это он позвал сюда Руфуса.
— Разумеется. Это он так говорит…
Сэма бросило в жар:
— Ну, прости, Дин. Я сегодня портативный детектор лжи дома забыл.
— В том-то и дело. Ты не должен в нем нуждаться, — парировал Дин, не желая уступать. — Правило охотника на демонов номер один: не доверяй незнакомцам. Представь, что этот МакКлейн использовал имя Руфуса, чтобы до нас добраться. Теперь мы едем к нему вслепую, а он все про нас знает.
— Не все, — возразил Сэм.
— Что, еще не сподобился ему растрепать, что это ты начал Апокалипсис? Ну, так подожди немного — он и об этом догадается.
— Отлично, давай тогда сделаем так, — сказал Сэм. — Я еще раз позвоню Бобби и спрошу, знает ли он МакКлейна. Если да, то все в порядке.
— Поздно, — проворчал Дин. — Мы уже на месте.
Сэм сел прямо и вгляделся сквозь ветровое стекло: они проехали по кольцевой подъездной дороге, и их взорам открылся дом, почти скрытый из виду тополями и ивами, склонившимися над ним, как плакальщицы над гробом. Дом выглядел самой натуральной развалиной, но можно было представить, как он выглядел в свои лучшие дни, когда облупившаяся краска была свежей, а высокие дорические колонны[44] — прямыми и величественными. Но теперь флигели и башенки осели, сдавшись силе притяжения, и весь дом, казалось, медленно погружался в землю. Создавалось ощущение, что Томми МакКлейн с сыном отдавали всю энергию Историческому обществу, забросив собственную усадьбу.
В доме горел свет, едва заметный в широких окнах, а над крыльцом болталась лампа, мигая на свежем вечернем ветру. Братья припарковались около большого черного «Форд Рэнжера»[45], вышли из машины и окинули взглядом длинную террасу, которая тянулась вдоль всего фасада. Там сидели две фигуры, освещенные лишь тусклым светом лампы. Откуда-то тянуло насыщенным мшистым запахом болота.
— Мистер МакКлейн? — окликнул Сэм.
— Сэм, — отозвался Томми. — Я рад, что ты решил принять приглашение.
Винчестеры поднялись по скрипучим ступеням и приблизились к Томми и Нэйту, сидящим на стульях с плетеными спинками. У Томми в руках была книга «Конфедераты на чердаке»[46] Тони Гурвица, а Нэйт смотрел куда-то вниз — как понял Сэм, на электронный букридер, отбрасывающий на его лицо потусторонний свет.
— Малыш обожает читать, — объяснил МакКлейн. — Я в его возрасте читал только комиксы про Бэтмена. Попросил у меня электронную читалку на День рождения, и теперь его силой не оторвешь.
— Томми, это мой брат Дин, — проговорил Сэм.
— Очень приятно, — Томми протянул руку.
— Милое у вас тут местечко, — Дин принял рукопожатие.
— Здесь жили пять поколений моей семьи. Думали, будем продавать, но цены на недвижимость упали, так что, скорее всего, мы здесь застряли накрепко.
— Что читаешь? — обратился Дин к мальчику.
Нэйт смущенно улыбнулся и протянул ему ридер. «Молот Богов»[47], — разглядел Дин и приподнял брови:
— Любишь «Zeppelin»[48]?
— Я пытался заставить его слушать «Allmans»[49], «Skynyrd»… — Томми покачал головой. — Как горох об стенку.
— «Zeppelin» лучшие, — сказал мальчик. — Я сейчас читаю, как они тусуются в «Райэт Хауз»[50] в ЛА и швыряют мебель в бассейн.
Дин кивнул:
— Но ты же знаешь, что половина этой книжки — полный бред?
— Ага, но все равно интересно.
— Выпьете чаю со льдом? — Томми кивнул на банки Мейсона[51] на столике. — Или покрепче? В холодильнике есть пиво.
— Не отказался бы, — согласился Дин.
— Угощайся. В ту дверь, последняя комната справа.
Дин открыл дверь-ширму и, ступив в дом, поразился его размерам. Эта дряхлая, но все же величественная усадьба казалась слишком уж огромной для двоих человек. Комнаты, мимо которых он шел, были щедро заставлены обшарпанной мебелью, столами и лампами — антиквариатом, который на аукционе пошел бы за бешеные деньги. Дину подумалось, а сильно ли изменился дом с тех пор, как здесь жили предки МакКлейнов. Зайдя в сводчатую дверь кухни, он открыл холодильник и вытащил бутылку пива «Бекс». Обернувшись, он поднял глаза и наткнулся взглядом на веничек над дверью. И замер. «Какого черта?» Над дверным проемом, через который он только что вошел, висел маленький полотняный мешочек, над окном — еще один. А весь коридор был увешан небольшими малозаметными вещицами — несколько цыплячьих косточек, перевитых волосами; пучок перьев и зубов, обвязанный полоской шкуры…
