«Если все это просто затянувшаяся галлюцинация и мое бесчувственное тело лежит сейчас на больничной койке, окруженное врачами, остается просить лишь об одном: пусть они никогда не найдут нужное лекарство, — думал иногда Марк. И успокаивал себя: — Для такой галлюцинации я недостаточно гениален. Так что все правда, без вариантов. Это теперь и есть моя жизнь».
Думал: «Возможно, на небесах существует обычай нанимать на черную ангельскую работу невинноубиенных неверных жен? Думаю, из них получаются отличные ангелы, милосердные, сострадательные и неутомимые. А по выходным моя Надя, лежа на толстой груде слоистых облаков, придумывает для меня новую жизнь — достаточно фантастическую, чтобы быть счастливой, достаточно размеренную, чтобы оставить разуму шанс уцелеть».
Думал: «Это, конечно, совсем полная ерунда, наивный лепет раздавленного горем рассудка. Но я — полновластный хозяин в своей голове, сам могу решать, что станет для меня правдой. И — в сравнительно здравом уме, в условно трезвой памяти — выбираю верить в полную ерунду. Просто потому, что с такой верой вполне можно жить».
Думал: «Не прибедняйся. Не „вполне“, а очень даже распрекрасно можно жить. Чем ты, друг мой, и занимаешься вот уже почти год. Зачем притворяться?»
В одну из таких душистых майских ночей на балконе появился очередной гость. Не пришел, не прилетел, не вскарабкался снизу, цепляясь за балконные прутья и оконные решетки, не слез с крыши, а именно появился. Только что не было, и вот, пожалуйте, есть.
То есть сперва это была гостья, высокая, как баскетболистка, женщина с молодым лицом и длинными седыми волосами. Но уже секунду спустя превратилась в мужчину средних лет, среднего роста и средней же комплекции. Из него получился бы идеальный шпион — не просто без особых примет, но даже без единой мало-мальски запоминающейся черты.
— Ой, — сказал он. — Кажется, я кому-то не тому приснилась. Простите великодушно. Я и сам растерян. Вернее, растеряна. Сама. Такое со мной впервые.
— Приснились? — удивился Марк. — Но мы вроде бы еще не спим. Я точно бодрствую. И Соус с Катей вон как носятся. Линас, Эсмеральда, а вы?
— Мне вообще никогда люди не снятся, — хором сказали оборотни и сами рассмеялись такому единодушию.
— Ну вот. А призраки спят только днем, — заключил Марк. — Если, конечно, это их состояние можно считать полноценным сном, в чем я, честно говоря, сомневаюсь.
— Совсем не похоже на то, как я спал при жизни, — подтвердил призрак Иосиф.
Призрак Мария тоже что-то пискнула, явно соглашаясь со своим опекуном.
— Правда, есть еще Соня, — вспомнил Марк. — Она-то как раз дрыхнет. До сих пор был уверен, что кроме пляшущих огоньков ей ничего не снится, но следует признать, что я совсем не специалист. Как думаете, вы можете быть сном саламандры?
— Вряд ли, — растерянно сказал незнакомец. — Насколько мне известно, я снюсь только людям… Погодите, а у вас тут и саламандра есть?!
— Не прямо тут, а в камине, — сказал влчак Линас. Иногда он становился до крайности педантичным.
— Ничего себе! — Незнакомец схватился за голову и вдруг расхохотался. — Вот это номер! Ну и компания у вас! Я и снов-то таких не припомню, а вы — наяву. Чокнуться можно!
— Еще как, — подтвердил Марк. — Но, к счастью, это только возможность, а не обязанность. Слушайте, а может быть, мы просто снимся вам? Это бы многое объяснило.
— Вы меня не путайте, — решительно сказал гость. — Я уже и так ничего не понимаю. Но совершенно уверена, что вы мне не снитесь. Сниться — это моя работа.
— Обычное дело, сапожник без сапог, — сочувственно заключила ворона Эсмеральда. — А как же вы отдыхаете?
— Это мне и самому интересно, — вздохнул незнакомец. — По-моему, никак. Не было пока прецедента.
— А хотите чего-нибудь выпить? — спросил Марк. — У нас есть грушевый сидр. И темный ром, но он на кухне. И, кажется, осталась Мариина кока-кола. Еще, теоретически, можно сварить кофе, но мне, честно говоря, лень. Зато могу поделиться своим чаем. Но учтите, он довольно крепкий.
— Я бы все, что у вас есть, попробовал. Я не жадный, мне просто любопытно.
— А если бы и жадный, — ухмыльнулся Марк, открывая банку с сидром. — Подумаешь! Не самый тяжкий, на мой взгляд, порок. Я и сам жадный. Особенно до чужих тайн. Вот прямо сейчас мне ужасно интересно, как это возможно — быть чьим-то сном и в то же время отдельным человеком? Я думал, наши сны только у нас в голове. То есть в сознании. В общем, понятно.
— Ну, так сны бывают разные, — пожал плечами гость. — Одни, по вашему выражению, «только в голове», другие приходят извне. А самые интересные сновидения — это всегда сумма перечисленных факторов. Лично я люблю соваться в чужие сны на правах не наблюдателя, но действующего лица. Сознание сновидца действует на свое усмотрение, а я — на свое. Никогда не знаешь, как будешь выглядеть в следующую минуту. И каким именем тебя назовут. И что с тобой случится. Однако разум, волю и память о себе это, разумеется, не отменяет. Как и возможность повернуть все по-своему, когда надоест чужая игра. Невероятно интересно порой выходит. Но слушайте, похоже, быть увиденным наяву еще интересней! Никогда не думала, что со мной такое может случиться… Или «не думал»? А вот, кстати, как я сейчас выгляжу? На кого похож?
— А разве вы сами не знаете? — опешила ворона Эсмеральда.
— Конечно нет. Откуда?
— Вы выглядите как мужчина средних лет, — сообщил влчак Линас. — Русые волосы, серые глаза…
— Идемте, — решительно сказал Марк.
— Куда?
— В коридор. У нас там висит зеркало. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, по крайней мере так говорят. Вот и увидите. Если вы отражаетесь в зеркалах. Что совершенно не факт.
Однако он все-таки отразился. Рассматривал себя недолго — бросил взгляд и отвернулся недовольный.
— Ужас. Какая скучная рожа. По-моему, ваше зеркало врет. Не может быть, что это я.
— На самом деле ваше отражение похоже на то, что вижу я, — заверил его Марк. — Ничего ужасного, лицо как лицо. Думаю, его можно здорово оживить мимикой, она же гораздо важнее черт.
— Кстати, да, — согласился незнакомец. — Но все равно немного обидно так выглядеть. Наверное, просто с непривычки. И еще удивительно, что я оказался мужчиной. Снюсь-то я кем придется, но в глубине души всегда была уверена, что я женщина. То есть был уверен. Ай, ладно…
— В первую секунду вы и выглядели как женщина. Высокая такая. А потом почему-то передумали. Может быть, вы просто и то и другое?
— Скорее уж не то и не другое, — усмехнулся гость. — Как я могу быть чем-то конкретным? Полная ерунда. Просто заигрался. И устала. Забыл, как обстоят мои дела. Наверное, в этом штука.
