— Вход — одна монета. Гадание — еще одна, — говорит гоблин.
«Почему бы и нет? — думает эльф. — Деньги у меня есть. И любопытно…»
Платит, заходит.
В пещере темнотища. У дальней стены кто-то сидит.
— Ну! — рычит. — Чего пришел?
— Погадать хочу! — мужественно объявляет эльф.
— Заплатил? — рычат из темноты.
— Ага! — пищит гоблин.
— Тогда, — новый рык. — Гадаем. Бочку у стены видишь? Ковш? Черпни-ка из нее ковшом и попробуй!
Эльф нашел бочку, нашарил ковш, черпнул… Воняет, однако. Но колдовские снадобья почти всегда вонючие… Пригубил, прислушался к ощущениям…
— Ну и дрянь! — воскликнул он. — Натуральное троллиное дерьмо!
— Угадал! — гогочут из темноты. — Еще гадать будем?
Раз уж расшифровать надписи на статуе не удалось, Катя решила сама никому не звонить — не позориться. Насчет начальника Северо-западного отдела она и не обольщалась. Катя ждала звонка от Нафани, но и тот куда-то исчез.
«Ну и ладно», — решила Катя, слегка обиженная. В конце-то концов, какое ей дело до искусствоведческих тайн? Пусть сами разбираются со своей дурацкой статуей! У Кати и без них дел хватает.
Например — детективное агентство. Оно еще не успело открыться и не принесло ни копейки, но уже отняло кучу времени и сил. Катя в затею не очень-то верила и считала, что практическая польза от неё только одна — пристроить к делу Карлссона. После возвращения из Швеции он стал еще более угрюмым и замкнутым, чем раньше. Своими планами — если у него таковые имелись — не делился. Кажется, собирался и дальше жить в Питере, есть, пить и бездельничать. Про Ротгара он будто бы забыл. Катю это удивляло и даже слегка беспокоило. Неужели Карлссон, после всех пережитых мучений, стал его бояться? Только этого не хватало!
«Ничего, вот появятся клиенты, пойдут дела — глядишь, Карлссон и развеется», — подумала Катя, окидывая одобрительным взглядом любезно выделенное Хвостовым помещение. Офис был хоть и в центре города, но вид имел не очень престижный. Отнюдь не евроремонт, и выход в заставленный машинами дворик. Зато под окнами рос шиповник, и места внутри хватало: целых четыре комнаты. Небольшой холл (он же — приемная), просторный кабинет директора (то есть Кати), маленький закуток-бухгалтерия и большая спальня. «Комната отдыха и релаксации», — как ее окрестила Лейка. Она вообще очень активно наводила в офисе уют. Например, заставила подоконники цветами в горшках. Еще были санузел и большая кухня с гигантским холодильником, немедленно снискавшим горячую привязанность Карлссона. Словом, в распоряжении агентства оказалась обычная четырехкомнатная квартира на первом этаже. Не бизнес-центр, но для немногочисленных сотрудников агентства более чем достаточно. В их число входили двое официальных учредителей: Катя и Коля Голый, три «детектива» — Шурин, Баран и Чара, а также Лейка и приходящая старушка-бухгалтерша, родственница Лейки, которая легко могла поместиться за пазухой любого из «детективов», приди им в голову такая блажь.
Генеральным директором почти единогласно (один голос — против) выбрали Катю. Голос «против» был ее собственным. Николай Иванов (он же Коля Голый) был назначен на должность заместителя генерального директора по общим вопросам. Лейка стала коммерческим директором.
Карлссон в «штат» не вошел, потому что — без документов. «Специалист по решению проблем!» — ехидно обозвал его Шурин. Карлссон не возражал. Его больше интересовало обнаружившееся в холодильнике пиво.
Хищника, понятное дело, в штатное расписание тоже не вносили.
— Собрание учредителей и детективов объявляю открытым, — откашлявшись, объявила Катя. — На повестке дня один вопрос. Один, но важный! Надо придумать название для нашего агентства.
— А разве его нет? — спросил Шурин. — Как же тогда документы подавали?
— По документам мы — ООО «Престиж-Детектив», — пробасил Коля.
— Ну так пусть так и остается. Солидно и по сути.
— Нет, — вмешалась Катя. — Это скучно. Надо что-то яркое… Вроде «Шаманамы»… Лейка вот предложила: «Карлссон и нимфы»…
Баран, Шурин и Чара дружно расхохотались.
— Ах ты моя сладенькая нимфа! — Баран похлопал Чару по небритой щеке.
— Не лапай меня, нимфетка развратная! — отпихнул его Чара.
И они загоготали еще громче.
— Хватит ржать! — сердито крикнула Катя. — Вопрос серьезный!
— Лично мне все равно, — сказал Баран, когда будущие детективы наконец успокоились. — Как хотите, так и называйте. Я сейчас бы выпил.
— Действительно, — кивнул Коля. — Катерина, если есть варианты, излагай. И поедем отмечать. Выношу на повестку дня: кто за то, чтобы провести совещание в «Шаманаме»? Так… Практически единогласно!
— Я против! — решительно возразила Катя. — Делами надо заниматься на работе!
— Ну так предложи чего-нибудь.
— И предложу. Что-нибудь нейтральное, но позитивное. — Катины мысли сразу обратились в сторону филологии. — Например, агентство «Диалог»!
— Лучше тогда «Эпилог», — заметил Чара.
— А я слоган придумал, — подхватил Шурин: — «Тащите деньги, и мы напишем о вас последнюю главу!»
Байкеры снова заржали. Катя возвела глаза к потолку.
— Все б вам шуточки… Ну не хотите филологическое, можно из мифологии. «Марс» там… Или «Меркурий»…
— «Харон», — предложил Чара, демонстрируя уникальную для байкера эрудицию.
— Это кто? — хором спросили остальные трое.
— Перевозчик душ на тот свет, — объяснила Катя, бросив на Чару сердитый взгляд.
— О, слоган! — тут же влез Шурин: — «Отправьте ваших врагов в последний путь!»
— Если перевозчик, — наморщив лоб, сказал Баран, — тогда это скорее для логистиков. А звучит ничего себе, солидно.
— Да ну вас! Кто к нам пойдет с таким-то названием?
— Тот, кто мифологии не знает, — резонно сказал Чара. — То есть — большинство.
— Ты лучше что-нибудь позитивное сочини.
— Агентство «Милосердие», — секунду подумав, предложил байкер. — «Окончательный расчет с присущим нам гуманизмом!»
— При чем тут милосердие? — удивилась Катя.
— А был такой стилет. Им врагов добивали…
— Только на чернуху фантазии хватает, — с досадой сказала Катя под общее гоготание. — Ребята, давайте что-нибудь светлое, жизнеутверждающее! Не «Последний путь», не «Финальный отсчет»…
— Что может быть светлее милосердия? — пробормотал Чара.
— «Свет в конце тоннеля!» — родил Шурин. — Могу и слоган… «Мы откроем вам глаза!»
— Можно добавить «на»! — предложил Баран, который тоже хотел поучаствовать в мозговом штурме.
