Умирая со скуки, я вышла во внутренний двор, где на витой золоченой ноге стояла широкая чаша для подношений, а рядом на каменном столике лежали бумажки и перья. Полагалось написать слова молитвы и бросить в чашу. Клочки мгновенно сгорали в магическом огне, и вместе с дымом желание возносилось на святые небеса прямо к облаку, где обитали Угодники. Услуга стоила всего медяк, какой следовало бросить в прорезь кованого ящика. Судя по всему, мзда взималась за доставку.
Я уж хотела опробовать развлечение, как, к собственному удивлению, увидела Еву. Она быстро, глядя прямо перед собой, торопилась в сторону главной Молельной и выглядела крайне озабоченной. Не успела я ее окликнуть, как взглядом зацепилась за другую фигуру, выскочившую из дверей звонницы. Высокий сухопарый тип воровато глянул в спину уходящей женщины, а потом, чуть склонившись, широкими шагами пересек двор и нырнул в открытые кованые ворота, выходящие на набережную.
Мне не хотелось верить собственным глазам, ведь это был похититель, едва не сдавший меня в бордель.
Генри!
* * *
В столовой горели лампы. Ночной сквозняк раздувал занавески на открытых окнах, приносил в дом таинственное шелестение сада. Место рядом со мной пустовало. До ужина Влад не вернулся в особняк. Украдкой я поглядывала на настенные часы, поблескивающие на стене большим блином с золотым ободком и острыми стрелками.
– Твой жених сегодня не почтил нас своим присутствием? – с ехидцей уточнила тетушка Кло, заметив мой быстрый взгляд в сторону проклятущих часов, намекавших, что вряд ли Влад вообще торопился обратно в особняк.
– У него дела в городе.
– Какие могут быть дела у альфонса? – хмыкнула тетка.
Если бы она прикусила себе язык и упала замертво, отравившись собственным ядом, никто бы не удивился. От необходимости огрызаться меня освободила ее помощница, со скромным видом вошедшая в столовую. Она пришла с опозданием и перевела на себя огонь теткиного негодования.
– Пруденс, мы ужинаем в восемь, неужели сложно запомнить?
Я впервые услышала ее имя.
– Извините, – произнесла она, обведя домашних смелым взглядом. Мне бы тоже было совершенно не жаль опоздать на часовую пытку едой. Компании Вишневских я бы предпочла тихий вечер с Глэдис на втором этаже, но сегодня у меня имелась важная миссия, а один из главных героев, как назло, еще не вернулся из города.
Влад опоздал почти на полчаса. Он вошел в столовую, энергичный и стремительный.
– Прошу прощения за опоздание, – произнес он и вдруг поцеловал меня в макушку. И от того самого места, где губы легонько, почти невесомо коснулись моих волос, через все тело точно прошел разряд.
Язычки пламени от магических светильников в форме свечей вытянулись острыми пиками. У Глэдис тоже вытянулось лицо, и она одним махом опрокинула в себя полбокала вина, словно по скорости опьянения пыталась поспорить с дядюшкой Уилбортом.
– Кстати, дорогая кузина, сегодня весь город гудит о вашем уединенном свидании с Его Высочеством. – Эрик бросил злорадный взгляд на моего псевдожениха, отчего становилось ясно, что кузен говорил исключительно для его ушей.
– Наше уединение в портняжной лавке разделили Глэдис и еще пара десятков придворных, – хмыкнула я.
– А твой жених в курсе, что ты едва не стала Принцессой Алмерийской? – с милой улыбкой уточнил подлец. Я бы не удивилась, если бы Влад, виртуозно умевший пользоваться избирательным слухом, пропустил замечание, но неожиданно он напрягся, как если бы новость о моем неслучившемся замужестве по-настоящему его задела. Абсурд, но я вдруг почувствовала себя виноватой перед нареченным по контракту.
– Да, и я отказала Его Высочеству. Странно, что он вообще со мной заговорил. Кстати, он просил выслать приглашение на прием по случаю моего возращения.
– Паршивец, все равно ведь не придет, а приглашения теперь придется дороже покупать! – буркнула Кло и добавила сквозь зубы: – И креветки для паштета.
– Какой нормальный человек любит креветочный паштет? – промямлил Уилборт.
– Вот и я всегда утверждала, что принц у нас ненормальный! – фыркнула тетка недовольно и с таким остервенением воткнула в кусок мяса вилку, что мигом становилась понятна вся степень ее отчаяния то ли из-за незапланированной траты, то ли из-за невыносимости Его Высочества. А может даже, она представляла в этот момент, что зубцы вилки входят в живот самодовольного принца.
– Кстати, Влад, – с невинным видом обратилась я к Горскому, – как давно ты дружил с Генри?
Он мигом смекнул, что я затеяла какую-то игру, и поддержал:
– Мы знакомы с детства. Жили на одной улице, вместе оканчивали университетский курс магической инженерии.
– У вас есть диплом инженера? – кисло протянула Кло.
– И даже медаль за отличную учебу. А вы, тетушка, считали, что я совсем темный? – беззлобно пошутил тот.
– Я вам не тетушка, – буркнула она в ответ.
Признаться, высшее образование Влада и для меня стало полным сюрпризом. Интересно, какие еще любопытные факты из жизни бывшего любовника стерлись из моей памяти? Я была ужасно заинтригована.
Горский проглотил улыбку и продолжил, обращаясь ко мне:
– Я, Генри и еще одна девчонка жили в соседних домах. Помню, она была настоящим сорванцом, ходила в пыльных штанах и шляпе, но имя совершенно вылетело из головы. Мы перестали общаться, как только она уехала в Институт благородных девиц.
– Среди ваших знакомых есть гувернантки? – ухмыльнулся Эрик. – Они такие горячие штучки.
– Мне кажется, вы только что задели гордость нимы Евы, – спокойно парировал Влад таким вежливым тоном, что даже я с трудом распознала иронию. – Разве она не начинала свою карьеру в качестве дуэньи?
– Эрик у нас никогда не отличался воспитанием, – вставила Кло, сама, прямо сказать, выражений выбирать не любившая и завуалированного оскорбления тоже не услышавшая. – Что взять, когда ты приехал из махровой провинции. Как там твой город называли? Забруйск или Набруйск?
– И что плохого в Бобруйске? – взбеленился Эрик, явно задетый напоминанием о своей малой родине. Не знаю, что его разозлило. Возможно, как многие провинциалы, он долго учился столичному акценту, набирался лоска и небрежных манер, а потому оскорблялся при любом напоминании, что раньше гэкал и носил широкие штаны вместо дудочек?
– Оставался бы в своем Бобруйске, раз там так хорошо, – дожимала противника ключница. – Так ведь нет, вы все в столицу претесь за хорошей жизнью. У нас, знаете ли, Алмерия небезграничная! Уже за городские ворота вылезла.
