— То есть, заново не призвать. — Констатировала шеф.
— Ни за какие подарки и подношения, — пожал я плечами. — Они же умные, я вам рассказывал.
И в это, в отличие от майора, Анна Викторовна сразу поверила. Во многое веришь, когда спасают из жертвенного круга, а в качестве извинений выдают новое звание и отдел по борьбе с тем, что почти тебя убило.
Цинично, но вполне понятно: вот уж кто замотивирован на борьбу… Да и бес в шее, на секундочку, дает иммунитет к любым способностям ментального контроля тварей из Бездны, вплоть до высших. Гарантия, что начальник такого отдела по-прежнему работает на стороне людей — она очень дорого стоит.
— А наши визави это знают? Что призвать второй раз нельзя?
— Вы же все еще живы, — отметил я.
Значит, знают.
— То есть, удара по голове в подъезде можно не опасаться…
— Могут ударить и в машину затащить… Извините, — поежился я от ее взгляда. — Думаю, повторятся они не станут. Как у вас говорят, почерк будет. И должность у вас теперь непростая, чтобы похищать — весь город на дыбы поставят. — Постарался говорить я уверенно.
— Значит, снова будет пентаграмма, — вновь курила Анна Викторовна.
— Если не показывать, что вы догадались — думаю да. Будет как тут, на восьмом этаже, — кивнул я на дом. — Если у них получится, мало кто сможет разобраться, что произошло. А те, кто может разобраться, снизойдет ли? — Осторожно добавил я крючок в вопрос.
— Вот уж вряд ли, — задумчиво кивнула подполковник.
Интересно…
— Тем более, что на новую пентаграмму и мертвую студентку сразу вызовут вас. — Кольнуло недобрым предчувствием, которое я обязан был озвучить.
— Объяснись?
— Ритуал будет тот же самый. Пентаграмма та же самая. Вам по статусу на серийные выезжать… Ведь так?
— И в следующий раз я буду там без тебя.
— Без меня. — Подтвердил я очевидное. — В следующий раз они обязаны подстраховаться. Я им второй раз все порчу.
— То есть, тебя посадят в самое ближайшее время, — сделала вывод шеф.
— Ну… — Почесал я затылок нервно. — ДТП мне не устроить, машины нет. Подъезда, чтобы голову пробить, тоже… А раз они из ваших, то надежнее всего меня посадить, — погрустнел я, соглашаясь.
— Ну не грусти. Голову и без прописки пробить могут.
— Спасибо, — расчувствовался я. — Но лучше бы, конечно, беса из вас вытащить побыстрее и, до поры, максимально тихо.
— А если максимально громко? Если узнают о моих приготовлениях, им придется ускориться. Поторопятся, совершат ошибку. — Задумчиво смотрела она в свое окошко.
Но лучше бы смотрела на меня — вдруг вид моих грустных глаз пробудил бы в ней сочувствие. Ведь с той же торопливостью они станут действовать и со мной.
— А давайте мы сначала беса вытащим, а потом изобразим, что начали его вытаскивать? — С надеждой попросил я. — К этому времени меня можно даже обратно в психбольницу отвезти.
Там-то не убьют и не посадят. Но лучше, конечно, уехать на Мальдивы.
— А если узнают, что беса уже нет? Затаятся, твари.
— Ну и демоны с ними! — Искренне всплеснул я руками.
— И тебя это устроит?
— Что именно? — Не понял я.
— То, что кто-то, из-за кого ты на условно-досрочном, просто разведет руками, скажет: «Ай, не получилось», — продирижировала она сигаретой. — И все? — Выдохнула она нервно.
— Если вы останетесь живы. И мой срок так и останется условным… Да. Устроит.
Контакт с Бездной приучает к осторожности, к реальным запросам и реальным результатам. Я не видел врага, я могу только догадываться о его возможностях — так отчего бы просто не лишить его желаемого?
— А меня — не устроит. — Выкинула шеф окурок. — Это ведь те же самые люди, Миша. Ты ведь сам сказал. — Стал бесцветным ее голос.
Те же самые твари, которые выкрали ее и пытались принести в жертву — осталась недосказанным.
Где-то рядом шумела трасса, доносились звуки захлопывающихся подъездных дверей, шуршали шипами по снегу протискивающиеся мимо нас автомобили…
— Я хочу их крови. — Облизнула Анна Викторовна пересохшие губы.
— Ну, вы еще подумайте, а я на электричку, тут недалеко. — Потянулся я к дверной ручке.
— Сиди. — Пригвоздили меня к креслу приказом.
— Сижу, — буркнул я.
— Попробуем поймать на живца.
Я поймал ее внимательный взгляд в центральном зеркале. Оценивающий такой — сложно сказать, что в нем было намешано. Но были там и вопрос, и обида, и желание идти до конца — со мной либо без. Но лучше бы со мной. «Пожалуйста…».
— Кровь так кровь. — Буркнул я, пряча взгляд. — И за девчонку ту надо бы поквитаться, — кивнул я через протаявший на лобовом стекле снег в сторону подъезда.
Анна Викторовна довольно кивнула, подняла стекла кнопкой, и принялась выруливать со двора.
Вот тут бы вызвать супер-спецов, о которых говорил утренний гость — тех, кто должен с легкостью справляться с непосильными для нас, убогих, проблемами. Особенно там, где связана власть и манипулирование Бездной далеко не на самом низком уровне.
Но это и означало признаться, что мы — те самые «районные мусорщики» и есть. А я себя таким никогда не чувствовал.
«Гордыня ведет в Бездну». «Знание позволяет стоять над Бездной».
«Так хвалишься или можешь сделать?» — Приблизил я лицо к оконному стеклу и постарался увидеть собственные глаза.
«Могу».
Шрам на левой руке запульсировал сам собой.
— Анна Викторовна.
— М-м?
— Мне бы телефон. Позвонить по тому номеру, который вы дали. Насчет квартиры-то. — Вздохнул я, ощущая тягостную неустроенность жизни, которая портила любой настрой.
— Довезу уж.
— Так, а позвонить заранее? — Припомнил я ее же слова.
— Считай, что позвонил. И я дала добро. Это мой адрес.
— О… Если что, мне сойдет и матрас в коридоре! — Горячо заверил я.
— У меня «трешка». — Стрельнула она глазами на меня. — Правила: чистота, тишина, из холодильника не воровать.
— Крест на сердце.
— Ну-ну.
Глава 7
Жар натопленной квартиры обнял, перехватил дух и накатил сонливой одурью.
— Здорово у вас. Тепло, — проморгавшись, искренне похвалил я, разглядывая просторный холл в бежевых тонах, украшенный небольшими картинами в рамках.
Заодно искал свободное место на стене, желательно — возле входа. Руки оттягивал игрушечный деревянный домик с собственным двориком и игрушечной мебелью — прихотливо раскрашенный, весь аляповато-яркий, мечта девочки-подростка. Вот бы его куда приспособить…
Тысяч в семь домик влетел, между прочим. Ну а если учесть скептические хмыкания Анны Викторовны во время покупки, то я гордо и независимо покупал его на свои. То есть, на заемные. Зато потом заберу, и буду в своем праве.
— Отопление включили, хоть окна открывай. — Повесила шеф куртку на плечики из шкафа и предложила мне такие же.
— Да мне бы домик куда приспособить. — Отказался я, маясь с ношей в руках.
За шкафом места нет, на трюмо с высоким зеркалом — высоковато будет.
— Потом никак?
— Не-не. Над тумбой с телефоном нормально? — Принялся я стягивать ногами ботинки, за что удостоился неодобрительного взгляда.
Тумба была аккурат после шкафа и напротив зеркала — сверху порядочно свободного места. Еще дальше шел выход в коридор и большую комнату, но это уже далековато.
— Сойдет, — оценила она. — Может, просто на шкаф закинуть?
— Вряд ли вам будет удобно подниматься на шкаф, — тактично отметил я.
— Мне-то зачем? — Чуть устало отозвалась Анна Викторовна.
— Как же? А подношения домовому, — временно поставив домик на трюмо, я быстро перекинул куртку на вешалку.
— Так!!!
— Никаких человеческих жертв! — С жаром заверил я. — Одну-две конфетки в неделю. Можно сладкой воды налить.
— Ты кого ко мне подселить собрался, блохастый⁈
— А вот сейчас обидно было.
— Я только тебя приглашала, а вот это — бери и выкинь сейчас же! Одного беса мне мало!
