Руперт замер, вновь пробегая глазами строки. Письма Райана были сдержанными. Даже формальными. Он надумывал какие-то предлоги, связанные с заводом и долей Рупа, просил явиться на похороны каких-то дальних родственников, о которых младший Свивер никогда и не слышал…
Брат сделал запись за три года до смерти. Руперт сунул дневник в карман, спустился, накинул пальто и вышел за ворота.
На кладбище по-прежнему стоял утренний туман, скрывавший от глаз дальние и самые старые могилы, которые давно покрылись мхом и выделялись лишь рядами холмиков и покосившимися обелисками.
Руперт уселся напротив могилы брата. Закурил.
— Во что ты меня втянул, Райан? Или это моя судьба…
Перед глазами возник портрет усопшего и его неаккуратные размытые строки. Затем они сменились могучей спиной и длинным мечом Филиппа. Умоляющим взглядом Джеймса и его последним «Ру…». В голове прозвучал тот отвратительный влажный звук, с которым меч вонзился в плоть. Вероятно, с таким же звуком погиб Райан. Перед глазами возникла Мари, она рычала и скалилась. Столь хрупкая, кидалась на врага втрое тяжелее её самой.
Раздался протяжный вороний крик. Руп обернулся и увидел ту самую птицу, что свила гнездо на гранитном склепе.
Свивер поднялся со скамьи и вошёл в усыпальницу. Прошёлся по помещению, зажёг остатки свечей и замер, положив руку на каменный гроб.
— Хорошо.
Глава 9. Урок
Особняк Свиверов. Третий этаж. Раннее утро.
Мари проснулась рано, слишком рано. Горло было сухим, словно пустыня, а голова раскалывалась, точно после удара кувалдой. Бардо скинула с себя одеяло, распахнула окно и, проигнорировав боль в ребре принялась разминаться, как делала каждое утро. Как бы сильно она перед этим ни напивалась.
Умывшись и позавтракав, она принялась за уборку во дворе. Листья начали опадать совсем недавно, поэтому Мари справилась быстро. Сразу после этого затопила камин и приготовила завтрак для хозяина.
Проснувшись, Свивер сразу принялся за еду, Бардо же пошла в кабинет Райана, где взяла два убранных в ножны клинка. Из своей комнаты она забрала футляр из-под виолончели и спустилась на первый этаж. Мари встала перед окном, Художка уже прогуливался с чашкой кофе по саду.
— Как думаешь, удастся что-то вылепить из него? — бросила Бардо, сидевшей перед окном кошке. — Знаю-знаю, мне рановато в наставники, но других вариантов у нас теперь нет.
Бардо толкнула плечом дверь и вышла на дорожку. В правой руке она держала футляр, в левой — клинки.
— Не будем отлынивать, — бросила Мари и направилась к ивняку.
— Кто бы говорил, — усмехнулся Руп. — Ты хотя бы помнишь, как приехала вчера?
— Неважно, наверстаем.
— Получается, я попал в эпицентр разборок профессиональных фехтовальщиков и… за пару часов ты покажешь, как выйти из этого с обеими руками? — продолжая потягивать кофе, Руперт проследовал за ней.
— Не сказала бы, что кто-то из нас профессионал, мы все любители. Изучали средневековые мануалы, кто мог брал мастер-классы у настоящих фехтовальщиков, но в основном мы просто занимались друг с другом, — пожала плечами Мари. — Райан ближе всех подобрался к профессионализму, но даже он себя так никогда не называл.
— Значит, всё не так уж и плохо.
— Скажу честно: будь я твоим врагом, а Филипп союзником, шансов у тебя было бы больше.
Он подошёл ближе.
— Слушай, тебя не смущает то, что мы задумали?
Бардо нахмурилась.
— Мы намерены убить человека, — развёл руками Руп. — Для тебя ведь это не пустяк?
— Как ты вообще рассуждаешь? Он убил Джеймса, Райана, завтра он может убить Германа, меня или тебя.
— Но такое преступление…
— Он не остановится, — отрезала Бардо. — Не в его характере. И если история с ребёнком правда, то и не в его положении.
Мари присела перед ближайшей ивой и открыла футляр. Внутри лежала пара средневековых мануалов, нож, компас, оселок и связка ключей от многочисленных тайников с почти законным антиквариатом. В центре располагалась красивая серебристая шпага с закрученной корзинчатой гардой, выполненной из полосок стали шириной в два пальца. Словно лепестки, они оборачивались вокруг рукояти, формируя бутон, ножкой которого был клинок. Сам он покоился в ножнах из коричневой кожи. Всё содержимое футляра удерживалось на своих местах благодаря фанерным перегородкам.
Мари приподняла шпагу и достала из-под неё два деревянных меча.
Бардо выпрямилась и отступила на несколько шагов.
— Лови!
Мари бросила меч в Свивера. Тот выронил чашку кофе, обжёг ногу, но кое-как поймал клинок. Бардо рванула вперёд, ударила слева направо. Руп скорчил гримасу, попытался прикрыться мечом, но всё без толку. Деревянный клинок впился в его рёбра.
— Может, объяснишь сперва хоть что-то? — воскликнул Руперт.
Мари уколола. Свивер выпучил глаза, выставил перед собой меч. Не помогло.
— Следовало уйти полуво́льтом.
— Что?
Она ударила справа налево. Художка опять оплошал.
— Декстер парировать нужно. Или отскок.
— Да я ни слова не понимаю! Объясняй по-человечески.
— Неужели ты вообще ничего не знаешь? — удивилась Бардо.
— А должен?
— Но ведь твой отец постоянно занимался с Райаном.
— Помню такое, — пожал плечами Руп. — Я как-то не вникал. Да и мне всегда казалось странным такое хобби.
— Вот ведь не повезло мне, — вздохнула Мари. — А я надеялась, что ты хотя бы азы понимаешь.
Она подошла к принесённым с собой клинкам, взяла в руки один и расчехлила. Оружие имело небольшой изгиб ближе к концу, рукоять формировали две деревянные пластинки, прижатые заклёпками к хвостовику, навершие было весьма маленьким, однако широкая крестовина и защитное кольцо помогали сбалансировать оружие.
— Это меч Райана. Называется кригсмессер, или военный нож. Они были распространены в Тискании в пятнадцатом-шестнадцатом веках — ещё до того, как её начали называть Астрасией. Как видишь, клинок изогнут, да ещё и с односторонней заточкой, а значит, колоть им не особо эффективно, зато для рубящих ударов в самый раз. — Мари подошла ближе и протянула оружие Рупу. — Опробуй.
Свивер положил в траву деревянный клинок, взял в руки кригсмессер и принялся рубить невидимого противника.
«Хват уже неправильный, — нахмурившись, оценивала Мари. — Движения неуклюжие и предсказуемые, ногами вообще не работает. Возможно, обучить быстро и не выйдет».
— Меч, которым тебя посвятили, принадлежал твоему отцу… — она кивнула в сторону нерасчехлённого клинка. — Оружие немного более универсальное, но я бы на твоём месте остановилась на кригсмессере.
— Разве иметь две острые стороны не лучше? — подошёл Руп.
— Поверь, если ты окажешься в ситуации, когда это будет что-то значить, ты не успеешь ничего сделать, — мотнула головой Бардо. — С кригсмессером тебе будет проще учиться. Удобнее пользоваться обеими руками и сможешь сконцентрироваться на рубящих ударах.
— Что ж, доверюсь совету мастера.
Руп прошёлся взглядом по лезвию. Он вытянул оружие перед собой и занял неуклюжую стойку.
— Не надо слепо копировать меня, — качнула головой Мари. — У меня ведь шпага. Мою руку хорошо прикрывает сложная гарда, другой баланс позволяет работать одной рукой. Мне остаётся только отдалить корпус, чтобы обезопасить органы.
Она взяла в руки деревянный меч и показала несколько стоек. Свивер принялся копировать базовые движения, но даже это получалось у него из рук вон плохо.
— За ногами следи… — напоминала Бардо. — Шире! А то будешь неустойчив и не успеешь отступить. И держи руки подальше друг от друга, одна под гардой, вторая за навершие.
Мари удостоверилась, что Руп всё делает правильно, и, встав рядом с ним, начала медленно показывать базовые удары. Никто понятия не имел, когда Филипп нападёт вновь, поэтому нужно было обучить Свивера основам как можно быстрее. В бою его задачей станет отвлечение Филиппа и самозащита, большего Мари от него ждать не смела.
