Я напряженно прислушиваюсь к тому, что происходит за дверями коморки. Я очень боюсь услышать шаги в свою сторону.
И тут Ролдэн, видимо, замечает Хуана.
— Слуга! — безлико обращается Ролдэн к Хуану, видимо, не всю прислугу знает по имени. — Скажи моей жене, чтобы была через два часа в комнате отдыха. Там все соберутся обсудить сегодняшнюю охоту.
— Хорошо, господин, — раздается подобострастный голос Хуана. Ну понятно! Ролдэн значит хозяин, а я так. Со мной можно и перепираться, и вести себя нахально. Возмущаюсь я про себя. Хотя, о чем я? Кто будет уважать госпожу, которая сидит в каморке, опираясь на швабру и старается юбкой не снести всё с полок?
Что там Ролдэн сказал? Должна явиться на обсуждение охоты? Да, что там обсуждать? Как дергалась в предсмертных судорогах мать, а рядом умирал олененок? Меня переполняет ненависть и гнев к этим жестоким людям.
Но идти придется, так я может сегодня избегу камеры с крысами, а то я, наверняка, снова близка к тому, чтобы в ней оказаться. Хотя это Марика напугала лошадь, а я всего лишь жертва, но кому какое дело до этого.
Стук в дверь раздается через минуту после того, как стихают шаги Ролдэна.
— Выходите, — шепчет мне Хуан и тихо скребется в дверь.
Я осторожно приоткрываю дверь и выглядываю в коридор.
— Все разошлись по комнатам, — сообщает он.
Я выхожу, поправляя платье, а за мной на пол все-таки падает швабра с глухим стуком, но хвала небесам, это уже не важно.
— Спасибо тебе, — киваю я ему.
Хуан улыбается, сверкая белыми зубами:
— Обращайтесь, сделать Марике гадость всегда рад. Я вам еще нужен?
— Нет, иди.
Но тут он вспоминает:
— Господин сказал, что…
— Я слышала, — прерываю его я.
— Я приду проводить вас через два часа.
Я снова киваю. Мы идем к лестнице. Он спускается вниз, а я поднимаюсь вверх.
Мне надо переодеться. Не в рваном же платье мне идти в комнату отдыха.
Я вхожу в комнату и первым делом бросаю взгляд на стул возле двери. Платья, которое пропиталось зловонным запахом тюрьмы на нем нет: забрали постирать. Что ж без работы я здешних прачек и швей точно не оставлю.
Первым делом я отстегиваю шляпку и кладу её в круглую коробку.
Потом снимаю амазонку. Я кладу порванное платье на стул. На подоле зияет огромная дыра, обрамленная рваными нитками. Выглядит она довольно страшно. Не знаю даже смогут ли здешние швеи такое исправить. В этой войне с Марикой никаких платьев не напасешься.
Я стягиваю ненавистные панталоны и запихиваю их комком на полку в шкафу. Видеть их больше не хочу! Такие носили в нашем замке только старые кухарки.
Я вынимаю из шкафа нежно-голубое платье, которое подходит к моим глазам. Надеваю его и смотрюсь в зеркало. Мои золотистые волосы подсвечивают лучи заходящего солнца, запутываясь в них. И у меня над головой, словно парят тысячи искорок. Я напоминаю себе маленькую фею. Только Ролдэн и другие этого не замечают.
Пока я подбираю украшение на шею, примеряя разные колье, незаметно пролетают два часа.
— Госпожа, пора, — раздается голос Хуана за дверями.
Я набираю в грудь воздуха и резко выдыхаю, словно собираюсь идти в бой, да в принципе так оно и есть.
Я выхожу и закрываю за собой дверь. Хуан улыбается мне хитрой мальчишеской улыбкой. Мы теперь заговорщики и повязаны тайной.
— При Ролдэне лучше мне не улыбайся… — предупреждаю его я.
Мне не хочется, чтобы и этот слуга пострадал.
— Знаю. Тут к Марике один залез, так сидит до сих пор. Господин очень нетерпимый к вольностям, — перебивает меня Хуан.
Эту историю я знаю.
Хуан разворачивается и идет вперед. Я иду за ним. У меня накопилось множество вопросов, которые некому задать, а мальчишка похоже не против поболтать, так что я спрашиваю:
— А Марика, кто она? Дочь какого-то близкого родственника Дайого или Адоры? — мне хочется больше узнать о сопернице.
Глава 25
— Никто, — пожимает плечами Хуан. — Её отец управляет мелким городишкой на западе. Господин Дайого как-то объезжал свои владения. Ну и заехал в этот городок. Его там хорошо приняли. Марика всё время крутилась возле него: очень хотела понравится. Господину приглянулась активная девушка, и он предложил её отцу взять Марику в замок, чтобы она стала одной из придворных дам у его жены. У госпожи Адоры таких дам человек двадцать. Господин Дайого всё делает, чтобы ей не было скучно. Должность эта вполне приличная, и отец Марики согласился. Ну а сама Марика, конечно, была в полном восторге.
Мне всё ясно. Еще бы ей не быть в восторге. Наверняка, в том городке ей ловить было нечего, а в замке были все шансы выйти удачно замуж.
Хуан продолжает:
— Ну, а дальше сами понимаете. Попалась она на глаза господину Ролдэну. Ну и закрутилось у них. Она-то, наверняка, думала, что и есть та самая Истинная. Надо было просто дождаться, пока Ролдэн услышит это от главного мага, а там и в жены её возьмет. А как результат объявили, так я сам видел, как она рыдала в той каморке, в который вы сидели. Не хотела, чтобы кто-то её увидел в таком виде, вот и залезла к швабрам. А мне как раз веник понадобился, я дверь в коморку и открыл. А она как заорет: «Исчезни». В общем веник я не принес, и мне влетело.
— А откуда ты о ней столько знаешь? — интересуюсь я.
Хуан благоразумно молчит и не отвечает, но я понимаю: подслушивал разговоры Марики. Я делаю вывод: в замке стоит быть осторожной, и у стен здесь есть уши, а точнее любопытные слуги.
— Хорошо, что она не знает о том, что Истинную можно скрыть от глаз Дракона, а то бы точно воспользовалась этим заклинанием против вас. И тогда бы вас не нашли, а господин не стал бы всю жизнь ждать и женился бы на ней, — не замолкает Хуан.
Я не понимаю он просто фантазирует или все же говорит о реальном заклинании. Я первый раз о таком слышу, но информация очень интересная и может пригодится. Внутри у меня уже все трепещет от желания разузнать побольше, но я стараюсь ничем не выдать своего волнения и говорю как можно небрежнее:
— Откуда ты знаешь, что такое возможно?
— А дед мне рассказывал, — беспечно говорит Хуан. — Он вообще любит поболтать на эту тему. Надеюсь, он еще жив в своей деревне. Давно у него не был. Да и Олива, надеюсь еще существует. Там всего-то десять домов было.
«Дед рассказал» источник не кажется слишком уж достоверным. Мало ли что там дед мог болтать, чтобы развлечь внука. Хотя…
— А где находится эта Олива? — спрашиваю я на всякий случай. Лишним не будет.
— Далеко на юге. Сразу за Бесани. Почти у самой границы королевства.
Я хотя и изучала географию королевства, но и после этого не слишком хорошо ориентируюсь в городах, поэтому слова Хуана мне ни о чем не говорят.
Надо будет в библиотеке поискать что-то на эту тему.
Мы доходим до нужного места. Хуан с поклоном открывает передо мной дверь, и я вхожу в просторную комнату. Большие диваны стоят по периметру, окружая низкий столик в центре комнаты. На столике сейчас на тарелках лежат небольшие бутерброды, и стоят кубки.
Друзья Ролдэна сидят, вольготно развалившись на диванах. У меня в глазах пестрит от разноцветных шелковых рубашек, которые небрежно расстегнуты. И в каждой видна мужская голая грудь.
Молодые люди явно не собираются соблюдать этикет. Девушки тоже сидят неприлично близко к парням. Да, маменька воспитала во мне настоящую пуританку. Впрочем, по таким законам живет вся провинция, но в замке Дракона, видимо, всё по-другому.
Впрочем, я не собираюсь опускаться до их уровня. Ролдэн кивает мне на кресло справа от себя, не прерывая беседу с блондином, который сидит недалеко от него. Мне всё равно, где сидеть, лишь бы подальше от Элиона. Его взгляд сопровождает меня с тех пор, как я вхожу в комнату.
Я прохожу через комнату, ни на кого не обращая внимания. Сажусь в кресло, расправляю платье и выпрямляю спину.
В глазах некоторых друзей Ролдэна, глядя на меня, даже мелькает уважение, но через пару секунд они теряют ко мне всякий интерес.
