— Ты встречаешься с ним, потому что он богатый? Да?
А вот это уже верх наглости. Я резко развернулась к нему лицом. Уж не знаю, что он увидел на моем лице, но это явно ему не понравилось.
— Меня абсолютно не интересуют его деньги! И если хочешь знать, я никогда и не от кого не принимаю дорогих подарков. Я признаю только сделанное своими руками! — почти наорала я на парня.
Я решительно развернулась и скрылась в раздевалке.
Быстро переодевшись, я почувствовала, что у меня дрожат колени, и дело было вовсе не в ссоре с другом. Интересно, Габриель придет за мной к спортзалу, или мне ждать его на стоянке? Может, он вообще забыл, что я без машины, и мне придется идти пешком? Что ж, всего–то пара миль. А если на стоянке я столкнусь с его родственниками? Знают ли они, что я обо всем догадалась? Если знают, то как себя с ними вести?
Выходя из спортзала, я уже решила прогуляться до дома пешком. Однако мои опасения оказались напрасными: Габриель ждал у самого входа. Я подошла к нему — все мои сомнения и тревоги куда–то улетучились.
— Привет, — глупо улыбаясь, выдохнула я.
— Привет, — просиял Габриель. — Как физкультура? — невинно поинтересовался он.
— Отлично, — равнодушно, отозвалась я.
— Правда? — недоверчиво переспросил он, рассматривая что–то за моим плечом. Оглянувшись, я увидела спину Криса.
— Что такое? — спросила я. Его взгляд стал напряженным.
— Панер действует мне на нервы, — признался Габриель.
— Ты опять подслушивал! — расстроенно воскликнула я. Хорошего настроения как ни бывало.
— Значит не принимаешь дорогих подарков? Только сделанные своими руками?
— Да! А что?
— Ничего, — по слогам произнес он.
Мы прошли по стоянке незамеченными, поскольку вся толпа зевак собралась вокруг автомобиля Эшли. Сегодня она прикатила с Робертом на потрясающем ярко оранжевом «порше».
— Мда, — все, что смогла на это я сказать.
— Что? Что–то не так? — испугано спросил Габриель.
— Да нет. Все нормально. Просто, зачем такую машину держать в гараже?
— Ну, мы стараемся не выделяться!
— А вот это у вас не выходит.
— Можно вопрос? — немного помедлив, спросил Габриель.
— Конечно! Что ты хочешь знать на этот раз?
— Почему ты всегда считала, что вампиры существуют?
— О! Ты и тот разговор слушал?.. Ну, по–моему я вполне доходчиво все еще тогда объяснила!
— Да. Но с чего ты стала об этом задумываться? Насмотрелась фильмов?
— Возможно. Но жизнь дает иногда много почвы для раздумий, — неопределенно ответила я.
— Но что могло произойти в твоей жизни такого, что ты стала о таком думать. Ну, кроме моего появления.
— Для того чтобы ответить на этот вопрос, мне надо рассказать тебе всю свою жизнь. А сейчас не самое подходящее время для этого.
— Хорошо. Можно мне сегодня вечером к тебе прийти?
— А что я скажу отцу?
— Ну, я думаю, есть два варианта: ты представляешь меня отцу как своего бой–френда, либо я захожу как вчера в окно, если ты не против! Могу вообще не приходить!
— Второй вариант подходит. Жду тебя в шесть, — сказала я и вышла из машины.
Мне ужасно хотелось к нему прикоснуться, но искушать свою судьбу я не стала.
Остаток дня прошел в будоражащем ожидании. С ужином я немного опоздала, поэтому поднялась к себе в комнату чуть позже. Открыв дверь, я увидела лежащего на моей постели Габриеля. Я застыла на пороге, не зная, что мне делать. Но то, что я буду потом обнюхивать покрывало, я была уверена на все 200 процентов.
— Извини за наглость, — сказал Габриель, нисколько не раскаиваясь.
Я закрыла за собой дверь, а он поднялся. Я села на кровать.
— Теперь ты мне расскажешь? — поинтересовался он.
— Прости, но я пока не готова к таким откровениям. Но ты можешь задавать мне вопросы. Так уж сложилось в моей жизни, что отвечать на вопросы мне всегда легче, чем просто рассказывать о себе.
— Хорошо.
— И вообще ты еще не ответил мне на один вопрос, — прервала я его, уж очень я любопытна.
— Какой?
— Как происходит ваша охота? Клыков же у тебя нет! Так чем же …
— Клыки у меня есть, но не такие как в фильмах гротескные, а совсем небольшие и они выдвигаются при ощущении жажды. Именно с их помощью кровь попадает в рот. Но и все остальные зубы очень острые. Прокусываешь кожу всеми.
— А как ты находишь свою …
— Когда мы охотимся, — медленно проговорил Габриель, — то, забывая о разуме, отдаемся инстинктам, особенно обонянию. По звукам и запахам легко идти по следу. Но если где–то по близости окажется человек устоять очень и очень сложно, почти невозможно.
— А как ты стал таким? Когда ты родился?
— Я был рожден в 1854 году в семье прислуги. Вырос и всегда думал, что тоже буду прислуживать при дворе герцога, в котором всю жизнь служили мои родители. В 1870 году я стал личным пажом герцога. Тогда это было колоссальное повышение и многие мне завидовали. Я тоже был этому безмерно рад. А в 1872 году герцога позвали в Италию для каких–то переговоров. Но в море поднялась ужасная буря. Экипаж не смог спасти корабль от шторма. Судно развалилось. Я долго держался на плаву, но силы не бесконечны, я стал тонуть.
Следующее, что я помню невыносимую боль. Это было превращение. Очнулся я уже спустя три дня в сторожке. Рядом со мной сидел отец, Питер Турнен. Он и сделал меня таким.
— То есть ты считаешь своим отцом Питера Турнена? А как же твои настоящие родители?
— Да. Он давно уже стал мне отцом. А своих настоящих родителей я больше не видел. Выживших после кораблекрушения не было, поэтому мое исчезновение объяснять ни требовалось.
— А почему он тебя сделал таким?
— Он давно жил один и хотел иметь семью. Но поскольку питался только животными, сделать это с уже существующими вампирами было очень затруднительно. Дело в том, что питающихся животными даже на данный момент можно пересчитать по пальцам. Увидев меня умирающего, он понял, что это его шанс. Он вытащил меня из воды, я уже не дышал, но сердце еще слабо, но билось. Как он меня вытаскивал из воды, никто не видел.
— То есть он практически тебя спас от смерти. Но ты я смотрю не очень рад?
— А ты бы была рада?
Я не знала, что ему на это ответить. Сказать правду, что была бы рада, не осмелилась. Лично я считаю, что это лучше, чем окончательно умереть.
— А вот то, что ты читаешь мысли это характерно для всех вампиров или это только твои особенные способности? А твои родственники тоже обладают чем–то подобным?
— Нет, мысли читать могу только я. Но Джанет может внушить что–то человеку! Роберт самый сильный из нас физически. А Питер может исправлять настроение!
