– Мы используем лавровый лист для создания амулетов, чтобы защитить дом, – продекламировала Элен на максимальной скорости. – Мы с Констанцией думаем, что пришло время обновить защиту.
– Обновить? Но я здесь сколько… десять дней?
Элен рассмеялась, как будто ответ Асии стал самой смешной вещью, которую она когда-либо слышала. Констанция покачала головой:
– Асия, Элен обновляет защитный амулет уже восемь лет. Мы не хотели, чтобы кто-то воспользовался твоим отсутствием, чтобы прийти сюда. Благодаря ему этот дом…
– Погодите, – прервала Асия. – Вы говорите, что восемь лет подряд приходили, чтобы обновить амулет? Как часто?
– Раз в месяц, когда восходит луна, – гордо сказала Элен, указывая на лунные часы. – Конечно, перед приходом мы сверялись с фазами луны, так как в то время часы не работали…
«Ух ты! Они приходили девяносто шесть раз, чтобы повторить заклинание», – подумала Асия, прежде чем сообразить, что сейчас она как раз может использовать эту тему, чтобы заговорить об отсутствии способностей. Лунные часы, безусловно, признали ее наследницей рода, но она, видимо, еще не унаследовала магические силы предков.
Но было еще слишком рано, чтобы портить радость друзей. Асия хотела посмотреть, как практиковалось заклинание, – только после она рассказала бы правду.
– А как насчет ограбления Саймона? Разве это не доказательство того, что это заклинание не работает?
– Саймон не смог войти, Асия. Он бросил тяжелый камень, который должен был разбить стекло – окна в доме старые, тонкие, полная противоположность прочности. Мы считаем, что это доказательство того, что ритуал сработал. Но мы укрепим его твоим присутствием и силой, что течет по твоим венам.
– Я наказала Саймону больше сюда не приходить, – заметила Элен, ее радость немного угасла. – Однако я не могу гарантировать, что это сработает. Если его сознание найдет другой, более веский с его точки зрения повод прийти сюда, он преодолеет внушение… Вот почему мы должны повторить ритуал. Дом нуждается в этом волшебном подкреплении, чтобы защитить себя и тебя в нем…
Констанция указала на пространство между гостиной и кухней, вниз по лестнице.
– Пойдемте туда.
Асие не очень хотелось притворяться, что все в порядке, как будто она думала, что ритуал сработает. Не потому ли она откладывала свое признание, что внутри все еще лелеяла надежду, что ее силы пробудятся?
И почему бы нет? Элен и Констанция, казалось, не сомневались в ней.
Друзья убрали с дороги мягкий сине-красный коврик, и Констанция вернулась из кухни с миской, полной соли. Она высыпала ее на землю, придав форму большого круга. Теперь Асия поняла, зачем в доме столько запасов соли.
Констанция выдержала паузу, прежде чем завершить круг. Элен вошла в него, стараясь не задеть край, и жестом попросила Асию следовать за ней. Констанция тоже вошла в круг и села. Асия рядом с Элен снова почувствовала себя ребенком, играющим в прятки в темноте, – когда желание играть преодолевает страх.
Констанция поставила еще одну миску рядом с ними, а Элен зажгла желтую свечу, капнула на пол немного размягченного воска и приклеила на него свечу к полу. То же самое она сделала с двумя светло-серыми свечами.
– Чтобы отогнать дурные силы, – объяснила она.
– Луна восходит, – в свою очередь заметила Констанция, – это усиливает ритуал. Асия, ты можешь дать ключи от дома?
Она поместила их в центр круга, а Элен достала фотографию дома, которую поставила рядом, окружив тремя камнями мутноватого золотисто-желтого цвета. «Наверное, янтарь», – подумала Асия.
Констанция открыла маленькую бутылочку и налила в пиалу три-четыре ароматные капли. Она нанесла масло на лоб и шею Асии. Затем, оторвав листья с лавровой ветви, окунула их в чашу с маслом.
– Можно приступать, – произнесла Элен.
Асие вдруг стало не по себе от всего этого ритуала. Констанция и Элен протянули к ней руки, их ладони встретились. Рука Элен была сухой и слегка дрожала, рука Констанции – сильной и горячей. Женщины в унисон пропели:
Духи прошлого, силы этого места,
Поднимите сонные веки,
Сберегите очаг своих предков.
Устраните любую угрозу, разбейте их планы,
Сохраните сон вашей наследницы.
Констанция бросила ложку порошка в миску с лавровым листом и налила туда горячий воск. Листья загорелись, и из чаши повалил белый дым.
Асия наклонилась вперед, очарованная. Пахло старым деревом, лавандой и свеженатертой мебелью. Констанция и Элен, казалось, вслушивались в тишину. Безрезультатно, судя по их разочарованным лицам.
– Не сработало? – прошептала Асия, которая нашла ритуал очень красивым.
– Что ж, – сказала Констанция, переглянувшись с Элен, – все как обычно. Мы ожидали чего-то большего… какого-то знака.
– Когда твоя мать практиковала этот ритуал, – начала Элен, – она сказала мне, что слышала, как все пылинки в доме начинают танцевать. Как бы я хотела это услышать хотя бы раз…
Констанция вздохнула и разорвала круг, поставив миски обратно на полку.
– Да, насчет этого… – сказала Асия, и ее горло сжалось от волнения. – Мне надо с вами поговорить.
Она встала и сделала несколько шагов к дивану. Элен сидела в кресле, обмахиваясь веером, как будто только что пробежала марафон. Констанция стояла, облокотившись на подлокотник.
– Сегодня утром, – сказала Асия, не в силах смотреть на своих покровительниц, – я вернулась в потайную комнату. Я ничего не могла сделать. У меня нет никаких магических сил. Витрина с артефактами герметично закрыта. В библиотеке стоят книги, которые я не способна прочитать, а Лунный гримуар… пуст. Ни на одной странице ничего не написано. Мне жаль. Я… Кажется, я не унаследовала силы матери и тети.
Она подняла голову. Констанция и Элен казались скорее озадаченными, чем разочарованными.
– Но в воскресенье вечером… – начала Констанция.
– Да, конечно, я почувствовала темный артефакт. Почувствовала сильнее, чем вы. На этом все.
– И часы, – сказала Элен, ее голос дрогнул. – А как же часы!
– Хорошо, есть еще часы, – ответила Асия, воздержавшись от того, чтобы не сказать, что сейчас лунный календарь можно найти где угодно. – Но у меня правда нет никаких сил. Я пыталась… поколдовать – у меня куча времени на работе. Безрезультатно. Я даже не могу заставить теплую воду кипеть. До сих пор мои хакерские навыки служили лучше, чем мои волшебные силы…
Констанция вмешалась:
– Мы столького не знаем, Асия… Знаешь, как я поняла, что твоя мать обладает силой?
Асия забыла о своих проблемах. В тот момент ей больше всего на свете хотелось узнать подробности о жизни матери и тети. Дополнить детские воспоминания, фрагментированные и искаженные временем, с помощью людей, которые знали их лично.
– Нет, понятия не имею.
– Секретность была важнейшей частью их жизни. Можешь себе представить, что было бы, если бы все знали, что они ведьмы? Появились бы те, кто хотел бы исследовать их, как лабораторных крыс, те, кто отчаянно захотел бы, чтобы они облегчили им жизнь, и даже те, кто пытался бы украсть их силы… Я уже не говорю о журналистах, телеведущих и прочих, которые бы осаждали их крыльцо!
Асия кивнула. Ей было больно узнать, что семья скрывала от нее такой важный секрет, но с тех пор она поняла, что нельзя доверить такую тайну десятилетнему ребенку, который ничего не знает о рисках, связанных с раскрытием правды…
– Когда нам было по пятнадцать, мы плавали на каяках недалеко от берега, – продолжала Констанция. – Все дети в классе плавали, как дельфины, что естественно – они росли рядом с океаном… Все, кроме одного мальчика, который перевелся к нам в середине учебного года. Он боялся воды с тех пор, как его старший брат чуть не утонул в бассейне. Он умел плавать, но паниковал, если терял равновесие. Эта гребля на байдарках стала для него настоящим испытанием, несмотря на спасательные жилеты, которые мы надели. Он был уверен, что байдарка перевернется в воде, что он застрянет в ней и утонет. А так как многие в этом возрасте обычно не блещут сообразительностью, некоторые особо умные считали забавным пугать его… Трое или четверо окружили его и перевернули байдарку. Вы скажете, что на самом деле никакого риска не было: учительница рядом и, как только увидела бы, что происходит, сразу навела бы порядок. Но твоя мать не думала обо всем этом. Она видела, как банда подростков издевается над тем, кто слабее их. Гнев охватил ее: морская вода забурлила, и вдруг волна поднялась под байдарками и резко подбросила обидчиков вверх. Потом волна так же внезапно отпустила их. Мы слышали, как они кричат – настоящая паника… Такая участь настигла только обидчиков, никак не задев мальчика, не умевшего плавать. Я видела, как его каяк слегка поднялся, отплыл от группы мучителей и благополучно причалил прямо к песку у самой кромки воды. Ошеломленная, я повернулась к твоей матери, чей каяк плыл рядом с моим, чтобы посмотреть, как она отреагирует на эту невероятную сцену. Она ухмылялась, и я сразу все поняла. Она увидела, что я смотрю на нее, и ее улыбка застыла. Я подняла руку и протянул ей ладонь. Она отбила пять с облегчением. Мы не говорили об этом случае несколько лет, но, когда пришло время, она сама мне все рассказала.
