Нет, определенно Платоша натуральный счастливец! Ведь мог бы и с приступом грохнуться, а отделался… Я глянул на почти высохшие пятна на асфальте и не удержал смешка.
— Кирилл! — Голос, раздавшийся от ворот, запирающих территорию университета, заставил меня замолчать. Я поднял взгляд на спешащую в мою сторону Ольгу и… поспешно возвел чувственный блок. Еще не хватало с ней сейчас делиться тем ворохом эмоций, что бурлили в душе.
Девушка вдруг затормозила в паре метров от меня и явно к чему-то прислушалась. А-а, это она нашу связь ищет, ну-ну…
— Да? — проговорил я, выводя ее из задумчивости.
— Кирилл… — Ольга неуверенно взглянула на меня и нахмурилась. — Ты… ты опять закрылся, да?
Я кивнул.
— А зачем? — тихо спросила нареченная, подходя ближе.
— Тебе совсем незачем испытывать мою злость. Не находишь? — пожал я плечами.
— Но… Кирилл, не закрывайся, пожалуйста, — прикусив губу, вдруг выдала Ольга. — Я себя очень неуверенно чувствую, когда не чувствую… в общем, ты меня понимаешь, да?
— Извини. Я и вправду сейчас слишком зол. Ты не сумеешь отстраниться, точно говорю. И зачем тебе нужны проблемы с однокашниками, на которых ты обязательно сорвешься из-за моей злости? — Я примирительно улыбнулся. А вот знать, что часть этой злости направлена конкретно на нее, Ольге тем более незачем. — А вообще, милая барышня, сообщите мне, что вы здесь делаете? Если не ошибаюсь, сейчас у вас полным ходом должна идти лекция?
— Я… — Ольга запнулась, зажмурилась и вдруг выпалила: — Кирилл, прости меня, пожалуйста!
— О как! И за что это?
Ольга как-то незаметно подобралась ко мне вплотную и, уткнувшись носиком в плечо, тихо заговорила. Рассказ о том, как вчера после занятий ее нашел один из студентов, тот самый долговязый технарь, если я правильно понял, и признался, что Платон запряг его собирать информацию обо мне, как Ольга придумала простенькую двухходовку, чтобы наказать зарвавшегося Шутьева… В общем, рассказ этот не затянулся надолго и полностью подтвердил мои подозрения.
— Милая моя, ты уже второй раз делаешь одну и ту же ошибку, — вздохнул я, когда Оля замолчала и выжидающе уставилась на меня. Будто приговора ждала, хм…
— Я должна была рассказать тебе все заранее, — кивнула она, не дождавшись от меня продолжения, но тут же нахмурилась. — А когда был первый раз?
— Когда ты подослала близняшек, чтобы они подобрали мне костюм под стать твоему платью, — усмехнулся я. — И предупреждаю, пока не отомщу за обе попытки использовать меня втемную, не успокоюсь.
— Ой. — Ольга дернулась, но я ее удержал.
— Что такое?
— Да… кхм… рассказ Милы вспомнила, о том, как ты Лине отомстил за распускание слухов об изгнании, — нехотя проговорила Ольга.
— Моя слава бежит впереди меня, — я не удержался от хохотка. — Не волнуйся, руки-ноги тебе ломать я точно не собираюсь. Как-то это… не комильфо по отношению к собственной нареченной, не находишь?
— Ха! Попробовал бы только! — вскинулась Ольга, но в глазах ее я увидел облегчение. Уверена, что гроза миновала? Зря.
— И пробовать не буду. Ты мне нужна живая и здоровая, — уверил я ее. — У меня, знаешь ли, огромные планы, и они целиком зависят от того, насколько ты будешь цела и невредима. Так что «бьет — значит, любит» — это не наш вариант, совершенно точно.
— О! — протянула Ольга с легкой улыбкой. — Может, поделишься своими планами? Или это и есть твоя жуткая месть? Будешь держать меня в неведении, как я тебя?
— Даже не рассчитывай так легко меня купить, милая. Месть вдвойне слаще, когда жертва мечется в том самом неведении, о котором ты говоришь, — фыркнул я в ответ. — А что касается моих планов… думаю, сегодня вечером я поделюсь ими с тобой. А может быть, мы даже кое-что из них попробуем воплотить. Главное, чтобы кровать выдержала.
— Пошляк! — вздернула носик Оля… прислушалась к себе и, вздохнув, сменила тему: — Что, Платон действительно успел тебя так сильно разозлить?
— Не то слово, — кивнул я.
— Но ты же его победил… Разве достойно воина злиться на поверженного врага? — подпустив пафоса в голос, поинтересовалась моя нареченная.
— Победил? — Я хмыкнул. — Да нет… это не победа. По крайней мере, победа формальная. Я его просто напугал… до мокрых штанов, а это немного не то.
— Как это? — нахмурилась Ольга.
— Как-как… буквально. Я его в Эфире страхом ударил, а он… оно… описалось и сбежало, — вздохнул я.
— Платоша описался? Вой?! — Ольга неверяще взглянула на меня, всхлипнула… и зашлась в безудержном хохоте. — Ой, ой, не могу! Кирилл! Только не говори, что у тебя не осталось записи! Умоляю…
— Да держи, мне не жалко, — пожал я плечами и, активировав браслет, скинул ей резаный эпизод, начинавшийся аккурат с того момента, когда я оказываюсь перед Шутьевым.
Ольга тут же прокрутила запись и, от души насмеявшись, блаженно зажмурилась. Хм. Мне на миг даже жалко стало этого самого Платона. Судя по всему, он успел весьма основательно достать Олю, а учитывая ее мечтательный вид и наличие этой записи… Кажется, жизнь в университете у мажора скоро станет далеко не сахарной. М-да. Женщины, вот кому поголовно можно присваивать прозвище Росомаха. Я покачал головой и… плюнул на все. В конце концов, Шутьев сам виноват.
Стрельбище встретило меня шумом и оживленной суетой. Ничего удивительного, сегодня я приехал в Преображенское едва ли не к семи вечера. День будний, так что недостатка посетителей стрелковый клуб не испытывал. В общем, ничего странного в том, что бо́льшая часть дорожек в тире оказалась занята, не было. Тут и там слышались негромкие хлопки выстрелов, лязг перезаряжаемого оружия и тихое жужжание подъезжающих расстрелянных мишеней. Жизнь кипит, что называется. Ну и ладно.
Я втянул носом, кажется, на века въевшиеся в стены этого заведения оружейные запахи и, приветственно кивнув паре знакомых лиц, решительно направился к «своему» месту, в дальнем конце зала. Привычно разложив перед собой рюгеры и заряды к ним, я довольно вздохнул и уже готов был приступить к расстрелу боеприпаса, когда завибрировавший на руке браслет обломал весь кайф предвкушения.
— Да? — Развернувшийся экран продемонстрировал мне близняшек. Весьма обеспокоенных, судя по их виду.
— Кирилл, привет, — Мила махнула рукой и, помявшись, договорила: — А… ты где?
— Хм. На стрельбище, а что?
— Эм-м, просто дед Пантелей только что спрашивал о тебе. Точнее, его интересовало, почему мы сейчас не на занятии, но… ты же понимаешь, что он имел в виду. — Мила пожала плечами, только на лице у нее было написано беспокойство. В принципе сестер можно понять. Вопрос обучения эфирным воздействиям важен не только для них, а для всей семьи Громовых как техника, потенциально способная повысить боевые возможности членов рода. Сомневаться же в том, что по завершении нашего договора на близняшек повесят обучение боярских детей Громовых, не приходится.
