— Прямо вот всех? И тебе никого там не жалко? — поднял бровь Данила.
— Во дворце Аваддона? Никого не жалко. В богатых дворцах, поблизости к высоким тронам всегда самая погань роится.
— Ты же вроде говорил, что когда-то придворным глашатаем в Аду был?
— Ну да. Поэтому я лучше всех знаю, какая там водится гниль. Гниль вроде меня.
— Да нормальный ты парень, Шмыг. Если бы не ты — я не знаю, стоял бы я тут сейчас или моими кишками Криптос стены бы раскрасил.
— Я полезный. И голодный. Поехали домой, а то я начну вынюхивать, не осталось ли у них тут каких-нибудь колёс.
— Пепел ещё собрать надо.
— Давай сам. У меня сил нет, — Шмыг сделал вид, будто падает в обморок.
— У меня как будто есть.
В итоге набивали мешки они всё-таки вдвоём, только Шмыг то и дело ныл. Но Данилу сейчас радовали любые звуки — лишь бы не взрывы и не рык Криптоса. С набитыми мешками они вышли из промзоны тем же путём, которым заходили.
— Домой-то как поедем? На метро всё ещё рискованно.
— Я наличку с собой прихватил, можно попробовать попутку поймать, а там пешком.
— Тогда ты меня на закорках потащишь, — заявил чертёнок.
— Кстати, давно спросить хотел: а ты летать устаёшь?
— Летать — нет, но если сильно заманался, летать тоже становится впадлу.
Вдруг откуда-то призывно просигналила машина. Данила посмотрел по сторонам — ну конечно. Маринин «KIA». Поехала она домой, как же. Данила был так рад её видеть, что собрался пообещать ей бутылку виски за труды, но Шмыг его опередил:
— Марин, с меня адское бухло. Ты не представляешь, как ты сейчас кстати.
— А нам, людям, его пить-то можно? — она улыбнулась.
— Ни при каких обстоятельствах. Сдохнешь мигом. Но! Кто запрещает подливать его врагам? — Шмыг ехидно оскалился.
— Да у меня и врагов толком-то нет.
— Будет повод завести. Люди от него так лопаются угарно. Если надумаешь, кого им поить, — позови. Я тоже посмотреть хочу.
— Как прошло-то всё? — поинтересовалась Марина, ожидая, пока напарники усядутся в салоне, и заводя мотор.
— Ну, видишь — живы. Наша взяла.
— Ладно, по дороге расскажете. Вас сразу до дома подбросить?
Шмыг тут же полез изображать плюшевую игрушку:
— Даня сейчас будет гнать, что можно, мол, и не до дома, но это всё туфта. На мне живого места нет, и на нём тоже.
— Да я заметила. Погнали уже.
— Ну и что, теперь этих «Врат Ада» больше не будет? — сонно спросил Шмыг.
— Хочется надеяться. Вроде бы кроме Зеленина никто эти таблетки не продавал, так что…
— Дань, когда я этих козлов подслушивал, они обсуждали, что большую партию взял Бартузан. Тебя просветить, кто это, или забьёшь, раз с источником таблеток разобрались?
Данила с досады ударил кулаком по коленке:
— Я надеялся, что с этими «Вратами» вопрос закрыт…
— Да ладно, забей. Ну угорит пара сотен подростков насмерть, а ещё в пару сотен демонов подселят. Нам же проще — песка потом больше будет.
— Шмыг, а это ты сейчас его всерьёз отговариваешь или так иронизируешь? — встряла в разговор Марина.
— С этим поведёшься — сам уже точно знать не будешь, — зевнул чертёнок.
— Давай завтра с этим Бар… Пузаном разбираться будем. Сегодня уже сил нет, — устало предложил Данила.
— Завтра я не могу, ребят. У меня смена.
— Марин, мы бы и просить не стали. Мы и так в долгу.
— Всё так и было задумано. Чтобы мне чёрт и охотник на демонов должны были, — хихикнула таксистка в ответ.
— Марин, давай ты у магазина нас высадишь — надо пожрать купить, — попросил Данила.
— Пельменей возьмём, чтобы не париться?
— Ага. Я так есть хочу, что сразу пачки три бы взял.
— У какого магазина, ребят? — не поняла Марина. — Всё закрыто же.
— Там, вон, есть один круглосуточный, мы туда постоянно ходим.
— Я с вами тогда зайду. Тоже дома холодильник почти пустой.
Немного помолчав, Данила произнёс:
— Мне кажется, там у продавщицы паспорт забрали — без выходных заставляют работать.
— С чего решил?
— Да она там каждый день торчит, без сменщиков. И ведёт себя как-то неадекватно. Я думаю, что от недосыпа. А Шмыг, вон, считает, что она под чем-то.
— Знаете, ребята, это о вас двоих больше говорит, чем об этой продавщице. Давайте-ка я на неё гляну и вас рассужу.
— Ну попробуй.
Марина притормозила у магазина, и они маленькой толпой пошли закупаться.
На этот раз, когда дверь открылась, привычный колокольчик не забренчал. Но продавщица и так отреагировала:
— Здрасьте! Вы к нам зачастили что-то. Проходите-проходите. Выбирайте.
Шмыг, спрятавшийся под курткой у Данилы, шепнул:
— Какая-то она активная сегодня. Сто процентов под чем-то.
— А чего бубенчики сняли? — спросил Данила, чтобы сразу не докапываться до того, что она уже которую ночную смену подряд работает. А то решит ещё, что он из трудовой инспекции какой-нибудь.
— Ой, я Вам расскажу! Я тут вычитала, что звон отпугивает добрых духов. Ими, прежде всего, руководит желание быть неузнанными, и они доверяют тем дверям, что не выдают звуком входящих в них людей. Духи, конечно, могут свободно проходить сквозь любые двери и даже стены, но, живя среди людей, они перенимают их привычки и, чтобы не казаться невежами, ориентируются именно на двери. И если они примечают, что та или иная дверь как-то отзывается, когда её открывают, то начинают подозревать её в дурных намерениях и избегают домов или комнат, в которые такие двери ведут. Я как это прочитала, так сразу сняла!
Из подсобки вышел молодой парень в красной кепке:
— Рай, иди домой уже, пока метро не закрылось. Мне Антон Григорьевич велел эту ночную смену уже полноценно работать.
— Ой, Фарид, извини, я просто привыкла уже. Сижу и сижу себе. Сейчас пойду. Только покупателей, вон, обслужу и пойду.
Данила пробивал на кассе пельмени. На всякий случай взял четыре пачки, впрок, и банку сметаны «Могучая Коровка» с мультяшной бурёнкой, от жёлтых глаз которой по спине отчего-то бежал холодок. Марина взяла банку фасоли в томате и пакет сока. Фарид, заметив фасоль, пришёл в неописуемый восторг:
— Знаете, я тут вычитал, что бобовые — это самая полезная еда, потому что на том свете только бобы растут, разные всякие, и если к такой еде тут привык, то там адаптироваться будет проще.
— А Вы это вычитали, потому что смолоду на тот свет попасть готовитесь? — едко заметила Марина.
Фарид развёл руками:
— Да нет, просто прочитал где-то, и сейчас к слову пришлось…
— Ну вот, Вас жизнь и без меня рассудила. Даже я не понадобилась. Спасённая от трудового дракона дева идёт домой отсыпаться, её славный сменщик будет до утра скучать и переставлять сгущёнку на полках. И ничего она не под чем-то. Просто… странненькая. Вон, про духов читает, — заключила Марина, идя к машине.
— Ну вот, значит, ещё одной проблемой меньше. Дань, чё стоишь? Погнали пельмени варить, — поторопил напарника Шмыг.
— Да показалось, что жетон похолодел. Но вроде только показалось.
— Будет тут казаться, когда за вечер сына Аваддона грохнул и сам чуть не помер. Что тебе сниться будет — мне вообще представить страшно.
После слов Шмыга Данила впервые за этот день почувствовал себя муторно и тревожно. Страшно ему сегодня было много раз, а вот так паршиво — нет. Внезапно он тоже начал сомневаться в том, что сегодня ему снова приснится Лиза.
«Жил когда-то в Аду винодел по имени Серпин. Неизвестно, на какие средства жил он и на какие средства держал винокурню, ибо вина своего он никому не продавал, даже тем, кто сулил за одну бутылку несметные богатства. Серпин делал партию молодого вина, пробовал один-единственный глоток, а затем сливал всю партию в сточную канаву. Другие виноделы, приходившие к Серпину справляться о делах, как предписывали традиции их гильдии, спрашивали его:
— Серпин, зачем же ты так неразумно поступаешь? Неужто вино твоё так нехорошо? Тогда почему ты не переменишь своё занятие?
