— Есть такое, — подтвердил я. — Помню, долго в подобное поверить не мог, до той поры, пока сам не убедился. И да, может, тут тоже все друг другу сестры, под сакурой в цвету.
— Здесь не растет сакура, — на автомате заметил о чем-то размышляющий Стрелецкий.
— Плюс не до конца понятно, как такая операция соотносится с Поконом, — как видно, окончательно решила добить меня Марго. — Воровство, да со смертоубийством…
— Пофиг, — подумав с минуту, отмахнулся я. — Пускай с Поконом разбирается Хозяйка. Это ее прихоть мы выполняем, причем формально находясь у нее на службе. Плюс от результата зависит успех нашего общего дела, а это смягчающее обстоятельство. Сама же знаешь — по Покону, если тебя загоняют в угол, ты можешь позволить себе чуть больше, чем обычно. Следовательно, всю ответственность здесь несет кто? Хозяйка. И хорошо, хоть какой-то камень не на нашу голову упадет. Ведьмам-то наверняка будет плевать на то, кто нас послал, почему, отчего. Они вообще разговаривать с нами станут лишь тогда, когда голых к столбам привяжут или на каменной плите распнут перед тем, как на куски резать начнут.
— Вот зачем ты меня пугаешь? — жалобно спросила у меня Марина. — Или специально все выдумываешь? Сам же вон какой спокойный!
Я глянул на нее, ухмыльнулся, встал, достал из рюкзака набор для ухода за оружием, а после уселся за стол.
— Никто тебя не пугает, — заверила девушку Метельская, садясь напротив меня. — Какой смысл? Просто чего психовать? Все идет так, как идет, изменить ничего невозможно. Мы либо сделаем то, что от нас требуется, либо нет. Других вариантов нет.
— Хреновее всех придется тебе, — заметил я, расстилая на столе тряпицу, на которую положил вынутый из кобуры пистолет. — Мы, может, еще успеем смотаться в столицу, где нас достать будет куда сложнее. Ну, если не поляжем там, на Ведьминой горе или после еще где-то. Да и заступники у нас могут найтись, которые отыщут аргументы для защиты. Ну или просто те, кто придет в Москву за нашими головами, обратно не вернутся. А ты останешься здесь, Светка. Только руку протяни.
— Факт, — подтвердила Марго, снова укладываясь на лавку.
— К чему говорю — может, ну его? — пояснил я свои слова. — Оставайся тут, в келье, а мы сами туда сходим. Если тебя с нами не будет, то и спроса никакого нет. Ведьмы мстительны, это так, но Покон чтут, как и все остальные. По законам Ночи нельзя наказывать кого-то за то, что он не делал.
— Заманчиво, конечно, — задумчиво произнесла Светлана, разбирая свой «макаров». — Вот только если вы не вернетесь, мне же придется потом с этим как-то жить. Не то чтобы я была сильно сентиментальна или романтична, просто кто знает, что в голове у нашей подгорной королевишны? Может, она меня не на волю отпустит, а, наоборот, в камень замурует за то, что вы погибли, выполняя ее желание, а я оное саботировала? Или на третье поручение отправит, но уже в одиночку. А там ведь наверняка тоже какая-то пакость хитроумная припасена. Так что нет уж, куда вы, туда и я. Вместе, как говорится, и батьку бить веселее.
— Блин, — пробормотала Белозерова, которая, похоже, о чем-то подобном нас хотела попросить. В смысле — не ходить с нами на Ведьмину гору.
— Надо балаклавы на головы натянуть, — вдруг сказал Аркаша. — Мы же их тогда в магазине покупали, они в рюкзаках лежат. Ведьмы эти ваши, я так понял, дамы очень умные и хитрые, но вряд ли у них зрение такое, что они лица, как рентген, просвечивают.
Хм. А мне этот вариант отчего-то в голову не пришел, хоть, казалось бы, он более чем очевиден. То ли устал, то ли старею.
— Разумно и резонно, — одобрила его слова Метельская, — но этого мало. Если дело дойдет до драки, то ни одна капля нашей крови не должна к ним попасть.
— Верно, — кивнул я.
— А почему? — неожиданно жадно спросил Стрелецкий.
— Кровь охотно говорит с теми, кто умеет ее слушать, — пояснила Марго. — Лучше всех по ряду объективных причин это делаем мы. Вернее — не делаем, ибо с едой разговаривать как-то не очень правильно. Следующие — ведьмы. Те, что поопытнее, поматерее, из одной капли могут и компас соорудить, который к нужному человеку приведет, и просто ему какие-то неприятности по удаленке устроить, причем даже с летальным исходом. Вариантов масса, имелись бы желание да исходный материал.
— Господи, чем дальше, тем хуже, — совсем уж пригорюнилась Белозерова. — Черт меня на этот Урал понес, лучше бы я на Патриках кофе пила и на лошадках за городом каталась. Или вообще куда-нибудь на острова уехала. На Барбадос, например.
— Так себе выбор, — заметил я, выщелкивая патроны из магазина. — Там тоже, знаешь ли, всякого хватает. И усыпальница Чейзов, и жрецы вуду, которых на пятничных рынках можно встретить не меньше, чем на Гаити. Знаю, видал. Ты лучше на Сент-Лучию лети, если отсюда выберемся. Вот там точно неприятностей не жди. Море, песок, коктейли, накачанные мулаты…
— Ключевое слово «если», — проворчала Марина, улеглась на лавку и повернулась ко мне спиной.
— Ну, не знаю, я бы им назначил «выберемся». — Аркаша снова стал таким же, как и прежде, не генерирующим продуктивные идеи и задающим правильные вопросы, но зато противно оптимистичным. — Слушайте, я там спрашивал, но ответа толком так и не получил. Почему ведьмы собираются в Ладину ночь? Лада же, насколько я помню из уроков истории, богиня светлая, далекая от темных искусств.
— Она богиня женской силы, — откликнулась Марго. — В принципе, то есть как таковой. Плюс в те времена, когда появились первые Веды знающие, способные на большее, чем остальные, не существовало деления на добрых, недобрых, светлых, темных, были просто женщины, с которыми богини-покровительницы поделились знаниями. Его, по сути, и сейчас не существует. Да и вообще нет, как по мне. Придумки это все.
— А как же… — Аркаша показал пальцем на дверь, за которой где-то там к далекой горе поспешали ведьмы. — Тех дам, с которыми у нас сегодня ночью встреча назначена, добрыми никак не назовешь.
— Да что ты? — усмехнулась вурдалачка. — А кого тогда можно? Да и вообще — интересно, кто в конкретно нашем случае больший злодей? Ведьмы, собирающиеся всего лишь потанцевать у костра и принести благодарность давно сгинувшим богам, отдавая тем самым свой долг пращурицам, или мы, которые сейчас сидим и прикидываем, как бы этих гражданок на ноль помножить так, чтобы после отвечать не пришлось?
— Хозяйка про какую-то жертву упоминала, — глухо буркнула Марина. — Очень добрый поступок. Очень светлый.
— Пока это только слова, — мотнула головой Марго. — И не более.
— Ты вообще на чьей стороне? — осведомилась у нее Метельская, собирая пистолет. — Столько негодования в голосе.
— На вашей, на вашей, — произнесла вурдалачка. — Так уж карта легла. Да и ведьм я не сильно жалую. Но и напраслину про всяких там темных и светлых слушать сильно не люблю.
На том спор сам собой прекратился и установилась тишина, которую через несколько часов нарушил Глузд, пожаловавший за нами.
— Время, — басовито сообщил нам он, входя в пещеру. — Но прежде гляньте вот сюда.
Он развернул перед нами кусок пергамента, на котором обнаружился рисунок ключа, сделанный весьма и весьма умело.
— Вот та вещь, которую вам нашей владычице доставить нужно, — пояснил воин. — Запомните ее как следует.
Не думаю, что там, на этой горе, прямо много ключей находится, но информация лишней не бывает. Впрочем, ничего нового я не увидел, ключ как ключ. Это сейчас они разные встречаются, а в старые времена если что в них и разнилось, так это количество бороздок да вычурность завитков во внутренней части головки. Тут, кстати, умелец постарался, чуть ли не целую виноградную лозу смастерил.
— Благодарствую, — произнес я. — Случись чего, теперь не перепутаем.
— Тогда в путь, — кивнул воин. — Не след медлить — солнце уже почти покинуло небо, но луна пока не вступила в свою силу. Если запоздаем, то хода до рассвета на гору нам не будет. И вы на нее тоже не попадете, будете у подножия бродить да тем озерного духа забавлять. Или чего похуже он с вами учудит, больно он шалый.
