Ну да, власти Хозяйки-то над той вершиной нет, пока там ведьмы чудачат, она сама в том, по сути, расписалась когда-то на нашу голову.
И снова мы брели по переходам, тоннелям и даже шахтам, с той, правда, разницей, что на этот раз мы как-то приноровились к темпу ходьбы подручного Хозяйки и нескольких воинов, что его сопровождали, потому от них почти не отставали.
— Успели вроде, — остановился в какой-то миг Глузд у каменной стены, как и в прошлый раз ничем особо от остальных не отличающейся. — Верес, а ну-ка!
Дюжий ратник, бывший головы на две выше меня, уперся в скальную породу обеими руками, закряхтел и отодвинул ее в сторону, открывая для нас проход наружу.
— Ждем вас тут до рассвета, — буркнул воевода и хлопнул меня по плечу. — Удача вас всех любит, парень, я это сразу понял. Авось и в этот раз она не подведет тебя, а ты — нашу госпожу. Идите!
— Баб дурных не опасайтесь по дороге встретить, — добавил один из его спутников. — Они все уже там, на вершине. Но как минуете одинокий камень — смотрите в оба!
И снова, как и в прошлый раз, первые несколько минут мы просто озирались, дышали ночной прохладой и попутно проверяли, не заработали ли наши смартфоны.
— Да фиг, — вздохнула Метельская. — Не пашет.
— Свет, а одинокий камень — это что? — спросил я у нее. — Ты не в курсе?
— Я тут всего пару раз бывала, — отогнала от себя комара оперативница. — Но, скорее всего, речь о здоровенном валуне, что на уступе находится, почти на самой вершине. Там, если верить путеводителям, когда-то капище древних башкир располагалось, с идолами и всем таким прочим.
— Маски сейчас надевать станем или потом? — поинтересовалась у меня Марина. — Просто в них, наверное, жарко будет.
— Зато комары есть не станут. — Я натянул на голову балаклаву.
— И вообще радуйся, что у нас одна лишняя оказалась, — сделала то же самое Марго, — а то спалилась бы как нечего делать, и потом одна за всех отвечала.
— Да прямо! — фыркнула девушка. — Я бы тогда вас всех сразу сдала. Просто из принципа, чтобы одной не огребать.
— Славная у нас все же компания! — хихикнул Аркаша. — Сердце радуется.
— То ли еще будет, — пообещала ему Метельская. — Фонари в ход пускать нельзя, их заметить сверху могут, а темнота тут густая, не то что на острове, так что самое веселье у нас впереди. Ты же никогда по горам ночью не ходил?
— Нет, — мотнул головой Стрелецкий. — Я и днем не то чтобы сильно часто их посещал.
— Тебе понравится, — одарила его улыбкой оперативница. — Да и остальным, думаю, тоже.
— Свет, я и так в шоке. — Марина повертела головой, на которой уже красовалась черная «балаклава», проверяя, как та сидит. — А ты окончательно вайб ломаешь.
— Нет, так-то нам повезло. — Метельская, как мне показалось, не все слова, произнесенные Белозеровой, поняла, но все же убрала из голоса яд, которого там с запасом хватало. — Где-то треть пути и один крутой подъем Глузд с барского плеча нам срезал, но все равно потопать придется неслабо.
— Тогда чего ждать? — Я глянул наверх, туда, где на фоне звездного неба темнела вершина. — Двинули тем же порядком, что тогда на острове шли.
— Давайте-ка я замыкающей на этот раз стану, благо, в отличие от вас, ночью вижу, как днем, — предложила Марго. — Присмотрю, чтобы никто не потерялся.
Против ожиданий все оказалось не так и страшно. Нет, темнота вокруг стояла довольно густая и какая-то недобрая, но дорога все же была, пожалуй, даже лучше, чем на том же острове, в первую очередь тем, что ее порядком утоптали ногами многочисленные туристы. Так что Светлана все сказала верно, вершина на самом деле оказалась из часто посещаемых, о чем свидетельствовали и маршрутные знаки на деревьях.
— Ты на маркировку особо не смотри, — посоветовала Метельская. — Если по ней идти, то мы времени неслабо потеряем. Там путь длиннее выйдет, правда, при этом и красивее. Видовые площадки, Зюраткуль, все такое. Но нам оно не надо, потому прем, как танки, строго прямо. О, смотри, смотри!
Оперативница вытянула руку, указывая вверх, и я понял, что она имеет в виду. Там, на вершине, до которой нам было еще идти и идти, метались еле заметные отблески огня.
— Понятно, на какой площадке они обосновались, — я уловил по голосу, что Метельская довольно улыбается, как она обычно и делала в тех случаях, когда ее логические выкладки сбывались, — хотя там выбор и невелик.
— А там есть где затихариться и попробовать прикинуть хрен к носу? — мигом осведомился я. — Или с места в карьер придется?
— Есть, — успокоила меня оперативница. — Не всем табором, конечно, полезем, но мы с тобой подберемся поближе. Кстати, ирония судьбы, по-иному и не скажешь — вы в курсе, что наша веселая компания прямиком в жерло вулкана лезет?
— Какого еще вулкана? — заинтересовался Аркаша.
— Самого обычного, погасшего, — пояснила Светлана. — Давно, в каменном веке или даже раньше. Нам говорили, когда, да я запамятовала. Так что вот так!
— Ай! — взвизгнула Марина и уцепилась за мои плечи. — Макс, там… Кто-то! Большой!
И правда, среди деревьев, находящихся слева от дороги, затрещали и захрустели ветки так, будто через них кто-то ломился некто крайне массивный.
— Обалдел? — Метельская ладонью опустила «помповик», приклад которого моментально был уперт в плечо. — Лось это, причем молодой совсем. Их тут хватает, они почти ручные. Туристы подкармливают, вот он к нам и ломанулся через кусты, думал, что морковкой или яблоком разживется.
И правда, секундой позже из леса выбрел не сильно здоровый и безрогий сохатый, покрутил башкой и уставился на нас.
— Нету ничего, — развела руки в разные стороны Метельская. — Уж извини! Мы не из дома приехали.
Не знаю, понял ее лосяра или нет, но возмущение свое тем, что мы приперлись в его владения с пустыми руками, никак не выказал, а после так и остался стоять рядом с дорогой, глядя нам вслед.
— Забавный какой, — пару раз обернулась Марина несмотря на то, что в темноте все равно уже разглядеть было нельзя. — И вовсе не страшный.
— Радуйся, что мы на одиночку нарвались, а не на самку с лосятами, — фыркнула Метельская. — Да и самец матерый тоже не подарок. Считай, август на дворе, как раз время гона наступило.
— А что было бы?
— У взрослой особи масса тела за четыреста кило переваливает, и вот такая туша побежит на тебя, чтобы растоптать на хрен, ибо ты, по ее мнению, можешь представлять опасность, — ответила ей оперативница. — Вот и думай, что было бы. А стрелять нельзя, спалимся. Голоса — нет, их там, наверху, сейчас не услышат, но выстрел — наверняка.
Чем выше мы поднимались, тем сильнее редел лес, лежащий по обе стороны дороги. С одной стороны, это было неплохо, поскольку теперь света луны вполне хватало для того, чтобы видеть, куда мы идем. С другой — появились опасения, что благодаря этому призрачному сиянию какая-нибудь особо глазастая ведьма нас сверху заприметит. Метельская, конечно, мигом заявила, что такое вряд ли возможно, но сомнения все равно остались.
Успокоился я лишь тогда, когда лес совсем уж закончился и дорога пошла через тот самый курумник, о котором Светлану недавно Марина расспрашивала. На нее он, кстати, даже сейчас, в ночи, похоже, произвел большое впечатление, ибо ничего подобного эта городская девочка не видела. На меня — нет. Я в свое время пересекал раза четыре туда-обратно каменную реку на Ануе, после чего меня подобным трудно удивить.
Что порадовало — подъем вверх опять-таки оказался совсем несложным. Нет, может, каким-то туристам, страдающим лишним весом или в не сильно удобной обуви тут и приходится лихо во время восхождения, но в нашем случае ничего такого и рядом не было.
— Все, в голос больше не говорим, — в какой-то момент сообщила нам Метельская. — Идти осталось всего ничего.
Минут через пять я и сам в этом убедился, поскольку до нас стали доноситься звонкие женские голоса, обрывки фраз и заливистый смех.
— А вот и одинокий камень, — прошелестела Светлана, показав на огромных размеров валун, темной громадиной нависающий над кручей.
