Группа в одиннадцать человек пошла дальше, фермер старался вести их вперед. Он знал, куда они направлялись прошлой ночью, решил идти в ту сторону. Он надеялся, что скоро узнает землю вокруг.
Пока что фермер позволял себе надеяться. Солнце, хоть и низкое, ярко сияло, отражалось от снега, создавая яркий день. Свежий снег хрустел под ногами, пока все казалось хорошим.
* * *
Радость фермера прошла, когда солнце скрылось за тучу, а он поднялся на холм. На другой стороне стояли восемь человек в темных изорванных плащах, они преграждали путь группы. Хотя бандитов было меньше, фермер знал, что шансов у торговцев нет. У них было два меча против восьми у бандитов. Он развернулся, чтобы сказать жене бежать. Плащи двигались с невероятной скоростью по снегу, холодная сталь пронзила его сердце раньше, чем он закончил вопль.
Мгновение шока, никто в караване не двигался. Это произошло слишком внезапно, чтобы они осознали это. Но вскоре взорвался хаос, неуправляемая паника. Двое солдат, зеленые, как весенняя трава, выступили в бой, но их срезали, не пролив кровь. Остальные пытались убежать, но их быстро окружили черные плащи, заточив в маленький круг. Они не сопротивлялись. Никто в караване не был воином, шок лишил способности ясно мыслить. Сопротивление укорачивало путь к смерти, а всегда было лучше потерять деньги, а не жизнь. Группа надеялась, что бандиты убивать не продолжат.
Бандиты так не думали. Они уже убили, а это наказывалось смертью в Южном королевстве. Они знали, что без выживших им будет безопаснее. Через пару мгновений они захватили товары всех путников, а потом забрали жену торговца. Она была старше жены фермера, но ее кожа еще не покрылась морщинами от возраста и солнца. Она была мягкой даже после двух тяжелых дней в пути, у нее оставалась чувственность, что привлекла торговца много лет назад.
Это было слишком для женщины, она начала плакать, бороться и кричать. Она могла вынести потерю денег, но не это. Они схватили ее, обходясь с ней не лучше животного. Она знала о своем будущем, но отказывалась принимать его. Она была королевой в их деревушке, она вела себя благородно. Такое происходило с крестьянами. Она указала на жену фермера и кричала забрать ее. Она кричала, отбивалась, пока один из бандитов не ударил ее так, что оглушил. Она пришла в себя, отчаянно молила мужа взглядом остановить это, но он не мог смотреть.
Торговец опускал голову, старался не слышать и не видеть ничего вокруг. Его жена видела трусость мужа, она обмякла, словно умерла. Ее взгляд из мольбы и отчаяния превратился ярость, а потом в смирение. Двадцать лет вместе, а торговец даже не поднял голову, чтобы успокоить жену, боясь за свою жизнь.
Но их сын не отступал. Один из солдат упал в паре шагов от мальчика, и бандиты были сосредоточены на жене торговца, а не на пленниках. Последние пару дней солдатам надоело слушать мечты мальчика о становлении великим воином. Его голова была полна историй о клинках ночи Великой войны, он видел себя во втором поколении этих легендарных воинов. Солдаты разрешали ему участвовать в утренних тренировках, они даже притворялись, что он был великим мечником, талантом. Они видели в этом доброту, а мальчик считал это судьбой. Сегодня он увидел свой шанс показать себя героем деревни, он мог спасти старейшин, отца и мать от бандитов. Он слышал истории о мечниках, побеждавших группы в двадцать или тридцать человек, а восемь было пустяком.
Мальчик подбежал к упавшему мечу. Он взмахнул им, нанес первый удар раньше, чем бандиты осознали опасность. Было слишком поздно, мальчик все же смог попасть. Он почти отрубил бандиту шею, новый меч застрял в костях позвоночника. Трое бандитов удерживали женщину, чтобы она смотрела, пока оставшиеся четыре бандита вытаскивают мечи и окружают с опаской мальчика. Все жители деревни лишились дара речи. В деревне мальчика считали избалованным, старейшины смеялись над его глупой мечтой, как и его родители. Сыновья торговцев не становились воинами. Но его последний день показал, что все они ошибались, хотя никто не запомнил бы этого. Храбрость мальчика превосходила его отца. Он не только не отступил, но и неплохо защищался, хотя результат был понятен. Потребовалось несколько ударов разных мечей, чтобы мальчик упал, кровь вытекала из ран, что оказались фатальными.
Торговец, похоже, не заметил этого, он так боялся, что не мог поднять голову. Его жена не могла оторвать взгляда от сражения ее сына. Она считала его разбалованным, но была горда тем, что ошибалась. Она посмотрела на мужа и поняла, что у нее никого не осталось в этом мире. Она была готова присоединиться к сыну в Великом цикле. Она перестала бороться, они расслабили хватку, и она вырвалась, схватила один из их кинжалов и быстро провела по своему горлу.
От быстрой цепи событий все, включая бандитов, застыли от удивления. Они потеряли одного из своих друзей и беззащитную женщину за пару ударов сердца. Их лидер, мужчина, что был крупнее и сильнее остальных, успокоил их, заставил плотнее окружить пленников. Порядок вернулся, и лидер оценил ситуацию. Они получили вещи, но ребята хотели большего. Зима была долгой и трудной, с весной проснулись их похоть и жажда крови и были невероятно сильными. А они потеряли свой трофей. Еще одна женщина оставалась, и, хотя она была не такой красивой, им было все равно. Они были тут в безопасности, посреди пустоты. Он указал на жену фермера, и бандиты схватили ее. У нее не было нежной кожи жены торговца, но это была женщина, этого хватило.
Ее сын, такой любопытный и смелый, побежал к матери, пытаясь что-нибудь сделать. Его легко подхватил один из бандитов и удерживал. Никто из мужчин, никто из старейшин не возмущался из-за происходящего преступления. Они все еще верили, что молчание — их защита. Мальчика заставили смотреть, как его мать брали на холодной земле. Он не знал о ее ноже, но другие мужчины держали ее за руки, пока другой был между ее ног. Шансов не было. Когда они утолили желания, бандиты подтащили женщину за волосы к мальчику.
Она не могла двигать ногами, пыталась встать, но ее бросили на снег в паре шагов от сына. Она молчала, не могла ничего сказать, но держалась за остатки достоинства и гордости, за кусочек, который не смогли отобрать жесткостью. Ее глаза не пылали ненавистью, но и не отражали спокойствие и смирение. Если бы мальчик не знал лучше, он решил бы, что глаза мамы улыбаются. Позже у него будет такой взгляд, и он поймет, что это была надежда. Надежда, несмотря ни на что, что у него будет лучшая жизнь. Что он забудет о ее последних мгновениях.
Один из бандитов вонзил в нее меч и медленно вытащил его. Он смеялся, глядя, как жизнь вытекает из нее с кровью, словно услышал забавную шутку. Быстрым взмахом запястья он стряхнул кровь с меча на мальчика. Он рассмеялся, но мальчика не тронул. Мальчик смотрел, как жизнь покидает глаза матери. Даже в шоке разум мальчика работал, он определил в убийце матери лидера.
Остальное произошло быстро. Бандиты принялись резать глотки остальным с беспощадной нехваткой тревоги. Работа была быстрой, без ненависти или злобы. Это было делом, как убийство коров. Мальчик-фермер понял правду, которую не поняли другие. Бандиты уже убивали. Выжившие свидетели повышали шанс, что их поймают и накажут. Одно дело — грабительство, но убийство — совсем другое. И безопаснее было убить остальных.
Мальчика крепко держал один из бандитов, он не мог вырваться из сильной хватки. Ему приходилось видеть, и мальчик невольно взывал к силе наблюдения, чтобы вынести сцену перед его глазами. Самый старый из старейшин смирился со своей судьбой. Выказывая смелость, он открыл шею и смотрел в глаза убийце. Он умер без звука. Другие старейшины скулили, пытались отползти, но их легко поймали и убили, они успели отойти лишь на пару шагов.
Торговец интересовал мальчика сильнее всего. Он, надеясь уберечь жизнь, стал трусом, а теперь обрел силы перед лицом неминуемой смерти. Других вариантов не было, он завопил и попытался сокрушить противников. Но без оружия и знаний он оказался побитым, бандиты смеялись над ним, а потом добили. Они с презрением обращались с человеком, не сражавшимся за то, что принадлежало ему.
